Социальное евангелие в России. Православное пастырское движение в условиях голода, войны и революции - Дэниел Скарборо

Москвы выразил свое смущение официальными правилами попечительства, которые поощряли выделение средств на содержание духовенства и не подразумевали отчетов перед прихожанами[617]. Священнослужители добивались такого участия прихожан в деятельности попечительств, которое было бы формой религиозной жизни, включающей в себя и привычные практики благочестия (например, почитание икон и пение), и участие в материальных заботах приходской общины[618]. Как отмечалось выше, поначалу попечительства не вызвали энтузиазма со стороны большинства прихожан. Грегори Фриз заключает, что «фактически большинство приходов отказались создать совет [попечительство], и даже когда они это сделали, новый орган действительно мало что сделал»[619]. Однако со временем количество попечительств росло и оказывало большее социальное и культурное влияние на православную Россию, чем показывают столь пренебрежительные оценки (см. таблицы 1 и 2).

К 1902 году примерно в половине всех приходов империи были созданы попечительства[620]. Бо́льшая часть их ресурсов, около 75% по общеимперской статистике, была направлена на строительство и обновление приходских церквей, и только около 20%, или 735 563 рубля, – на образование и благотворительность[621]. Тем не менее эта цифра демонстрирует, что в условиях отсутствия эффективной государственной поддержки попечительства стали важным источником средств для определенных сообществ. В 1905 году, например, «волости и общины всех пятидесяти губерний Европейской России тратили на помощь нуждающимся лишь 1,9% своего бюджета (1,4 млн руб.)»[622]. В то же время попечительства некоторых епархий были в значительной степени ориентированы именно на взаимопомощь. В 1913 году попечительства в 13 из 64 епархий империи выделили бо́льшую часть своих ресурсов на благотворительность и образование. В их число входили Московская, Тверская, Санкт-Петербургская, Варшавская, Владимирская, Воронежская, Калужская, Пермская, Псковская, Рижская, Рязанская, Ставропольская и Ярославская[623]. Обзор расходов попечительств Московской и Тверской епархий в последние десятилетия существования империи позволяет говорить об устойчивом росте места благотворительной взаимопомощи в религиозной жизни населения этих епархий. И хотя приходские попечительства не вносили значительного финансового вклада в социальную поддержку в расчете на душу населения, они удовлетворяли конкретные потребности, часто в сотрудничестве с другими учреждениями. Например, в 1909 году тверские приходские попечительства содержали девять приютов для престарелых и немощных, тогда как земства – только семь[624].

Таблица 1. Попечительства: Тверская епархия, 1884–1913

Таблица 2. Попечительства: Московская епархия, 1884–1913

Источники таблиц: Всеподданнейшие отчеты Обер-прокурора Святейшего синода по ведомству православного исповедания за 1884, 1894–1895, 1905–1907, 1913 гг.

Там, где они могли быть созданы, приходские попечительства обеспечивали эффективные ответы на срочные нужды местного населения. В отчетах и статьях об их работе часто упоминается помощь пострадавшим от чрезвычайных ситуаций, таких как пожары и наводнения[625]. Даже бедные организации зачастую были готовы к чрезвычайным ситуациям. Например, одно сельское попечительство Тверской губернии, имевшее всего 200 рублей в 1906 году, выделяло из этих денег «пособие прихожанам при особенных несчастиях»[626]. Более крупные организации могли оказывать помощь на регулярной основе. Например, одно попечительство в сельском приходе Московской губернии постоянно поддерживало церковно-приходскую школу и помогало нуждающимся крестьянам, а также защитило достоинство бедных семей, заботясь об их умерших. В 1903 году его священник отчитался о следующих расходах: «Отпущено гробов для бедных – 22 руб. Выдано бедным на праздники – 129,64 руб. Уплачено жалования сторожам ц.-п. школы – 77 руб. Выдано пособия погорельцам крестьянам дер. Покровской – 57 руб. Уплачено за страхование Павловской ц.-п. школы – 30,40 руб. На пищу ученикам сей школы – 45,92 руб. За вырытые канавы вокруг кладбища – 23,65 руб. Прочие – 32,35 руб.»[627] Для того чтобы не допустить растрат и нецелевого использования своих ограниченных ресурсов, организаторы-священнослужители внимательно изучали просьбы о помощи. Во многих отчетах подробно описано, как проходило выяснение обстоятельств жизни нуждающихся. Вот пример из отчета одного московского прихода за 1903 год:

Пособие из попечительства выдавались исключительно живущим в приходе бедным лицам разных сословий, как семейным, так и одиноким, действительно нуждавшимся в помощи и известным по своей бедности, трудолюбию и честному поведению, или неспособным к труду по преклонности возраста или болезненному состоянию. В числе получивших пособия были лица слепые, глухие, параличные, и получившие другие увечия и т. п. – Чтобы проверить положение лиц, обращавшихся с просьбами, приходские священники о. Д. Беляев и о. С. Померанцев посещали квартиры их; при этом им пришлось увидеть грустные картины вопиющей нужды, бедности и горя[628].

Такое бережное и эффективное использование ограниченных ресурсов напоминало работу собственных благотворительных ассоциаций духовенства.

Отчеты клириков об отсутствии попечительства во многих приходах не обязательно свидетельствовали о безразличном отношении к взаимопомощи. Один тверской благочинный сообщал в 1906 году, что «приходских попечительств в церквах округа не открыто по причине бедности и недостаточности прихожан». Однако прихожане были «сострадательны и милостивы ко всем нуждающимся и просящим помощи»[629]. Некоторым пастырям удавалось организовать взаимопомощь даже в таких приходах, которые были слишком бедны для этого. Один священник из Архангельска сообщал о небольшой кредитной ассоциации, которую он основал для своих прихожан. При этом они могли совместно вносить не более нескольких рублей в месяц[630]. Однако обычно попечительство требовало первоначальных инвестиций в форме капитала или недвижимости, что могло бы обеспечить организацию более существенным источником дохода, чем членские взносы[631]. В некоторых случаях преданные прихожане могли в складчину сделать необходимое крупное пожертвование. Крестьянская община в одном подмосковном приходе, например, вложила в свое попечительство 4000 рублей[632]. Обычно такое крупное вложение было слишком трудным для сельских прихожан и требовало участия богатых благотворителей за пределами прихода. В 1887 году, например, один московский купец пожертвовал 23 000 рублей для распределения по попечительствам всей епархии в виде сторублевых взносов[633].

Для решения проблемы бедных приходов предполагалось использовать тот же подход, который применяло духовенство для спасения своих беднейших представителей от нищеты. Это сотрудничество всех приходов епархии[634]. Прихожанам, к сожалению, не хватало таких институтов, как епархиальное попечительство о бедных духовного звания или епархиальный съезд, которые могли бы координировать такое сотрудничество. Сохранились отдельные свидетельства о сотрудничестве между соседними приходами. В отчете за 1906 год, например, один священник объяснял, что, когда его прихожане под влиянием революционных агитаторов прекратили пожертвования в приходское попечительство, это учреждение поддерживалось обществом трезвости в соседнем приходе, члены которого вносили пожертвования до тех пор, пока своих прихожан не убедили возобновить поддержку[635]. Однако физическое расстояние между большинством приходов