Атомный век Игоря Курчатова - Александр Анатольевич Цыганов

при том, что у Советского Союза было намного меньше нужной информации, нежели у Британии, – советская разведка была хороша, но не всесильна, а англичане всё же долго работали вместе с американцами.

Так что да – формально можно постановить, что разведданные сберегли советским ядерщикам минимум три года работы над созданием Бомбы. Но – именно что формально. Потому что реализовывать добытую информацию в Изделия надо было собственными руками…

Глава 4

Назначение

Начав получать с весны 1942 года полноценную информацию разведки и убедившись в течение лета в её адекватности и значимости, осенью 1942 года в Кремле энергично подступают к атомной теме. Начав подыскивать учёных, которые смогли бы поднять эту необъятную и необъёмную, казалось, в тех обстоятельствах тему.

Государственный Комитет Обороны спускает С.Н. Кафтанову запрос о возможности и необходимости начать работы по созданию атомной бомбы здесь и сейчас. Тот в свою очередь запрашивает ведущего авторитета по данной тематике вице-президента Академии наук СССР А.Ф. Иоффе.

Абрам Фёдорович не собирается отрицать очевидного: несмотря на все жестокие перипетии войны, учёные продолжают заниматься атомной темой. В Радиевом институте закончены расчёты критических масс для цепной ядерной реакции как на быстрых, так и на медленных нейтронах, определены значения критических масс для урана-235, как чистого, так и в смеси с водою. Георгий Флёров шлёт из армии мощно разработанные статьи-письма по использованию внутриатомной энергии. А профессор Курчатов на основании флёровских расчётов дельные рефераты составляет, в коих безупречно обосновывает условия для получения громадного количества энергии за крайне малые промежутки времени, порядка 10–6—10–7 секунды.

Идёт работа! Пусть по понятным всем обстоятельствам не в прежних объёмах и всё больше теоретическая, но идёт!

Но ей нужен единый центр, чтобы объединить усилия учёных и специалистов. Там и будем решать научные разногласия и разрабатывать нужные для получения Бомбы теории, материалы и установки. Вот вам, товарищ Кафтанов, моя подпись как вице-президента АН СССР. Действительно пора!

Ответ А.Ф. Иоффе стал основой для подготовленного С.Н. Кафтановым письма в адрес ГКО, где доказывается необходимость и даже неизбежность создания специализированного центра для разработки ядерного оружия. Правда, ГКО затребовал нечто вроде экспертного заключения на эти предложения от разных ведомств, разослав им этот документ. Те ответили – и надо признать, не все одобрительно. Но в итоге 27 сентября 1942 года глава правительства В.М. Молотов подаёт Сталину проект распоряжения ГКО по атому:

Вношу на Ваше утверждение проект распоряжения Государственного комитета обороны «Об организации работ по урану», внесенный Академией наук СССР (т. Иоффе) и Комитетом по делам высшей школы при Совнаркоме СССР (т. Кафтановым).

В проекте распоряжения предусматривается возобновление работ по исследованию использования атомной энергии путем расщепления ядра урана.

Академия наук, которой эта работа поручается, обязана к 1 апреля 1943 г. представить в Государственный комитет обороны доклад о возможности создания урановой бомбы или уранового топлива.

Второй проект тт. Иоффе и Кафтанова (о добыче урана) требует дальнейшей проверки и будет внесен на утверждение ГКО особо [141, с. 268].

В любом случае окончательно решение принималось на заседании ГКО, где, согласно позднейшим воспоминаниями Сергея Кафтанова, он отстаивал свое предложение. «Я говорил: конечно, риск есть. Мы рискуем десятком или даже сотней миллионов рублей… Если мы не пойдём на этот риск, мы рискуем гораздо большим: мы можем оказаться безоружными перед лицом врага, овладевшего атомным оружием. Сталин походил, походил и сказал: «Надо делать» [259].

Решение ГКО, подписанное его руководителем И.В. Сталиным, было следующим:

Распоряжение Государственного комитета обороны

№ 2352сс

28 сентября 1942 г. Москва, Кремль

Об организации работ по урану

Обязать Академию наук СССР (акад. Иоффе) возобновить работы по исследованию осуществимости использования атомной энергии путем расщепления ядра урана и представить Государственному комитету обороны к 1 апреля 1943 года доклад о возможности создания урановой бомбы или уранового топлива.

Для этой цели:

1. Президиуму Академии наук СССР:

а) организовать при Академии наук специальную лабораторию атомного ядра;

б) к 1 января 1943 года в Институте радиологии разработать и изготовить установку для термодиффузионного выделения урана-235;

в) к 1 марта 1943 года в Институте радиологии и Физико-техническом институте изготовить методами центрифугирования и термодиффузии уран-235 в количестве, необходимом для физических исследований, и к 1 апреля 1943 года произвести в лаборатории атомного ядра исследования осуществимости расщепления ядер урана-235.

2. Академии наук УССР (акад. Богомолец) организовать под руководством проф. Ланге разработку проекта лабораторной установки для выделения урана-235 методом центрифугирования и к 20 октября 1942 года сдать технический проект казанскому заводу «Серп и молот» Наркомата тяжелого машиностроения.

3. Народному комиссариату тяжелого машиностроения (т. Казаков) изготовить на казанском заводе подъемно-транспортного машиностроения «Серп и молот» для Академии наук СССР к 1 января 1943 года лабораторную установку центрифуги по проекту проф. Ланге, разрабатываемому в Академии наук УССР.

4. Народному комиссариату финансов СССР (т. Зверев) передать к 1 ноября 1942 года Академии наук СССР один грамм радия для приготовления – постоянного источника нейтронов и 30 граммов платины для изготовления лабораторной установки центрифуги.

5. Обязать Народный комиссариат черной металлургии (т. Тевосяна), Народный комиссариат цветной металлургии (т. Ломако) выделить и отгрузить к 1 ноября 1942 года Академии наук СССР следующие материалы по спецификации Академии наук:

а) Наркомчермет – сталей разных марок 6 тонн,

б) Наркомцветмет – цветных металлов 0,5 тонны, а также обязать НКстанкопром выделить два токарных станка за счет производства.

6. Народному комиссариату внешней торговли (т. Микоян) закупить за границей по заявкам Академии наук СССР для лаборатории атомного ядра аппаратуры и химикатов на 30 тысяч рублей.

7. Главному управлению гражданского воздушного флота (т. Астахов) обеспечить к 5 октября 1942 года доставку самолетом в г. Казань из г. Ленинграда принадлежащих Физико-техническому институту АН СССР 20 кг урана и 200 кг аппаратуры для физических исследований.

8. Совнаркому Татарской АССР (т. Гафиатуллин) предоставить с 15 октября 1942 года Академии наук СССР в г. Казани помещение площадью 500 кв. м для размещения лаборатории атомного ядра и жилую площадь для 10 научных сотрудников.

Распоряжение ГКО об организации работ по урану. 28 сентября 1942 г.

[Из открытых источников]

Председатель Государственного комитета обороны И. Сталин [141, с. 269–270].

Понятно, что за исполнение столь объёмного плана должен кто-то отвечать. Выбирать этого кого-то будет, конечно, лично товарищ Сталин. Но подготовить кандидатуры – дело его аппарата. А конкретно на первом этапе – товарища Кафтанова. В тесной координации с товарищем Берией, ибо тот контролирует секретный канал поступления информации о разработках ядерной темы за рубежом.

Выбор у Кафтанова был нелёгок. Всеобъемлющим, бесспорным авторитетом в ядерной теме не пользовался пока никто. Ну да, есть Вернадский. Но он именно уже не более чем авторитет. Ибо стар и болен