Женские судьбы Гражданской войны - Михаил Михайлович Сухоруков

креста IV степени, сомнений нет, поскольку позже она получила за личный героизм, проявленный при разгроме германской заставы, следующую по очерёдности награду – Георгиевский крест III степени за номером 19249. «МИХНО Андрей – 3 гусар. Ее Императорского Высочества Великой Княжны Ольги Николаевны полк, 4 эскадрон, вольноопределяющийся. За то, что в ночь на 21.10.1915, вызвался вместе с другими нижними чинами, – читаем строки наградного представления, – идти охотником, с целью снять германскую заставу, находящуюся в ур. Радовель. Не доходя шагов 300 до окопов, местность, по которой он шел, начала освещаться ракетами, несмотря на это, он смело продолжал идти вперед, под сильным и действительным огнем противника, бросился с криком: „Ура!“, ворвался первым в неприятельские окопы с проволочным заграждением, увлекая своим примером прочих нижних чинов, чем и способствовал полному уничтожению германской заставы, с захватом пленных».

Нашлось на просторах Интернета и описание её героизма и мужества, которые были отмечены ранее её первой высшей солдатской наградой – Георгиевским крестом. «Однажды, во время разведки, она оказалась рядом с офицером Новороссийского драгунского полка. Оба неосторожно вылезли вперёд и попали под близкий ружейный огонь. Офицер был тяжело ранен, и М[ария] В[ладиславовна] вынесла его на руках. За это она была награждена Георгиевским крестом IV степени, с производством в унтер-офицеры». Речь шла о присвоении ей чина младшего унтер-офицера. С этого момента на её обшитом добровольческим шнуром погоне с цифрой «3» появились две лычки. Однако необходимо документальное подтверждение факта присвоения ей унтер-офицерского чина. Кстати, вызывает вопросы тот факт, что М. В. Михно не воспользовалась преимуществом вольноопределяющегося при сдаче испытаний по программе военного училища на чин офицера. По нашему мнению, она была способна успешно пройти все испытания. Да и георгиевские награды были бы в этом вопросе хорошим подспорьем.

Её бывший однополчанин Б. Н. Архипов в воспоминаниях позже дополнил сведения о боевом отличии Марии Владиславовны, за которое она была удостоена Георгиевского креста III степени: «В Полесьи М[ария] В[ладиславовна] ходила с партизанским отрядом поруч[ика] Хмелевского снимать германский сторожевой пост. Застигнутые врасплох, немцы спрятались в стогу сена, и гусары кололи их штыками и вытаскивали оттуда за ноги. Партизаны благополучно вернулись домой и привели несколько пленных. За это дело командир кавал[ерийского] корпуса генерал-лейтенант фон Гиленшмидт наградил М[арию] В[ладиславовну] Георгиевским крестом 3 ст[епени]». При этом надо учитывать, что воспоминания современников не всегда объективны и точны в описании прошедших событий, пересказе когда-то услышанного и в оценке увиденного. К тому же со временем что-то забывается, какие-то детали прошлого искажаются или смещаются во времени. Изменяются оценки прошедших событий и по-другому воспринимаются действия тех или иных непосредственных участников.

Воспоминания современников не всегда верны

Восстанавливая утраченные и искажённые временем и людьми страницы биографии георгиевского кавалера Марии Владиславовны Захарченко-Михно, неизбежно приходится обращаться к воспоминаниям и публикациям участников и современников тех далёких времён. Чаще всего они принадлежат тем, кто оказался после октябрьских событий 1917 года и по окончании Гражданской войны в числе белоэмигрантов. Не утомляя читателя перечислением всех авторов, допустивших те или иные неточности в жизнеописании М. В. Захарченко-Михно, остановимся лишь на приведённых в нашем очерке фрагментах из воспоминаний её сослуживца по полку Б. Н. Архипова. Эти воспоминания цитируются многими современными авторами, но, к сожалению, в них тоже есть досадные неточности и искажения реальных событий и фактов. А для нашего исторического экспресс-анализа выберем его известную публикацию от 1955 года «Памяти женщины-героя» в номере 43 «Владимирского вестника».

Сразу же изложим свои аргументы относительно того, что все приводимые в воспоминаниях описания событий и отдельные факты требуют сверки и сравнения с уже имеющимися достоверными сведениями. Нелишним бывает и более подробное ознакомление с послужным списком автора и его участием в описываемых событиях.

Автором названной выше публикации указан Борис Николаевич Архипов. Что о нём известно? Был кадетом Морского корпуса, но его не окончил. Во время Первой мировой войны поступил в столице в Николаевское кавалерийское училище. Ускоренный курс обучения завершился в феврале 1916 года. По неизвестной причине был выпущен в 3-й гусарский Елисаветградский полк прапорщиком, а не корнетом, как это было принято. Зачислен в 5-й эскадрон, где проходила службу и М. В. Михно. Однако уже в апреле того же года он был командирован во 2-й Запасный кавалерийский полк. С какой целью – не уточняется. Известно, что в этом полку новобранцы проходили начальную кавалерийскую подготовку. Возможно, что и прапорщику Б. Н. Архипову потребовалась такая дополнительная кавалерийская подготовка, поскольку лишь в августе 1916 года он был произведён в корнеты. Возвратившись в полк, он через год получил чин поручика.

Исходя из послужного списка, этот сослуживец георгиевского кавалера М. В. Михно о начале её службы в полку и полученных наградах мог знать только с чьих-то слов. Участником и очевидцем описываемых в статье событий до февраля 1916 года он не был. Когда он возвратился из командировки, неизвестно. Можно предположить, что это произошло осенью 1916 года. Получается, что в период до октября 1917 года он мог иметь какие-то личные впечатления очевидца событий, однако в воспоминаниях приводится только один эпизод пленения унтер-офицером Михно болгарского солдата.

Теперь о главном – так чьи же воспоминания были опубликованы в статье «Памяти женщины-героя»? Из преамбулы вытекает, что приводятся воспоминания бывшего командира 3-го гусарского Елисаветградского полка генерала А. И. Мартынова. Он действительно командовал этим гусарским полком с 24.10.1910 по 30.08.1913 года. Однако, как видим, это было задолго до начала Первой мировой войны. Затем генерал командовал другими частями и соединениями РИА. В военные годы он с М. В. Михно не встречался.

В 1931 году генерал возглавил только что созданное полковое Объединение елисаветградских гусар в составе РОВС, в которое вошли 5 генералов и около 40 бывших офицеров полка, проживавших в 13 странах. Установили членские взносы в размере одного доллара США в год. Собранные деньги шли на оплату панихид и молебнов, а также на выпуск и рассылку «Вестника елисаветградских гусар».

Наряду с циркулярами РОВС и иными документами в «Вестнике» печатались воспоминания офицеров, в разные годы служивших в полку. Издание выходило в машинописном виде на одном листе с обеих сторон. Текст печатал сам генерал Мартынов на пишущей машинке, поэтому все воспоминания, присылаемые офицерами, проходили через его руки. И сведения о службе и подвигах девицы-гусара М. В. Михно, судя по всему, поступали тоже. Поэтому степень информированности генерала приходится учитывать при рассмотрении тех или иных фактов, связанных с биографией М. В. Михно. Как мы выяснили, Б. Н. Архипов в 1955 году опубликовал