Системный Творец - Александр Сорокин

Это был знак. Знак того, что Горст следил за нами. И прикрывал. Не теряя ни секунды, я махнул рукой, и мы бросились вперёд.

Туда, где нас ждала смерть. И мы сами бежали ей навстречу.

Глава 21

Воздух в тылу вражеской армии был другим. Непроглядная, удушающая мгла, пропитанная запахом влажной земли, гниющей плоти и сладковатым, тошнотворным душком чего-то древнего. Грохот битвы у стен города доносился сюда приглушённым, искажённым гулом, похожим на отдалённый рокот разъярённого моря. Мы стояли в самом сердце кошмара, и тишина вокруг была зловещей, натянутой, как тетива перед выстрелом.

Мы пробились сюда сквозь хаос, словно призраки, обёрнутые аурой «Дубовых Щитов». Наши тела были размытыми тенями, наши шаги не оставляли следов на изуродованной земле. Но теперь, достигнув цели, мы затаились за грудой оплавленных камней, бывшей когда-то, возможно, фермерским домом. И перед нами открылась панорама, от которой стыла кровь в жилах.

Великий Лес не просто наступал. Он укоренялся. Превращал плодородные поля в часть своего чудовищного организма. И ядрами этой новой экосистемы, её опорными узлами, её живыми бастионами были они — Корневые Оплоты.

Их было девять.

Девять колоссов из переплетённых корней, живой древесины и каменной породы, вросших в землю так глубоко, что казались её неотъемлемой частью. Каждый разросся до высоты трёхэтажного дома, пульсирующий тусклым, зловещим зелёным светом из многочисленных трещин в своей коре. От них в землю уходили толстые, как туловище быка, корни-канаты, а в небо тянулись щупальцеобразные ветви, с которых, словно перезрелые, чудовищные плоды, срывались и падали вниз, чтобы тут же ожить, новые порции Лесной Поросли и Скользней. Они были фабриками смерти, бесконечным конвейером по производству кошмаров.

Но сами по себе они были уязвимы. Медлительны и неповоротливы. Их защищала стража. Рядом с каждым Оплотом, словно у подножья трона демонического императора, лежали или медленно патрулировали территорию заражённые звери. Искалеченные, покрытые древесными наростами волки размером с телёнка, медведи с когтями из заострённых сучьев, кабаны, чьи клыки напоминали острые корни. Их глаза светились тусклым, больным зелёным светом, а из раскрытых пастей капала ядовитая слюна, прожигающая землю.

— Девять точек. — тихо, едва шевеля губами, прошелестел Эдварн. Его лицо под шлемом было влажным от пота, но взгляд оставался ледяным и собранным. — На всех не хватит ни сил, ни времени. Аура амулетов на исходе.

Я кивнул, мой мозг лихорадочно работал, прокручивая варианты. Прямой штурм был самоубийством. Достаточно привлечь внимание хотя бы одного стража — и на нас накинется вся орда. Нужно было найти слабину. И я её увидел.

— Смотрите. — я указал взглядом на ближайший Оплот.

Мы замерли, наблюдая. Монстр-дерево будто дышало. Свет внутри него пульсировал, нарастая, становясь всё ярче и ярче. Затем раздался глухой, подземный гул, и из расщелин в его основании хлынул поток зелёной энергии. Он выплеснулся наружу и застыл в воздухе, формируясь в десяток корявых, шипящих тел Лесной Поросли. Новая партия была готова. И в тот же миг зелёный свет в Оплоте почти погас, его пульсация стала вялой, едва заметной.

— Он истощился. — прошептал я, и в моей голове сложился пазл. — На призыв уходит много сил. После каждого выброса он на время слабеет. И его стража… смотри!

Заражённые звери у его подножия в момент призыва насторожились, их взоры были прикованы к рождению нового отродья. Они на мгновение теряли бдительность, их внимание полностью переключалось на процесс творения их повелителя.

— У нас есть небольшое временное окно. — вывод родился сам собой, холодный и безжалостный. — Между призывами, когда стража отвлечена, а Оплот слаб. Мы ждём следующего выброса. Как только новые твари устремятся к стенам, мы нанесем удар. Быстро, тихо, слаженно.

Эдварн смотрел на меня, и в его глазах читалось нечто новое — не начальственное одобрение, а уважение равного. Стратега.

— План хорош. — он кивнул. — Рискованнее не придумаешь, но другого нет. — он обернулся к отряду, его шёпот был подобен скрежету стали. — Вы слышали Макса. Готовьтесь. Первая цель — ближайший Оплот. Работаем тихо. Используем всё, что имеем. Брэнн, Лиор — берегите фланги. Кэрвин, ты — наши глаза. Рагварт, прикроешь тыл. Макс… действуешь по ситуации. Всем ясен план?

В ответ — пять беззвучных кивков. Пять пар глаз, в которых не было ни страха, ни сомнений. Лишь холодная, отточенная решимость. Мы были шестеркой теней, затаившей дыхание перед прыжком. И первой жертвой должен был стать тот, кто был к нам ближе всех.

Мы замерли в ожидании, вжавшись в укрытие. Каждая секунда тянулась как час. Воздух гудел от напряжения. Я чувствовал, как пульсирует амулет на моей груди — его сила была на исходе, маскировка вот-вот могла дрогнуть.

И тогда Оплот начал свой смертоносный цикл снова.

Зелёный свет в его недрах вспыхнул, забился в конвульсиях. Глухой гул, исходящий из-под земли, заставил содрогнуться камни под нашими ногами. Из трещин в его основании повалил густой, зелёный туман, и из него, словно из утробы, стали вылезать корявые, шипящие фигурки Лесной Поросли. Они потянулись, их пустые глазницы были устремлены в сторону города, на гул битвы.

Стража — три огромных заражённых волка с облезлой шерстью и проступающими из-под неё древесными «панцирями» — встала как вкопанная. Их головы повернулись к своему повелителю, глаза засветились ярче, следя за актом творения. Это был миг полного отвлечения.

— Сейчас! — шипение Эдварна было едва слышным, но оно срезало тишину, как лезвие.

Мы рванули вперёд, как одна тень. Наши амулеты дрожали, их аура колебалась от скорости движения, но пока держалась.

План был выверен до миллиметра.

Мы накрыли волков, пока те ещё смотрели на рождающихся монстров. Брэнн и Лиор, движущиеся как одно целое, атаковали с флангов. Не было никаких криков, только свист стали и глухой, костный хруст.

Брэнн, могучий и невероятно тихий для своих размеров, использовал не мощь, а точность. Его топор описал короткую, молниеносную дугу и вонзился не в шею, а в основание черепа первого волка. Удар был рассчитан так, чтобы перебить позвоночник и не дать твари даже взвыть. Зверь рухнул на землю, беззвучно дергаясь.

Лиор, высокий и сухопарый, действовал своим топором как скальпелем. Он сделал шаг вперёд, увернулся от машинального взмаха лапы второго волка и ответным движением,