Мирослав – князь Дреговичский - Эдуард Мартинович Скобелев

Рече владыко Череда к Мирославу: «Яд от доброй пищи, Нововведенье от владык. Смотри, восставишь су-проть ся волхву и лишишься опоры». Внял Мирослав словем, але было нестерпимой понудою; переживал до конца дней, еже послушал владыку, а не последовал совести. Сокрушался позднее и о том, еже не ходил в полюдье, – по старинному обычаю, проглядев мнозие перемены. Всуе быша самоукоры; видел и понимал, и толковал верно (князь Мирослав), але что возможет человец, если и бози порою не хощут вступити за ся?

Зимою пошел Мирослав на пересуды. И объехал земли бранчан, лютичей и ольсичей, идеже сказал ему некий муж: «Замышляют твою смерть, князю, будь настороже»; Мирослав же не поверил, ибо ходил с ним как раз Ольсич, и клялся в дружбе, выпросив обменя-тись оберегами. Всюду судил и пересуживал Мирослав нелицеприимно, а в Кутех, Дорах, Горыни, Поставцех, Узречье и Рысице изгнал в то лето старейшин за лихоимство и утеснение правды. Людье однако не радовалось, боясь мести; и вот оставил для назирания дружин, сам же повернул домови с немногими спутниками, и была вновь стюжа. Придя в Голядь по бездорожи, всхотел ночевати, бо нависла метель, и спешился у крайней хаты; и увидел, ветха и непригодна для обитания ни человецу, ни скотью; нашел однако в ней, серед снега и тряпья, четырех малолеток, пятый, грудник, бе уже мертв. И тулились друг к другу, за-мерзаючи, людьские дети, и плакали от страха; завидев князя, молили о пощаде. И прознал князь, еже отца их, смера, забил мечник за утай зернья, сбираючи полюдье, и отнял скотей, а мати свел ко старейшине. Велми прогневися князь; вошед к мечнику, узре тамо старейшину и волхва, предающихся винопитию и творящих блуд с чюжими женами. И вопияли беззакония их. Собрав общину, Мирослав казнил старейшину и мечника, а волхва, взяв в цепи, забрал на суд владыке; хотел взяти и детей, мати же их, безумна от горестей, не отдала; и подарил несчастным коня. Отъехав изрядно от селища, вернулся, чтобы забрати сирот, ибо взболело сердце, але вновь ке дала вдовиця. И увидел, зарезали уже его коня и ели запретное всей общиной. И не усовестил их. Вдовицга же оделил гривной злата; других страждущих не оделил, ибо (ничего больше) не имел с собою. Бозвратясь в Турье, узнал: и вдовиця, и дети ее убиты разбойниками, искавшими гривну. Рече волхз при известии: «Се наказание бозей: отныне, что ке станем творити в радость, обернется скорбию». И горезал Мирослав о случившемся, и много думал об устройстве общин, пугаясь разорению и нищете сме-рей. Надумал воспретити продаж наделов; и не согла-сися (с ним) большинство нарочитых мужей, и князь Ольсич, и князь Велига, называя грехом, если не засеет кто поле и другому но даст. Рече владыко Череда: «Не налагай запрета, неимущих не спасешь, имущие же восстанут». Мирослав не послушал и до Пробудей послал по градем и селищам объявити о запрещении продаж (земельных наделок), а также о наследовании земли и переделах единождь в три лета; почали ведь передсляти бесчестные едва ли не дважды в лето, обижая слабых, так что иные все болын богатели, иные же беднели и не могли преодолети бедности, и оплакивали свою долго. И вот известили по Дреговичем об указах, а ликования ни в ком ке нашли; противники Мирослава, осмелев, пеняли (ему) прилюдно за своеволие, шептуны за спиною пускали порочные небылицы.

Всяк, творя добро, да усомнится в деяниях; не первый и не последний на земле, спроси, достиг ли правды правдейший? Знай, наследник, любя преемеца, ке все наследуется (даже) самыми благодарными. Ожесточась сердцем, не дал ся Мирослав сомнению; но стану ли осуждатн? – бе одинок, и времёны быша одиноки: каждый Еспсминал (лишь) о себе, оставлен бозэми и надеждой; единой Правды не было, ибо ке нуждались (в ней), а правда пустых словей всегда пуста: отзвучала – и кету в помине. Если б свершившееся свершилось иначе? Праздно вопрошать: если б могло, свершилось бы, а то ведь Небо не допустило. Мелкими обнаружились человеци в сравненье с желаньем, а бози не умалили желанья и не возвысили людья. Возмолшо уклонитесь иных ударов судьбы, нельга уклонитесь судьбы. Але продолжю, оставив отвлечение, дань вздоху о несбыточном; повестити надобь, не прибавляя от себя и не заботясь о приговоре, но как избежати пристрастия?.tic Приде Мирослав к Буслу, посаднику, в Менесь. И рядился с Рогкед, ибо требовала много жита, и мяса, и меда, и огороднины, не спеша платити; нагнала хо-лопей до сотни, штодень везли к ней черниц, и монастырь почали уже зиждити, имея своих камнесечцев и плотников; в окрестье же сеяла смуту, понося Мо-гожь и Влеса. Спорили с нею, отступницей, и с попом отшельники-правоверы, Видбор, брат Мирославль, и Чстень, болгарьский пленник ума; Скордята же склонялся ко христам, и были ссоры, и сходились в Заславье мнозие мужи, бранясь кулачно. Рече к Мирославу Дом-жар, заславьский старейшина: «Не счесть зла от гнездовья скверны; дай им угодья, пусть сами сеют и пашут, и ходят на ловы, а нас не скребут». И поступил по совету; рече к Рогнед: «Пусть твои люди сами добывают пищу, а у моих не берут, аз прибавлю земли, дам поле и выпасы, и лесье, и озерище рыбное, ты же воспрети попам творити непотребное и не доводи до побоища». И позвал землемерей, и объехал с Рогнед на конех угодья, размежевав. В то же лето, предвидя беду, заложил на Немизи, за Горками, остережье с каменной вежею, а также новую усадьбу. Работал Притыка, плотницкий старшина из Случья, прозвищем Рутын, бо кривичского племени, из рутов. Остережье поставили на развилье дорог, у брода; во сне явися к Мирославу старец в белом и рече: «Ставь на развилье, Вил обережет»; оттого наречено место Свилье; тамошние смере назовут и по-старому Немизь. Когда ятвязи приходили в Дреговичи и сожгли Менесь, Свилье переиме-нили в Менесь, сице почестив павших.

И приключилось вскоре: шел Мирослав второпех в Турье и переходил Птичь в самой быстрице, и потонул конь челядина, еже перевозился первым. Птиця же вещая рогай кричала в кустех, не взлетая. Рече волхв: «Худой знак, вернемся». И вернулись на бы-тень, заночлежив; ночей неведомые люди покусились на Мирослава, – бросили в палатку тяжелое копье. И попало в верею, раздробив в щепы. Рече волхв: «Ищут смерти твоей, воротись в Менесь». Мирослав посмеялся: «Смерти пугаться или жизни? Смерть всегда (следует) по пятам, а жизнь впереди». И велел седлати.

Миновали Птичь и въехали в чащу; и