Конде Наст. Жизнь, успех и трагедия создателя империи глянца - Жером Каган

В конце 1928 г. цена акции компании Condé Nast достигала 53 долларов. Из-за чрезмерной робости Наст всегда доверял экспертам. Поэтому всего через девять месяцев он одним махом смел свои последние резервы в ожидании теперь уже значительного роста цены акций компании. А так как Наст был великодушен, то убедил Эдну и Фрэнка последовать своему примеру и инвестировать свои сбережения в покупку акций. Эдна после того, как Кармел Сноу будет готова занять пост главного редактора, могла бы уйти на пенсию, имея приличные деньги. Что касается Фрэнка, большого любителя искусства, то он благодаря бирже мог бы пополнить свою коллекцию произведениями современной живописи.

Наст не остановился на достигнутом. Поскольку этот шаг доказал свою эффективность, он сделал заем в 4 миллиона долларов в Equitable Trust Company, обязуясь возместить его за 4 года. Деньги предназначались для финансирования работ по запланированной модернизации типографии в Гринвиче, штат Коннектикут. Остаток позволил бы ему сделать крупные вложения в компанию Goldman Sachs Trading Corporation (GSTC), недавно созданное объединение, обещавшее, по мнению банкиров, сказочную прибыль. И здесь тоже в первое время расчеты как будто оказались верными: стоимость акции GSTC невероятным образом пошла вверх, затем поднялась еще выше. По документам за один год 2 миллиона долларов, вложенных Настом на бирже, превратились в 3. Вечно боязливая Эдна Чейз намекнула ему, что, возможно, пора перепродать акции, возместить из этих двух миллионов часть займа и вложить оставшийся миллион в обеспеченные облигации, предлагаемые государством и муниципалитетами. Мило улыбнувшись, Наст заявил своей соратнице: «Эдна, вы не понимаете. И я сам мало что в этом понимаю, но, моя дорогая, я слушаю советы экспертов, самых лучших экспертов! Банкиры знают, что делают».

Почему этот уже безумно богатый человек, холдинг которого ежегодно получал чистую прибыль более 1 миллиона долларов (13 миллионов евро по курсу 2021 г.), нуждался во все большем количестве денег? Ответ заключался в нескольких буквах, точнее, в двух словах – Сэндс-Пойнт. В этом райском уголке для миллионеров, расположенном на острове Лонг-Айленд, где Уильям Херст недавно купил дом у маяка, Наст в 1927 г. приобрел красивое поместье. Чтобы обустроить владение по своему вкусу, он тратил не считая. Несколько раз переделывали бассейн, перепроектировали сады, перемещали клумбы, установили дренажную систему, модернизировали теннисные корты… Общая стоимость работ достигала примерно 750 000 тогдашних долларов (около 10 миллионов евро по курсу 2021 г.).

Вилла на побережье, до которой от Манхэттена можно было доехать на автомобиле за час, не уступала двухэтажной квартире на Парк-авеню. Наст принимал там друзей, коллег и клиентов. В 1928 г. на великолепные вечеринки, регулярно проводившиеся в Сэндс-Пойнте, съезжалось 350 гостей. Не стоит уточнять, что Наст уделял организации своих вечеринок, считавшихся роскошной витриной его журналов, такое же маниакальное внимание, как приемам, которые он давал на Манхэттене. Вскоре он нанял специальный персонал, занимавшийся исключительно обновлением знаменитых списков, на основе которых устраивались эти светские мероприятия, о которых писали все газеты, ослепленные их невероятной роскошью.

Снова влюблен

– Что за выражение лица, Жермена! Праздники не удались?

– Даже сказать вам мне могу, что происходит, мадемуазель Сюзанна, я просто потрясена!

– До такой степени?

– Видимо, вы не читаете газет!

– Я бегло просматриваю их по утрам. Неужели я что-то пропустила?

– Так слушайте, об этом пишет парижское издание Chicago Tribune… По крайней мере, мои уроки английского позволили мне раньше других узнать новость о моем несчастье. Надеюсь, вы удобно сидите:

НЬЮ-ЙОРК, 25 декабря 1928 г., специальное сообщение. Вчера стало известно, что мистер Конде Наст, издатель журнала Vogue, женится на миссис Лесли Фостер, дочери миссис Джордж Волни Фостер из Лейк-Фореста, что находится в штате Иллинойс.

– Так вот оно что!

– Вот именно. И послушайте, мадемуазель Сюзанна, это еще не все: «Мистеру Насту 54 года, мисс Лесли Фостер – 27 лет. Для издателя это будет второй брак».

– Двадцать семь лет! Но она вдвое моложе него!

– Мадемуазель Мадлен предостерегала меня. Но я словно ослепла и ничего не желала видеть. И подумать только, что я защищала этого сатира, называя его джентльменом!

* * *

Новость, распространившись от Парижа до Лондона, не говоря уже о 5-й авеню, произвела эффект взорвавшейся бомбы. Те, кому не было известно имя Наста, так же как Жермена, были шокированы разницей в возрасте супругов. Многих обуревали тревожные воспоминания об альянсах похотливых стариков, влюблявшихся в юных девственниц. Последние были столь же невинны, как и нетерпеливы, дожидаясь возможности стать вдовами, чтобы наконец наслаждаться жизнью. Что касается тех, кто знал обоих супругов, то они тоже были неприятно поражены. Во-первых, им было известно, что газета Chicago Tribune сообщила не совсем верные данные о возрасте. Конде Насту на самом деле было 55 лет, но в данном случае разница в 1 год не имела большого значения. Зато ошибка в возрасте Лесли плохо скрывала неприличие этого союза. На самом деле 19 июня 1928 г. девушка отпраздновала свой двадцать первый день рождения, то есть она была на два года моложе Натики!

В том, что неопытная девушка оказалась очарованной мужчиной, годящимся ей в отцы (который, кстати, был на четыре года моложе Наста), не было ничего необычного. Зато абсолютно неожиданным было то, что такой разумный и рассудительный человек, как Конде Наст, может поддаться подобному искушению!

Так что же произошло? Неужели нажитое богатство вскружило ему голову? Неужели желание рисковать распространилось на его личную жизнь? Не превратился ли он в бездушное животное, убежденное в том, что деньгами можно восполнить или компенсировать те тридцать четыре года, что отделяли его от Лесли? Может быть, он не захотел отставать от своего врага Уильяма Рэндольфа Херста, оставившего в середине 20-х годов свою супругу ради Мэрион Дэвис, молодой голливудской красавицы моложе его ровно на тридцать четыре весны? Семья Наст, в последнюю минуту уведомленная об этом решении, не узнавала того осторожного и умеренного Конде, которого она помнила. Все было так неожиданно…

Семейство Фостер, обитатели побережья Нассау, второго самого богатого графства в штате Нью-Йорк, познакомилось с Конде Настом в первые годы его брака с Клариссой и позднее время от времени пересекалось с ним в роскошных заведениях Лонг-Айленда. В 1927 г. они встретились с Настом по чистой случайности и представили ему свою единственную дочь, перед очарованием которой, впрочем, робкий хозяин Vogue в самом деле не устоял. Через некоторое время в дело вмешалась судьба, когда Лесли отправили в Нью-Йорк, где ее наняли на работу, там она участвовала в издании каталога одного модного бутика, расположенного на 7-й авеню. Что удивительно, сразу после приезда девушки на Манхэттен