Системный Творец - Александр Сорокин

системой в голове и маленьким, верным другом Мимио. Но для них я в тот миг был всем. Тем, кто победил саму смерть. Тень страха перед заразой, что висела над городом тяжким, удушающим покрывалом, начала рассеиваться. Ранение больше не было приговором. Боевой дух, ещё утром готовый рухнуть под гнётом неизбежности, взлетел до небес. Люди, ещё вчера готовые сдаться, теперь готовы были биться до последнего вздоха, зная, что у них есть шанс выжить.

Я отступил в относительно свободный угол, прислонился к прохладной каменной стене и закрыл глаза. Эйфория творения и спасения постепенно отступала, уступая место глубочайшей, выворачивающей наизнанку усталости. Внутри всё было пусто и холодно, будто я сам отдал частичку своей жизни каждому из спасённых. Но я знал, что это не моя усталость.

Мысленно я коснулся прочной, тёплой нити, что связывала меня с Мимио. Отклик был, но слабый, приглушённый, будто из глубокого колодца. Деревце в углу моего сознания, символ его жизненной силы, стояло с поникшими, чуть пожелтевшими листьями. Он отдал всё, чтобы помочь мне. Снова.

Не раздумывая, я сунул руку в карман — вернее, сконцентрировался и вызвал из инвентаря одну из оставшихся «Крохотных Одухотворённых щеп». Она материализовалась в моей ладони, тусклая, но всё ещё излучающая слабый, тёплый свет жизни. Я сжал её в кулаке и направил поток чистой энергии по той самой нити.

— Держи, дружок. — прошептал я. — Это тебе. Спасибо.

Эффект был мгновенным. По нити пробежала яркая, тёплая волна. Деревце в моём сознании вздрогнуло, расправило листья, и они снова зазеленели, засверкали, наполняясь силой. Из рукояти топора на моем поясе донёсся едва слышный, но безмерно довольный щебет, похожий на потягивание кошки у огня. Слабая вибрация сменилась ровной, уверенной пульсацией. Мимио был снова в порядке. Нет, он был больше чем в порядке — он был силён, сыт и счастлив. И я чувствовал его благодарность, тёплую и безграничную, как солнечный свет.

Сделав глубокий вдох и чувствуя, как силы возвращаются и ко мне, я оттолкнулся от стены. Нужно было найти капитана Горста, отчитаться о «проделанной работе» и, самое главное, узнать, что творится за стенами. Я протиснулся через толпу ликующих горожан и уже направился к выходу из склада, как в проёме двери увидел знакомую фигуру.

Капитан Горст стоял, прислонившись к косяку, и молча наблюдал за происходящим. Его стальное, непроницаемое лицо было задумчивым. В его глазах не было ни радости, ни удивления — лишь холодная, расчётливая оценка. Он видел всё. Видел, как оживали обречённые, как плачут от счастья родные, как надежда возвращается в сердца людей. Он видел чудо, и он видел его источник.

— Капитан. — кивнул я, подходя.

— Макс. — его голос был низким, безэмоциональным. — Хорошая работа. Лучшая, что я видел за последние недели. Идём.

Он развернулся и вышел из склада, не сомневаясь, что я последую за ним. Мы молча шли по узким, всё ещё пустынным улочкам, направляясь к главной стене. Воздух был густым и тяжёлым, пах дымом, пеплом и всё тем же сладковато-гнилостным запахом Леса, который уже стал фоном этого апокалипсиса.

— «Передышка» заканчивается. — наконец произнёс Горст, не глядя на меня. — Твари укрепились. Переварили то, что смогли утащить с поля боя. Скоро настанет время последней битвы.

Его слова повисли в воздухе, холодные и неумолимые, как приговор.

— А подкрепление? — не удержался я. — Из столицы? Из других городов? Неужели нам никто не поможет?

Горст коротко, беззвучно усмехнулся. Это был страшный, безрадостный звук.

— Подкрепление? — он бросил на меня быстрый, колкий взгляд. — Все регулярные войска, все наёмники, все добровольцы, умеющие держать оружие, брошены на Главный Фронт. Там, у границ Великого Леса, решается судьба всего королевства. А наш городишко… — он махнул рукой, словно отмахиваясь от назойливой мухи. — Нас списали со счетов. Не стратегически важный объект. Укреплённый пункт для сбора ресурсов, не более. Даже наша милая баронесса Лирель, — в его голосе прозвучала ядовитая насмешка, — предпочла не разделять участь своего народа. Она удрала с караваном, прихватив с собой полсотни моих лучших бойцов для личной охраны. Так что нет, Макс. Подкрепления не будет. Мы здесь одни.

Горькая, ядовитая желчь подступила к горлу. Меня бросило в жар от бессильной ярости. Их бросили. Нас бросили. Просто оставили умирать, как ненужный хлам. Я сжал кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони.

— Я понял. — сумел выдавить я.

— Рад, что ты так быстро схватываешь. — сухо парировал Горст. — Теперь смотри.

Мы поднялись по узкой, крутой лестнице на вершину стены. И перед нами открылась картина, от которой кровь стыла в жилах.

Территория перед городом больше не была полем. Она превратилось в бурлящий, живой кошмар. Корневые Оплоты, эти чудовищные живые бастионы, вросли в землю так прочно, что казались частью ландшафта. Из их тел непрерывно извергались потоки Лесной Поросли и Лиановых Скользней, которые тут же начинали методично, с неумолимой целеустремлённостью, долбить по нашим укреплениям, растаскивать камни, вгрызаться в основание стен.

Наши лучники и арбалетчики на стенах не прекращали работу ни на секунду. В воздухе свистели стрелы, с шипением разбивались о древесные тела «огненные горшки», разливая липкую, горящую смолу. Время от времени с башен низвергались сокрушительные залпы магических умений — слышался рокот, вспыхивали ослепительные молнии, срезающие целые участки атакующей растительности. Воины сражались до седьмого пота, лица их были искажены гримасами усталости и напряжения, одежда пропитана потом и гарью.

Но это почти не помогало. Монстры не отступали. На место сожжённых и срубленных тут же выползали новые. А самое страшное происходило у самого подножия стены. Тонкие, жилистые корни-щупальца уже оплели основание каменной кладки. Они проникали в малейшие щели, раскалывали раствор, медленно, но верно разрушая сам фундамент нашей защиты. Стена местами уже проседала, кое-где пошли трещины.

— Видишь? — голос Горста прозвучал прямо у моего уха, глухой и усталый. — Они не штурмуют. Они подкапываются. У них время есть. А у нас… у нас его нет. Совсем скоро эти камни рухнут сами, погребая под собой всех, кто на них стоит.

Он помолчал, глядя на эту адскую панораму.

— Нужно идти вниз. Контратаковать. Выбить «Оплоты». Но… — он с силой плюнул с парапета вниз. — Ни стрелы, ни магия до них уже не достают. Эти твари изучили наш радиус атаки и окопались за его пределами. А спуститься вниз означает верную смерть. Мы не пробьёмся через эту