Уральский следопыт, 1979-04 - Журнал «Уральский следопыт»

Читателям – думать. Думать о прочитанном, виденном и слышанном, думать и додумываться. Уверяю вас, это почетно и приятно – додуматься, как превзойти своим умом косную природу, неподатливую технику и умных товарищей.

Борис СТРУГАЦКИЙ

1. Фантастику любил с детства. В школьные годы читал и перечитывал все, ч-о мог достать. Любимые писатели были: Уэллс, А. Беляев, Конан Дойль. В восьмом классе (1948 год) по литературе задали домашнее сочинение на абсолютно произвольную тему. Я написал фантастический рассказ, снабдив его соответствующими иллюстрациями. Это и было самое-самое первое НФ произведение», которое мне удалось дописать до конца. Опубликовано оно не было – двумя годами позже я его сжег в припадке самокритики. Серьезно писать фантастику мы с братом начали в середине пятидесятых. По-моему, главной причиной была острая нехватка любимой литературы. (Помню, как в десятом классе переписывал от руки «Остров доктора Моро» – получить его в собственность не было никакой возможности.) Другая причина: очень уж серыми и скучными были немногие выходившие тогда НФ книги, писанные в рамках Теории Ближнего Прицела. Хотелось продемонстрировать кому-то (себе? друзьям?), что писать можно и нужно интереснее и живее.

2. Скажем так: более всего интересуют меня ростки будущего в сегодняшнем дне и наиболее живучие остатки сегодняшнего (и вчерашнего) дня в будущем.

3. Что называть кризисом? Вот если бы писатели-фантасты не могли писать по-новому, а читатели не желали бы читать то, что написано в прежней манере, – вот тогда я назвал бы ситуацию кризисной. Однако не наблюдается ни спада читательского интереса к фантастике, ни бегства из фантастики писателей-фантастов. Единственный спад, который заметен в фантастике последних лет, это спад издательской деятельности: меньше названий, меньше печатных листов, меньше новых имен. Если этот спад продолжится и далее, шансы на появление новых Ефремовых и Беляевых резко упадут. Ведь всякий молодой писатель может совершенствоваться и расти только в том случае, если есть возможность печататься.

4. Взаимоотношения эти чрезвычайно сложны и могут служить предметом специального исследования. В самом же упрощенном виде эти взаимоотношения сводятся к обмену идеями. Поэтому, между прочим, и сугубо техническая фантастика не исчерпает своих возможностей до тех пор, пока не исчерпают себя техника и технология вообще.

5. Фантастика есть род литературы и управляется поэтому законами литературы, а не науки. То, что является невозможным с точки зрения науки, вполне допустимо в литературе. Ограничения и пределы фантазии устанавливаются поэтому лишь чувством меры и литературным вкусом автора.

6. Одна из главнейших функций фантастики – будить воображение читателя. Воображение же «есть качестао необычайной важности», и нужно оно будущим «лирикам» никак не меньше, нежели будущим «физикам».

7. Растворился ли Уэллс-фантаст в Узллсе-реалисте? А Чапек? А Воннегут? Не знаю. По-моему, нет. А если и да, то разве это плохо?

8. Я бы назвал, пожалуй, в первую очередь «Эффект Брума» Александра Житинекого и «Змий» Александра Щербакова.

Участники совещания

Фото А. Нагибина

Проблемы, проблемы…

Хотя и не перевелись еще скептики, старательно не замечающие активной роли фантастики в жизни современного общества, в целом положение коренным образом изменилось.

Сказанное не означает, конечно, что все в сегодняшней фантастике гладко и безоблачно, и дело только ·а выдачей ноБой продукции, которая п.чему-то не столь обильна, как всем нам хотелось бы. Ведь лет 1 0-15 назад в стране издавалось ежегодно до 60 книг фантастики. Сейчас их выходит в год от силы 20-25… Что ж, вот там – и проблема № 1, волнующая не только любителей фантастики, но и ее авторов… Читатель ждет от фантастики, в первую очередь, именно картин грядущего мира. Но попробуйте вспомнить хотя бы одну новинку последнего десятилетия, по масштабности, по широте охвата проблем будущего сопоставимую с «Туманностью Андромеды» Ефремова! Ручаюсь: не вспомните, поскольку таких новинок попросту не было. Так что же, может быть, утопия, являющая собою многосторонний, по возможности всеохватный обзор будущего, – в общем изжила себя в наши дни, когда и специалисты-то в отчаянии хватаются за голову, оказавшись не в состоянии переварить безбрежный океан безмерно выросшего Знания! Легко требовать новых утопий. Но ведь всестороннюю картину будущего не нарисуешь, не овладев всесторонне же этим выросшим Знанием?! Так, может быть, фантастам осталось только прорисовывать отдельные штрихи, высвечивать интересные, но при всем том сугубо частные детали той глобальной картины будущего, что щедрыми мазками нанесена в «Туманности Андромеды»? Вот вам – еще одна проблема для раздумий о фантастике наших дней…

Кстати, а сами эти штрихи и детали. Оригинальные фантастические идеи появляются, конечно, и сегодня. Но в цепом – как не хватает нашей фантастике той раскованности воображения, свободного полета фантазии, которые только и способны уберечь новинку от полного забвения уже через год-другой после ее выхода! Что ж, вот и еще проблема. Проблема вымысла в фантастике, его значения для фантастики…

Впрочем, нерешенных проблем у фантастики – пруд пруди. Далеко не всякий фантаст, к примеру, согласится сегодня на эпитет «научный», – хотя англоязычное «сайенс фикшн» равнозначно именно вот этому устоявшемуся термину «научная фантастика»… Даже общепринятого определения – что же оно такое, вот эта самая «научная фантастика», – даже его до сих пор нет в нашем «фантастиковедении»!…

Неразработанность теории, как известно, всегда ощутимо сказывается на практике, и все эти жгучие проблемы настоятельно требуют своего разрешения. Решить же их можно, по-видимому, только коллективом, только сообща: отдельные статьи, как бы ни были они убедительны и интересны, погоды в фантастике не сделают.

Но совещания писателей-фантастов не столь уж часты…

Тем значительнее оказалось откровенно фантастическое для свердловчан событие: в последнюю неделю сентября в Свердловск съехалось разом столько фантастов, сколько никогда не бывало здесь прежде! Помимо литераторов и издателей Перми, Челябинска, Кургана, Тюмени, Башкирии и, естественно, Свердловска, в работе этого регионального совещания участвовала возглавляемая С. Абрамовым большая группа москвичей и ленинградцев, писатели из Еревана, Риги, Калининграда, Новосибирска, Томска.,.

Это первое в стране совещание подобного рода было организовано Советом по приключенческой и научно-фантастической литературе Союза писателей СССР и Комиссией по этим жанрам Союза писателей России.

Разговор на совещании не был абстрактен, произведения российских, в том числе и уральских, литераторов были по достоинству оценены, а иной раз и подвергнуты нелицеприятной критике – всегда, впрочем, дружеской, позитивной.

Естественно, разговор обсуждением книг не ограничился: поднимались и те проблемы, о которых речь шла выше. И, разумеется, приятно было отметить, что ни у кого