Император Пограничья 13 - Евгений И. Астахов

— Но воевода, некоторым колодцам сотни лет! Это же варварство!

— Варварство — это оставить врагу возможность напоить тысячу человек и лошадей, — жёстко ответил я. — Колодцы можно выкопать заново. Мы это сделаем, клянусь. А вот мёртвых уже не воскресить.

Геоманты работали сутками. Вода из колодцев шла на заполнение бочек для эвакуируемых. Сами колодцы превращались в засыпанные землёй ямы. Без воды армия Сабурова не сможет долго оставаться на опустошённой территории.

Параллельно другие маги согласно моему плану готовили сюрпризы для незваных гостей. Я видел зловещие улыбки Тимура Черкасского и Степана Безбородко, когда они возвращались из очередной «командировки». Даже обычно весёлая Полина Белозёрова работала с каким-то мрачным сосредоточением, осушая колодцы.

К вечеру третьего дня эвакуация завершилась. Пограничье опустело. Деревни стояли нетронутыми, но мёртвыми — ни души, ни скотины, ни зёрнышка в амбарах. Только в нескольких местах специально оставили «подарки» — бочки с самогоном. Пускай отпразднуют «победу» как следует!..

Стоя на стене Угрюма, я смотрел на заполненные беженцами улицы. Несколько тысяч человек доверили мне свои жизни. Теперь оставалось доказать, что это доверие было не напрасным.

* * *

Генерал Хлястин осмотрел опустевшие деревни — Большие и Малые Острова, расположенные на юго-востоке от Угрюма. Два поселения в шаговой доступности друг от друга давали достаточно места для размещения тысячной армии.

— Останавливаемся здесь на ночлег, — приказал он полковнику Ладушкину. — Завтра на рассвете выдвигаемся к Угрюму. Атакуем с юга, как и решили.

Ладушкин нервно кивнул, теребя жидкие русые волосы:

— Где жители? Ни единой души…

— Эвакуировались, — мрачно констатировал Пётр Алексеевич. — Платонов подготовился.

— А те бочки с самогоном…

— Распределить между частями. По кружке на человека, не больше. Завтра бой, пьяных мне не нужно.

Распределение войск по домам превратилось в хаос. Боярское ополчение немедленно заняло лучшие дома в центре Больших Островов, выставив своих слуг охранять вход. Молодые аристократы с брезгливостью осматривали крестьянские жилища, морща носы от запаха навоза и дыма.

— Это что, спать придётся на соломе? — возмущался какой-то юный боярич из рода Кудрявцевых. — Где перины? Где нормальная мебель?

Княжеская гвардия под командованием Ладушкина обосновалась отдельно, заняв несколько домов на окраине Больших Островов. Гвардейцы держались обособленно, не смешиваясь ни с боярами, ни с наёмниками. В их рядах чувствовалось напряжение — многие помнили полковника Щербина и то, как внезапно он «умер от инфаркта».

Наёмные компании делили между собой Малые Острова, и процесс этот сопровождался постоянными стычками. «Неукротимые» Семёна Кривоносова столкнулись с «Булатом» капитана Плещеева из-за большого амбара, который обе компании хотели занять под казарму.

— Мы первые пришли! — рычал здоровенный Кривоносов, сжимая кулаки.

— Мы крупнее, нам больше места нужно, — негромко парировал Рустам из Иноходцев, положив руку на рукоять пистолета.

Чингис со своими монголами занял кузницу и соседние постройки, молча наблюдая за спорами задиристых псов. Иван Плещеев из «Булата» увёл своих людей подальше от шума, разместившись на самой окраине деревни и выставил оцепление.

Два десятка бывших «Алых Витязей» капитана Ибрагимова заняли полуразрушенный сарай на окраине Малых Островов, не желая делить кров ни с кем из других компаний. Их мрачные лица и молчаливость отпугивали даже закалённых наёмников.

Тридцать усиленных бойцов Гильдии Целителей в чёрной форме без опознавательных знаков вообще не стали входить в деревни. Они разбили лагерь между поселениями, выставив собственные посты и не пуская никого близко к своим палаткам и загадочному грузу в фургонах.

Известие об обнаруженных бочках с самогоном мгновенно облетело обе деревни. Сначала находку попытались скрыть наёмники из «Убойных стрелков» Пахомия Мукуева, но безуспешно.

— Делиться надо! — заорал кто-то из «Неукротимых».

— А чего это мы должны с вами делиться? — огрызнулся бородатый Мукаев. — Сами нашли!

Ситуация накалилась до предела. Наёмники из разных компаний сбились в толпу вокруг погреба, готовые в любой момент схватиться за оружие. Только вмешательство генерала Хлястина предотвратило кровопролитие.

— Разделить поровну между всеми частями, — холодно приказал он. — По кружке на человека, не больше. Завтра бой.

Но приказ генерала выполнялся формально. Как только офицеры отвернулись, началась скрытая торговля. Те, кто получил свою порцию, продавали её втридорога жаждущим. Наёмники охотно меняли выпивку на жалованье и патроны. Бояре от «мерзкой сивухи» отказались и раскупорили бутылки из своих запасов, потому что, конечно, в поход вышли подготовленными.

С наступлением темноты армия окончательно расслабилась. День изматывающего марша по пустой местности, постоянные остановки из-за мин и засад, отсутствие нормального снабжения — всё это вымотало людей. Найденный алкоголь поднял настроение, но и усыпил бдительность.

Охрану выставили чисто формально. Дюжина несчастных часовых на окраинах деревень, поглядывающих с завистью в сторону пьянствующих товарищей, да и те больше грелись у костров, чем следили за окрестностями. Какая опасность могла угрожать тысячной армии в опустевших деревнях? Платонов со своей горсткой защитников засел в Угрюме, а до него ещё несколько часов пути.

В лучших домах расположилось командование. Генерал Хлястин занял дом старосты в Больших Островах, полковник Ладушкин — соседний. Командиры наёмных компаний делили между собой несколько добротных изб в центре Малых Островов. Простые солдаты набивались в дома поплотнее, стараясь согреться в октябрьскую ночь. Многим пришлось спать прямо на полу, подложив под себя солому или старые тряпки.

К полуночи шум стих. Пьяные голоса смолкли, костры догорали. Армия погрузилась в тяжёлый хмельной сон. Часовые дремали на постах, изредка подбрасывая дрова в огонь. Даже собаки не лаяли — всё живое заранее покинуло деревню.

Первый дым появился около четырёх часов ночи. Тонкая струйка поднялась от амбара на окраине Малых Островов, где спали бойцы Убойных стрелков. Потом задымился сеновал в Больших Островах. Через несколько минут загорелся дом, где разместились наёмники Булата.

Огонь распространялся с неестественной скоростью. Красные языки пламени перескакивали с крыши на крышу, игнорируя сырость октябрьской ночи. Соломенные кровли вспыхивали, как порох. Деревянные стены занимались, будто пропитанные смолой.

Первым поднял тревогу часовой у северной околицы, но его крик потонул в треске разгорающегося пожара. Когда спящие наконец почуяли дым и жар, было уже поздно. Огненное кольцо сжималось вокруг обеих деревень, отрезая пути к отступлению.

Глава 16

Камиль Ибрагимов сидел на перевёрнутом ящике в полуразрушенном сарае, наблюдая, как по кругу ходит фляга с коньяком. Двадцать три человека расположились на соломе и старых досках, негромко переговариваясь в полумраке. Кто-то чистил оружие, кто-то проверял патроны, но большинство просто пили,