Два семестра волшебства - Салма Кальк

Вообще Айлинн была совсем не против… попробовать. Потому что время с Ирвином совсем не походило на время с девчонками, время с самой собой или… время со Стивеном, да. Со Стивеном они много обсуждали его работу, много времени проводили в лаборатории, иногда смотрели какие-нибудь замороченные артхаусные фильмы. Стивен ценил в таких вещах игру ума, и скорее форму, чем содержание… а ей больше нравились истории о приключениях, где герои боролись со злом и непременно побеждали. Стивен говорил, что у неё дурной вкус, и приобщал её к тому, что должно было в итоге ей понравиться. Но или у неё и вправду дурной вкус, или он позабыл рассказать ей о чём-то важном. Или… уже не имеет значения.

— Хорошо. Только мне нужно домой, кое-что взять. Я могу потом сама добраться.

— Отвезу и подожду, — пожал он плечами. — Могу в машине подождать, чтобы там у тебя под ногами не болтаться.

— Почему в машине? — не поняла она.

— Тесно у тебя, — рассмеялся он в ответ. — Будешь метаться, что-нибудь искать, а я буду лезть тебе под руку и хватать за разные части тела, — улыбается, снова улыбается.

— Ой, — ну вот ещё, хватать.

Или нет в том ничего страшного? Судя по тому, что было, хватает он… аккуратно. И только тогда, когда никого рядом нет. Некроманты — исключение.

— Буду аккуратен, — он дотянулся и коснулся губами её скулы, а потом кончика носа.

Очень легко коснулся, но почему-то сердце забилось, как бешеное.

— А вдруг снова кто-нибудь придёт? Да не просто так, а хитрыми путями?

— Ты про Элисон? Да ладно, она не злая, просто строгая, и раз ей сунули ту подмётную бумажку, должна была показать её профессору, да и всё.

— Вы… давно знакомы? — осторожно спросила Айлинн.

— Да можно сказать, что с детства. Древние магические семьи, все дела. Не то, чтобы ходили на одни и те же рождественские праздники, но знать друг о друге знали.

О как, с детства, значит.

— И… что ты о ней думаешь? — Айлинн не смогла сформулировать ничего умнее.

— О ком? Об Элисон? Да ничего не думаю, — рассмеялся он. — Она некромант, для меня это приговор. Нечего на некромантов смотреть.

— Почему? — не поняла она.

— Да просто так. Нет, не имею ничего против некромантов как таковых, но не вижу в Элисон Горэй красивую женщину, которой она, безусловно, является. Вот. Ты лучше скажи, как думаешь — профессор забудет про конференцию?

— Про какую?

— Про которую мне сказал, что нужно выступить.

— Это несложно, вот увидишь. Я помогу, — Айлинн сказала это раньше, чем сообразила, что вообще-то её никто не просил о помощи.

Он как будто даже нахмурился.

— Спасибо, но я ж сам должен, так? Это ж мне задание от начальства.

Поняла? Не лезь. Особенно если не просили.

— Как скажешь, — пожала она плечами.

Но он тут же обхватил её и потёрся носом о её макушку.

— Айлинн, я понимаю, что совсем зелёный, а ты на этих ваших конференциях собаку съела, а то и не одну. Но тут мне самому нужно понять, что к чему. И если я не додумаюсь, то непременно спрошу тебя. Или даже не так, спрошу, что должно быть в таком выступлении. А потом уже буду соображать, что с этим делать. Так-то я вроде когда-то даже диплом защищал, там тоже было выступление. В общем, спасибо за предложение помощи, я его очень ценю, и если что — то приду к тебе первой, уговор?

И улыбается, и снова улыбается.

— Уговор, — Айлинн улыбнулась в ответ.

— Значит, собирайся, и пошли, — подмигнул он.

Когда они подъехали к её дому, у Ирвина что-то звякнуло в телефоне, он вытащил, взглянул.

— Иди, мне тут надо поговорить, жду тебя здесь, — одной рукой он уже что-то писал, а второй подержался за её пальцы.

— Я быстро, — сказала Айлинн.

Дома она переоделась в обычные джинсы и водолазку, собрала платье на завтра и сложила плечики с ним в чехол, сложила в косметичку всякое нужное, чтобы умыться, и переодеться, и вообще. Оглядела квартиру — всё в порядке, можно идти.

Ирвин стоял снаружи, под фонарём, смотрел в зеркало.

— Иди к чёрту, никуда я сегодня не поеду. Дела у меня. Нет, не скажу, какие. Важные.

* * *

Пары в этот день пролетели, как огненный заряд мимо уха — Ирвин и выдохнуть толком не успел. Вот он показывает студентам специфичную защиту от нежити и они тренируются ставить её — кто быстрее поставит и кто дольше продержит. Потом почти без перехода — пришли прогульщики, и даже выпендренная девица Джо Тейт явилась.

Троим парням с ментального факультета Ирвин дал задание на точность атаки, и велел проверять друг друга, а сам занялся редкостным фруктом.

— Показывайте, что умеете, — кивнул он ей.

Сегодня чемпионка оделась вполне уместно — в спортивный костюм и кроссовки. Правда, костюм с известным лейблом, и кроссовки тоже, наверное — сплошные рекламные контракты. Ну да её дело.

Впрочем, пока он давал задание парням, девчонка успела сделать несколько селфи на фоне зала и даже какой-то микроролик записала — мол, она пришла отрабатывать практику по боёвке. Ну-ну.

— В смысле? — не поняла она. — Что показывать?

— Что умеете делать с атакующей силой.

Студентка Тейт ощутимо подвисла.

— Ничего не делаю вообще.

— И никогда не делала? — сощурился Ирвин.

— Нет, — она преувеличенно замотала головой, потом перестала. — Ну, тот же случай не считается.

— Какой именно случай?

— Ну, — она потупилась. — Мне одежду испортили, я очень разозлилась.

— Кто испортил и как именно разозлилась?

— Девки из команды. Они не хотели, чтобы меня брали. А я обошла троих легко, я по праву заняла место в сборной. И они говорили, что не при чём, что я сама виновата, не уследила, и что мне там не место, и тут меня такое зло взяло, что я не смогла ничего с собой сделать, — Джоанна смотрела в пол, говорила тихо. — Я не поняла, что со мной случилось, но руки словно сами поднялись и что-то такое сделали, что всё загорелось — пол, скамейки, их сумки, на них попали искры, они завопили и убежали, хорошо, что дверь у них за спинами была.

— А потом? — Ирвин очень хорошо представил себе такую картинку, доводилось видеть пару раз спонтанный выброс силы у боевиков, точнее — у не подозревающих о том, что они ещё и боевики.

— А потом прибежали люди, всё потушили, позвали моего тренера, велели разобраться со мной. Я дальше не слышала, сознание потеряла. А пришла в