Император Пограничья 14 - Евгений И. Астахов

— Штат собрали? — уточнил я.

— Двенадцать человек пока, — Листьев пробежался взглядом по списку. — Трое старших журналистов-расследователей. Все с опытом — бывшие сотрудники «Владимирского вестника», которых уволили за неугодные материалы о коррупции в княжестве. Толковые ребята, умеют копать глубоко и не боятся последствий. Четверо репортёров помладше, но способные. Двое корректоров — педантичные, как часовые механизмы. Художник-иллюстратор, верстальщик, бухгалтер. Плюс четверо курьеров для распространения.

— Восемнадцать вместо двадцати, — подметил я.

— Ещё ищу, — пожал плечами журналист. — Не хочу брать первых попавшихся. Один неправильный человек может испортить репутацию всей газеты. Лучше работать меньшим составом, но с теми, кому доверяешь.

Разумный подход. Листьев понимал цену репутации.

— Думаю, я смогу порекомендовать вам как минимум одного хорошего журналиста, — произнёс я после паузы.

— Вот как?.. — Листьев приподнял бровь, в голосе прозвучала настороженность.

— Святослав Волков. Мой двоюродный брат по материнской линии.

Журналист откинулся на спинку кресла, скрестив руки на груди. За стёклами очков взгляд стал жёстче.

— Родственник, — повторил он ровно. — Ваша Светлость, мы договаривались о независимости. Если вы думаете внедрить в редакцию свою креатуру для контроля и докладов…

— Святослав никогда не был чьей-то креатурой, — перебил я спокойно. — И уж точно не моей. Он журналист, занимающийся независимыми расследованиями. Настоящий, не декоративный.

— Все так говорят о своих людях, — скептически отозвался Листьев.

Я сделал паузу, обдумывая, как лучше подать информацию.

— В начале этого года Святослав вёл расследование против ректора Муромской академии Горевского, — начал я медленно. — Горевский был замешан в похищениях студентов для незаконных магических экспериментов для князя Терехова. Уверен, вы слышали о том, как я освобождал людей из его лабораторий. Так вот, Святослав собрал доказательства, несмотря на угрозы и давление. К нему домой буквально пришли бандиты с паяльниками, пытаясь уничтожить материалы расследования. Я выручил его в той ситуации, и он не сдался. Продолжил работу даже после того, как его избили.

Листьев слушал молча, но я заметил, как изменилось выражение его лица.

— Летом по моей просьбе он внедрился в так называемый «Фонд Добродетели» под чужим именем, — продолжил я. — Фонд прикрывался благотворительностью, а на самом деле проводил эксперименты над должниками, превращая их в подопытных для создания «усовершенствованных бойцов» с помощью Реликтов. Святослав три недели играл роль обедневшего аристократа, завоевал доверие руководства, получил доступ к документам. Когда его раскрыли, подвергли пыткам. Пытались выбить информацию о том, кто его нанял.

— Он выдал информацию? — тихо спросил журналист.

— Выдал, — честно ответил я. — Под пытками сломался бы кто угодно. Но до последнего пытался держаться. Я спас его из той лечебницы, но расследование он довёл до конца. Материалы опубликовал, несмотря на последствия.

Станислав молчал, переваривая услышанное.

— И, наконец, в начале осени его похитил наркокартель из Восточного Каганата, — закончил я. — Хасан Волкодав, один из крупнейших наркобаронов региона, взял Святослава в заложники, чтобы выманить меня в ловушку. Вы могли слышать о ней, если читали материалы о вчерашнем судебном заседании.

— Конечно, — собеседник потёр переносицу, явно пытаясь переварить информацию. — И после всего этого… после пыток, похищения, угрозы смерти… ваш кузен продолжает заниматься журналистикой?

— Продолжает, — подтвердил я. — Потому что для него это не работа. Это призвание. Он пишет под псевдонимом «Северьян Правдолюбов». Работал в «Муромском обозревателе», пока князь Терехов не прикрыл издание после того расследования об экспериментах. Сейчас Святослав не имеет постоянной работы, ведёт блог в Эфирнете, публикует материалы где придётся.

— Почему он согласится работать в моей газете? — спросил Станислав после паузы. — Насколько я понимаю, он принадлежит к обеспеченному знатному роду, который способен обеспечить ему безбедную жизнь.

— Потому что ему не нужна безбедная жизнь, — усмехнулся я. — Ему нужна возможность делать своё дело. Раскрывать правду, расследовать преступления, писать то, что другие боятся написать. А наша газета — именно такая платформа. Независимая. Свободная от цензуры. Защищённая от давления властей.

Журналист смотрел на меня долго, оценивающе. Потом медленно кивнул.

— Хорошо. Передайте ему мои контакты. Я готов с ним поговорить. Но решение о найме приму сам, после собеседования. Родство не даёт никаких преимуществ.

— Именно этого я и ожидал, — улыбнулся я. — Святослав не нуждается в преимуществах. Его опыт и принципы говорят сами за себя. А теперь вернёмся к предыдущей теме. Типография уже работает?

— Вчера запустили, — в голосе Листьева проскользнула гордость. — Провели тестовый прогон — тысячу пустых листов, проверили скорость, качество оттиска, равномерность краски. Всё в порядке. Сейчас идёт печать первого номера.

Я откинулся на спинку кресла, переваривая информацию. Всё складывалось. Здание, оборудование, штат, расходные материалы. Листьев работал быстро и толково.

— Князь Оболенский как отреагировал? — спросил я.

— Его представитель лично зашёл вчера в редакцию, — усмехнулся журналист. — Поздравил с открытием, пожелал удачи. Сказал, что Сергиев Посад рад видеть на своей территории свободную прессу. Умный человек, ваш союзник. Понимает, что независимая газета поднимет престиж его княжества.

Матвей Филатович действительно умел просчитывать на несколько ходов вперёд. Хороший союзник.

— Распространение организовали? — перешёл я к следующему пункту.

— Через торговые караваны, как договаривались, — подтвердил Листьев. — Две тысячи экземпляров в Пограничье — торговые караваны развезут по деревням и фортам. Тысячу в Сергиевом Посаде — разнесём по трактирам, рынкам, торговым рядам. Остальное пойдёт в другие княжества: Москву, Тверь, Рязань, Тулу, Смоленск. Купцы согласились возить за символическую плату — им выгодно, газета привлекает покупателей к их лавкам.

— Первую неделю бесплатно?

— Да, — кивнул Станислав. — Треть тиража раздадим просто так. Пусть люди привыкают, понимают, что это не пропаганда, а независимая информация. Со второго номера начнём брать пять копеек за экземпляр. Цена буханки хлеба — любой крестьянин может позволить раз в неделю.

Я сделал паузу, обдумывая услышанное. Листьев справился. Быстро, эффективно, без лишней суеты. Газета становилась реальностью.

— Первый номер готов? — спросил я главное.

Журналист посмотрел прямо в камеру, и в его взгляде читалась смесь гордости и вызова.

— Готов. Восемь страниц. Завтра выйдет первый тираж — пять тысяч экземпляров. Главная тема — переходный период после войны. Ваша коронация, казнь узурпатора, курс на восстановление. Плюс несколько расследований, которые мы готовили параллельно.

Он помолчал, потом добавил с нажимом:

— Там есть неудобные вопросы. Для вас тоже, как договаривались.

— Договаривались, — спокойно отозвался я. — Независимость означает право задавать любые вопросы. Если они честные — пусть будут.

Листьев внимательно посмотрел на меня, словно проверяя искренность. Потом медленно кивнул.

— Хорошо.

— Благодарю за работу, Станислав, — искренне сказал я. — Вы создали то, чего не хватало Содружеству. Независимый голос, которому можно верить.

— Посмотрим, что получится, — буркнул журналист, но я заметил, как