Тридевятое. Книга вторая - Ирина Кизимова

— Ты должен рассказать мне всё, что знаешь.

— Оксана — служка моей жинки, затевает что-то недоброе. Я не говорил тебе, но она и есть та самая колдунья, с коей я разговаривал по совету наших наречённых перед третьим испытанием. Не ведаю, кому она служит, но уверен, что точно знает, где сейчас Иван.

Василий нахмурился и кивнул. Слова брата несли дурные вести для всего царского терема.

— Нужно было рассказать всё Глебу до того, как он пропал вместе с Иваном.

— Шутишь? Он точно знал о том, кто причастен к смерти Ивана. Ты и сам прекрасно видел, с какой ненавистью он на нас глядит.

— Оно верно. Но ради брата, он мог бы и выслушать…

— Сделанного не воротишь. Нужно выведать сведения у Оксаны, только как сие провернуть?

— Марфа. Она же постоянно находится рядом с колдуньей.

— Оксана что-то заподозрит, ежели мы будем говорить с Марфой напрямую.

— Она рядом, даже когда ты делишь постель с женой?

— Не могу знать. Оксана глаз с меня не спускает.

— Я поговорю с Ольгой. Она беспокоится за подругу и может нам посодействовать. А ты будь осторожен и по возможности не связывайся с ней.

— Увидимся, брат.

* * *

Кощей Бессмертный одним жестом широко распахнул двери и вошёл в собственный терем, придирчиво окинув взглядом сени, жестом смахнув подкову над входом. Он не стал долго задерживаться на первом этаже сразу спустившись в милое сердцу подземелье. Золотая роща не изменилась. Как и говорил Баюн, копия относилась к его наследству с уважением и ничего не изменила в покоях Бессмертного.

Он коснулся золотых листиков поникшей берёзы и двинулся по направлению к собственному трону. Наконец после долгого заточения Кощей вновь обрёл дом. Холод золота наполнял чёрствое сердце давно забытым теплом. Расшитый золочёными нитями богатый кафтан скользнул к нему прямо в руки, и Бессмертный с удовольствием запустил руки в рукава, застёгивая любимый наряд. Корона опустилась на голову, венчая её, стоило только занять место на троне.

Он довольно усмехнулся, оценивая свой вид в завсегда лежащее рядом зеркало, и воззрился на притихшего кота.

— С возвращением, Кощеюшка. — поспешил задобрить его Баюн.

— Созови нечисть со всех концов Зачарованного леса, пусть явится на поклон своему властелину. Было бы слишком просто захватить Тридевятое одним днём, пусть мучается от бессилия.

Кот не стал заставлять себя ждать и мигом смылся, оставляя Кощея наедине со златом и собственным величием.

Бессмертный скользнул пальцами по подлокотнику и усмехнулся. Всё шло так, как он и планировал, за исключением выходки старой богини, но и та лишь отсрочила неизбежное падение всего мира к его ногам. Кощей погрузился в мысли и открыл глаза прямо перед той самой клеткой, в которой провел последнюю сотню лет.

— Доброго дня, моя глупая копия. Как тебе новые хоромы?

Глеб, ожидаемо, не ответил, он тихо сидел в противоположном углу с закрытыми глазами, погружённый в собственные мысли — это всё, что ему оставалось делать в заточении.

— Ну, надо же, какие мы неразговорчивые. А ведь я по доброте душевной оставил тебе окошко, дабы ты мог наслаждаться моими свершениями. Неужели совсем не интересно?

Вновь молчание.

— Дразнить тебя на удивление скучное занятие, не находишь?

— Тогда проваливай.

— Неужто заговорил!

На лице Бессмертного заиграла усмешка.

— Как бы я ни увиливал, ты часть меня, и я хочу вернуть то, что моё по праву.

— И при чём здесь я?

— Ты ведь не человек вовсе, лишь жалкий осколок, несправедливо наделённый толикой моей силы.

— Почему ты тратишь своё драгоценное время на «жалкий осколок»? — Глеб подозрительно взглянул на собеседника, но тот и бровью не повёл.

— Потому что нравится тебя мучить. Посмотришь, как я разнесу всё Тридевятое царство.

— Бабка тебя задержала, а Иван найдёт твою смерть и сломает иглу. В конечном счёте, ты проиграешь.

— Даже если ему это удастся, Иван не сломает иглу.

— С чего бы?

Кощей покачал головой, снисходительно глядя на двойника.

— Ты, правда, не понимаешь, или намеренно испытываешь моё терпение?

— Не обязан тебе отвечать.

— Глупая копия. Ты даже не замечаешь, насколько жалки твои попытки храбриться и делать вид, что ситуация всё ещё у тебя под контролем.

— Есть то, чего тебе самому не дано понять.

— Просветишь?

— Люди пойдут на многое, дабы спасти дорогое.

— Именно поэтому Иван не сломает иглу.

— Именно поэтому Иван сломает иглу.

— У нас с тобой совершенно разные представления.

— Ты не знаешь его.

— Но я достаточно хорошо знаю людей.

— Проваливай. Больше я ничего тебе не скажу.

— Не раньше, чем сломаю тебя. Ты отдашь моё по праву, бесполезная копия.

— Ты сам не знаешь, как забрать часть своей души у меня, в которой, судя по всему, всё же нуждаешься. — Глеб усмехнулся. — И кто же из нас бесполезен?

— Будешь гнить здесь веки вечные.

Бессмертный вернулся в золотую рощу в прескверном расположении духа. Он хотел поиздеваться над Глебом, поломать его решимость, но вместо этого призадумался. Двойник знал нечто, чего не мог понять сам Кощей. И, привыкший контролировать всё вокруг, чародей порядком напрягся. Придётся пожертвовать мучениями Глеба и закрыть окно между ними навсегда.

* * *

Сумерки опустились на Тридесятое царство, утопив его в прохладно-сером цвете, разливаясь по всем уголкам степи густым туманом. Василиса опустилась на колени перед Власей и осторожно взяла её руку, исцеляя сломанные пальцы, а затем перешла на повреждённую ногу. Иван держал голову подруги на коленях и подозрительно следил за действиями колдуньи со стороны, не проронив ни слова.

— Можешь двигать ногой и пальцами? — спросила Василиса, оценивающе пробежавшись взглядом по телу русалки, исцеляя небольшие царапины и ушибы теплым потоком магии.

— Да, я в порядке.

Влася согнула ногу в колене и облегчённо вздохнула, боль, наконец, отступила.

— Не напрягайся понапрасну, тебе лучше отдохнуть. — попросил подругу Иван, едва сдерживая зевок, он практически не спал с самого момента заточения, и чувствовал себя просто отвратительно.

Василиса осторожно протянула к нему руку и спросила:

— Позволишь?

Он хотел было возразить, но Влася ответила за него.

— Иван, по вашей милости, еле держится. Помоги ему.

Колдунья кивнула и коснулась кончиками пальцев лба сидящего напротив юноши, передавая ему свою магию, от которой даже дышать стало легче, а