Альманах «СовременникЪ» №4(24) 2021 г. (посвященный 800-летию Александра Невского) - Альманах Российский колокол

После операции старик чувствовал себя удовлетворительно. Дочки ни разу после операции не пришли к отцу. Я попросил постовых сестер, чтобы позвонили в деревню и пригласили проведать своего отца. Но к телефону никто не подходил, к нам тоже никто не звонил. Как будто и не существует человек. Так брошен на крыльце больницы, а там хоть трава не расти.

К деду так никто и не пришел. Он еще просил, чтобы кто-нибудь из родственников приехал, позвонили им. Никто даже не поинтересовался его состоянием.

Через четыре дня наш пациент внезапно к вечеру скончался.

– Вот же дети как поступают с родителями! – возмущался Ивкин. – Сейчас скажи дочерям и обвини их, почему отца срочно не привезли в больницу, так они тебя еще и обвинят, что врачи «зарезали» больного!

На вскрытии мы никаких явлений перитонита не обнаружили. Написали, что причиной смерти является сердечно-сосудистая недостаточность со всеми своими осложнениями. Чего еще писать? По нашему же мнению, умер дед от тоски и чувства неблагодарности. Но разве это в посмертный эпикриз напишешь?

На удивление, дочери после смерти отца прикатили быстро. Такие деловые: где тело забирать, где вещи покойного?

Спросил я у них: «Почему сразу деда не привезли? Ведь он же жаловался! Было же видно, что на самом деле мучается от боли». Их ответ меня тогда совсем поразил: «А мы думали, что он придуряется». Вот и допри дуря лея. Умер старик…

Кайков Альберт

Родился 8 мая 1932 года. Перед Великой Отечественной войной семья проживала в Анапе. Началась война, отец ушел на фронт, мать с тремя детьми и бабушкой оказалась на оккупированной территории.

В 1948 году семья приехала на жительство в Новосибирск. После окончания школы в 1951 году Альберт уехал во Владивосток и поступил учиться в Высшее военно-морское училище им. С. О. Макарова, окончив которое служил на кораблях Камчатской флотилии.

После окончания службы получил второе высшее образование в Новосибирском инженерно-строительном институте. Работал на стройках заполярного города Игарка и Новосибирска.

Литературным творчеством увлекся, выйдя на пенсию. Опубликовал пять стихотворных сборников и девятнадцать книг прозы: «Потерянное детство», «Встреча через полвека», «На заполярной широте», «Под северным небом», «В Туруханской тайге», «Черная пурга», «Наши студенты в Америке» и другие.

Публиковался в журналах: «Сибирский Парнас», «Российский колокол», «СовременникЪ», «Охотничьи просторы», «В мире животных», «Охота и охотничье хозяйство», «Юный натуралист» и других.

Тревожное детство

Первые знакомства

Знакомство с ребятами из соседних домов состоялось необычно. Выйдя на улицу, я заметил на дороге стаю голубей. Они были похожи на рябчиков. Во мне закипела страсть охотника. Подобрав камень, стал подкрадываться. Подойдя на доступное для броска расстояние, запустил камень. К счастью, промахнулся. Эту сцену видела соседка Нина Алексеевна, она выскочила за калитку и стала кричать на всю улицу:

– Шо ты робишь, бисовый ребенок! Хиба можно пулять булыги в голубей?

Я не все слова понял из ее речи, но уяснил, что допустил ошибку. На следующий день меня на улице встретил хозяин голубей. Он был выше ростом и крепче меня. Длинный нос торчал, как пика, впереди лица; волосы, давно не стриженные, напоминали кучу мха, глаза блестели недобро, губы сжаты.

Некоторое время мы стояли молча, изучая друг друга. Он был босиком, без рубашки, в длинных широких брюках до пят, видимо доставшихся ему от старшего брата. На мне была рубашка с короткими рукавами, короткие штанишки на лямках, на ногах сандалии. Родители боялись, что я без привычки могу сжечь на солнце спину или поранить ногу.

– Зачем кидал камни в голубей? – наконец промолвил он.

– Я думал, что они дикие.

– Получай, чтобы больше не думал. – И он начал меня бутузить. Удары попадали по лицу. От неожиданности я не смог оказать сопротивления.

– На улицу больше не выходи, еще получишь, – сказал он, удаляясь через дорогу к себе домой.

Я вернулся домой с синяками на лице, но решил о ссоре не рассказывать. Это уже успела сделать Нина Алексеевна. Меня не устраивала перспектива запрета выходить на улицу. На улице я появился на следующий день с рогаткой в руке и кусочками битого чугуна в кармане. Увидев меня, мой обидчик направился в мою сторону со словами:

– Я тебе что сказал? Сейчас еще получишь!

Натянув рогатку, я предупредил:

– Не подходи, а то плохо будет!

– Сейчас посмотрим, кому будет плохо. – Сжав кулаки, он шел ко мне.

Чугунина угодила ему под глаз, он опух. Испугавшись, что выбит глаз, он с воем побежал домой. С тех пор соседи стали считать меня «фулиганом». Мама сходила к родителям драчуна, обе мамы провели воспитательную работу с сыновьями. Мы ссориться перестали, но долгое время дружбы не было. Он часто смотрел хмуро. Подружились с ним после следующего случая. Мы рыбачили со скал, его леску бычок затащил под камни. Вытаскивая леску, он оторвал крючок. У меня всегда с собой был запасной, и я подал ему. С удивлением в глазах он взял его, привязал к леске и стал рыбачить. Еще больше удивились он и все присутствующие, когда у пойманного им бычка из губы торчали два крючка: мой и ранее оторванный.

– У тебя счастливый крючок, – сказал он, протягивая его.

– Возьми себе на память…

У меня был трехколесный велосипед. Ездить на нем было неудобно: мои колени упирались в руль, когда я ставил ноги на педали. Приходилось колени разводить шире руля. Стоило мне проехать по улице, как ко мне подходили сверстники, прося дать прокатиться. Так состоялось знакомство. Во время игр узнал их имена. Они были странными: Хена, Вита, Жинда. Осенью мы пошли учиться в первый класс, и я узнал их настоящие имена. Это были Гена Старжинский, Витя Кучеренко и Женя Коноваленко.

Основными играми ребят нашей улицы были лапта, городки, казаки-разбойники и чехарда. К игре в лапту иногда подключались ребята старшего возраста. Часто играли «улица на улицу». В играх строго соблюдались установленные правила. Жульничество пресекалось разными способами: не принимали играть в следующий раз или катали на палках. Однажды Хелун, собирая выбитые им городки, один из них, лежащий на черте, сдвинул за черту квадрата, вместо того чтобы по правилам поставить на попа. Это было замечено, и мы приняли решение: катать его на палках. Хелун бросился бежать, мы – за