Пирр, царь Эпира - Саркис Суренович Казаров

В эту ночь Пирру приснился сон, что он якобы мечет молнии в Лакедемон и вся страна охвачена огнем (это, по-видимому, заимствование из рассказа Проксена). Эпирот, обрадованный таким сном, рассказал о нем своим приближенным и приказал готовиться к новому штурму Спарты. Из всех соратников Пирра лишь одному, Лисимаху, сон царя не понравился: он высказал опасение, что раз нельзя ступать на места, пораженные молнией, значит, и город, как предвещает божество, останется для Пирра недоступным (Plut. Pyrrh., 29). Тем не менее Пирр не поверил этому и повел войска на новый штурм. Спартанцы оборонялись отчаянно. Пытаясь завалить ров, воины царя бросали в него не только хворост, но и тела погибших и даже оружие. Под Пирром, стремившимся ворваться в город, был смертельно ранен конь, который сбросил седока на скользкий склон. Атака вновь была отбита, и эпирский монарх, все еще надеясь на то, что обороняющиеся примут решение о капитуляции города, прекратил штурм.

Но события тем временем приняли для Пирра совсем неблагоприятный оборот. На помощь уже теряющим надежду спартанцам из Коринфа прибыл полководец Антигона Гоната фокеец Аминий с отрядом наемников, а затем подоспел вернувшийся с Крита царь Арей с 2 тыс. воинов (Plut. Pyrrh., 29). Пирр, не желая признавать неудачу, предпринял новый штурм Спарты, однако опять был вынужден отступить.

Плутарх сообщает, что после этого эпирский царь стал опустошать страну и начал готовиться к зимовке (Plut. Pyrrh., 30). Вместе с тем, как справедливо отметил Р. Шуберт, такие намерения явно противоречат друг другу: тот, кто собирается зимовать в какой-то местности, никогда не станет подвергать ее разорению[573]. Очевидно, более точна первая часть сообщения Плутарха о разграблении Пирром Лаконики, хотя севернее Спарты много лет спустя существовал так называемый «Лагерь Пирра» (Liv., XXXV, 27, 14: … Pyrrhi quae uocant castra…).

Итак, захватить Спарту эпирскому царю не удалось. Теперь ему нужно было попытаться найти выход из того тупикового положения, в котором он оказался. Более того, после ухода Пирра из Македонии Антигон восстановил в ней свою власть, после чего двинулся вслед за эпиротом на Пелопоннес (Paus., I, 13, 7)[574]. Стало ясно, что решающая схватка за гегемонию на Балканах произойдет именно здесь — на юге Греции.

В это время в Аргосе разгорелась борьба между двумя враждующими группировками. Одну из них возглавлял Аристипп, слывший другом Антигона, вторую — Аристей, который решил обратиться за помощью к Пирру. По всей видимости, борьба между ними носила поначалу чисто внутренний характер, но постепенно переросла в конфликт с привлечением внешних сил.

Пирр, перед которым возникла перспектива ввиду продвижения Антигона оказаться отрезанным на Пелопоннесе, принял предложение Аристея и пошел на северо-восток к Аргосу. Продвижение Пирра было замедлено тем, что спартанцы под командованием Арея постоянно тревожили отступавших эпиротов, устраивая засады. Во время одной из таких стычек отряд кельтов и молоссов, шедший в хвосте колонны, оказался отрезанным от основных сил Пирра. Узнав об этом, Пирр приказал своему старшему сыну Птолемею с частью войск идти на выручку попавшим в засаду, а сам двинулся вперед. В ожесточенной схватке Птолемей был поражен копьем критянином Орессом и скончался на месте[575]. Пирр, обезумев от горя, во главе молосской конницы обрушился на вышедшего на равнину противника. Отборный отряд спартанцев под командованием Эвалка был полностью уничтожен, а самого Эвалка Пирр лично поразил копьем (Plut. Pyrrh., 30). По погибшему сыну царь устроил пышные поминальные игры, после чего пошел дальше к Аргосу.

Однако Антигон опередил Пирра. Прибыв к Аргосу, эпирский царь обнаружил, что все господствующие высоты уже заняты врагом. Он расположился лагерем у Навплии и направил послов к Антигону, приглашая того сразиться на равнине. Антигон благоразумно уклонился от боя, заявив Пирру, что если тому не терпится умереть, то для него открыто множество путей к смерти.

Между тем аргивяне, понимая, чем грозит городу противостояние двух на тот момент самых могущественных властителей Греции, направили послов и к Антигону, и к Пирру. Обещая дружбу им обоим, они предложили и одному, и другому отойти от города. В рассказе Плутарха (в основе которого явно обнаруживается промакедонский источник — труд Гиеронима) сообщается, что Антигон согласился и в знак этого отдал им в заложники своего сына; Пирр согласился тоже, но ничем не подтвердил своих обещаний (Plut. Pyrrh., 30).

Несмотря на дурные предзнаменования, Пирр решил войти в город (Plut. Pyrrh., 31). Первоначально все шло по плану. К ночи ворота оказались открыты сторонниками эпирота. Отряд кельтов незаметно вошел в Аргос и занял площадь, но, когда Пирр попытался ввести в город слонов, они из-за имевшихся на спинах башен не смогли пройти в ворота. Башни пришлось снимать, а затем в темноте вновь водружать на спины животных. Все это существенно задержало движение, а поднятый шум был услышан аргивянами, которые спешно заняли Аспиду и другие укрепленные места города, после чего отправили гонцов к Антигону Гонату. Антигон не повторил ошибки Пирра и, приблизившись к Аргосу, не стал в него входить, ограничившись лишь посылкой туда части войска во главе со своим сыном Галкионеем. Одновременно к городу подошел и отряд Арея с тысячей критян и легковооруженных спартанцев. Кельты Пирра, не выдержав их натиска, начали отступать.

В тот момент Пирр со своим отрядом с шумом входил в Аргос возле Киларабиса. Продвижение по городу, однако, затрудняли многочисленные каналы, которыми был изрезан Аргос. Ночной бой превратился в отдельные схватки между группами воинов. Лишь утром Пирр увидел, что Аспида занята многочисленным отрядом противника. Его настроение еще более ухудшилось после того, как среди ряда украшений на площади он заметил статую быка, сражающегося с волком. Он вспомнил давнее предсказание, что ему суждено погибнуть там, где он увидит волка, сражающегося с быком. Пирр дал приказ отступать. Роковую роль при этом сыграл случай. Пирр направил гонца к Гелену, стоявшему с большим отрядом за городскими стенами, с приказом помочь отступающим, разрушив часть стен города. Однако в суматохе боя гонец неясно передал приказ, и Гелен, наоборот, поспешил на помощь отцу. Это привело к настоящей катастрофе: отступающие из Аргоса войска Пирра в воротах столкнулись со спешащим им на помощь отрядом. Зажатые в клещи воины не могли не только сражаться с врагами, но и просто вырваться из создавшейся давки. К тому же убитый слон загораживал своим туловищем выход из города, еще более затрудняя отступление.

В этих условиях Пирру стало ясно, что обратного пути нет, а