Кино после Сталина - Павел Константинович Финн

«Он не мог поступиться какими-то своими принципами. А они у него были, это я знаю точно» (Олег Табаков) [110].

Съемки останавливаются. Ситуация драматическая. Начинаются долгие и безуспешные поиски замены актера. Но как заменить Борисова? Наконец, тогдашний директор студии Николай Трофимович Сизов приглашает в свой кабинет Анатолия Солоницына…

Вот что пишет в своей книге брат Анатолия Алексей:

«В это время Анатолий женился во второй раз, жил в крохотной комнатушке в Люберцах. Надо было устраиваться на работу, и тут генеральный директор “Мосфильма” предложил ему поступить в штат театра-студии киноактера. Анатолий понимал, что теперь придется играть всякие роли, но в штат пошел, потому что в обозримом будущем появилась возможность получить квартиру. Не прошло и недели, как Н.Т. Сизов снова вызвал Анатолия и попросил помочь группе “26 дней из жизни Достоевского”. Анатолий знал, что картина будет сниматься в жесткие сроки. Во многом его не устраивал сценарий. Но ведь речь все-таки велась о Достоевском!

Читая сценарий, я обратил внимание на поразительное совпадение обстоятельств жизни Достоевского и актера, которому выпало воплотить образ писателя в кино. Анатолию было тогда 45 лет, как и его герою, когда тот в 1866 году диктовал “Игрока”. Как и Федор Михайлович, Анатолий после семейной катастрофы сделал предложение девушке, которая была вдвое моложе. Как и его герой, Анатолий встретил ответную любовь… Срочно надо было выплачивать вступительный взнос за кооперативную квартиру – Анатолий оказался в долгу, как в шелку…»[111]

Анатолий Солоницын в роли Федора Достоевского на съемках фильма «26 дней из жизни Достоевского»

1981

[РИА Новости]

На Берлинском кинофестивале 1981 года он получил Серебряного медведя за мужскую роль в фильме «Двадцать шесть дней из жизни Достоевского».

Позже я узнал, что у Андрея Тарковского среди других идей была мысль сделать кино о Достоевском. В главной роли он видел «своего» Солоницына. Может быть, если б это произошло, Солоницын сыграл Достоевского еще интереснее.

И все же! Насколько я подтвердил этим сценарием свою квалификацию «кинодраматург»? Вопрос пока остается открытым…

1968 год. Вайншток решает продолжить свою деятельность кинорежиссера, начатую в 30-е годы двумя знаменитыми фильмами «Дети капитана Гранта» и «Остров сокровищ».

Пишу для него сценарий по роману Майн Рида «Всадник без головы». Сценарий принят на «Ленфильме», одобрен в Госкино. Намечается совместная с Югославией постановка. И тут не в последний раз вмешивается политика – события в Чехословакии. Съемки откладываются до 1972 года.

Неугомонный Вайншток не дает мне сидеть без работы. Новая идея!

Политика, дипломатия, разведка, – приключение.

Эмир Афганистана Аманулла-хан 7 апреля 1919 года направил главе советского правительства В.И. Ленину письмо, в котором сообщил о своем вступлении на престол и о провозглашении независимости Афганистана и предложил установить дипломатические отношения.

В столицу Афганистана прибывает первая советская дипломатическая миссия. В сценарии ее возглавляет Петр Сорокин, его будет играть Олег Жаков. Английский военный атташе майор Стевени (Владимир Зельдин), резидент разведки, опасаясь усиления позиций Советской России в Афганистане, пытается спровоцировать разрыв отношений. Он привлекает белоэмигранта Гедеонова (Глеб Стриженов) и немецкого разведчика Эппа (Альгимантас Масюлис) к организации антиправительственного заговора.

Как написано в каком-то отзыве на фильм, «шпионско-приключенческий детектив “Миссия в Кабуле” – это художественный кинодокумент, в котором, несмотря на абсолютно голливудский политизированный сценарий…»[112]

Ирина Мирошниченко в фильме «Миссия в Кабуле»

1970

[ГЦМК]

Не знаю, что уж такого голливудского было в сценарии. Действительно, тогда Афганистан был местом схватки «под ковром», да и на самом «ковре», трех разведок – английской, германской и российской. Как раз задача была отказаться от всех возможных и распространенных для такого жанра штампов.

Центральной фигурой становится не мужественный советский разведчик, как можно было бы ожидать, а разведчица. Прелестная и даже как будто бы слабая женщина, по легенде эмигрантка, по профессии портниха, модная, обшивающая дипломатических дам. Первая большая роль Ирины Мирошниченко.

А уж каких актеров позвал Квинихидзе!

Братья Стриженовы, Олег и Глеб. Эммануил Виторган. Владимир Заманский. Александр Демьяненко. Олег Видов. Лаймонас Норейка. Елена Добронравова. Владимир Этуш. Михаил Глузский. Владимир Татосов…

Сейчас я отношусь к этому моему первому опыту в художественном кино с некоторой иронией. И все же он особенно памятен для меня тем, что тогда я, к счастью, понял, что, оказывается, пока еще мало понимаю в кино. Несмотря на пять лет обучения и зафиксированную в дипломе квалификацию.

Как нас учили? И как я думаю сейчас, когда уже учу сам?

Нам говорили: вы такие же будущие писатели, как и те, кто учится в Литературном институте. Только вы пишете для кино. Но литература для вас главное.

И в этом, на мой теперешний взгляд, была принципиальная ошибка. Вполне при этом объяснимая.

Во-первых, сильным влиянием театра в начальный период становления кинематографа. И во-вторых, тем, что он только сравнительно недавно научился говорить. Первый советский звуковой фильм «Путевка в жизнь» вышел в 1931 году. Кино, устав от долгой немоты, принялось с необычайным воодушевлением говорить, говорить… Слова часто стали заглушать то, что является его природной сутью – бессловесную выразительность всех изобразительных средств.

Каждый раз, когда в нашу режиссерскую мастерскую (Хотиненко – Финн – Фенченко) на Высших сценарных и режиссерских курсах приходит новый набор, я повторяю им: в термине «кинодраматургия» первое составляющее слово – кино.

Драматургия для кино? Как быть с ней?

Подчиняясь некоторым безусловным общим правилам, она каждый раз зависит от насущной задачи. Она состоит как бы из правил и свободы. От их баланса и приоритета зависит чрезвычайно многое в результате.

Жизнь отличается от искусства тем, что в ней много лишнего. Драматургия существует для того, чтобы избавляться от этого лишнего с помощью определенных правил и приемов. Но при этом никогда не должна забывать, что она не хозяйка, а служанка кино.

После успеха фильма «Верные друзья» один из авторов сценария Александр Галич как-то заметил: «Да, вот напиши хоть сто сценариев… а восхищенный народ будет все равно пялиться только на актера»[113].

«Вообще сценариста узнавать не обязательно. В этом смысле у нас обидная профессия», – печально замечает Наталья Рязанцева[114].

Да, кино прежде всего режиссерское дело. Режиссеры создают направления, школы, стили, влияют на настоящее и будущее. И все же в истории советского кино были сценаристы, чье влияние было, может быть, менее заметно для неспециалистов, но не менее реально.

Евгений Габрилович

1970-е