Не слушай море - Саша Мельцер

После дела ехать было проще, чем до, и я даже ослабил хватку на Кристинином поясе, понимая, что не свалюсь. Мы проехали мимо стареньких пятиэтажек и уже приближались к центральному проспекту. На нем было огромное столпотворение, люди занимали даже проезжую часть, машины оглушительно сигналили. Крис затормозила, пытаясь пробиться, но в итоге я спрыгнул с мотоцикла.

– Ты куда?

– Узнаю, в чем дело. – Я решительно накинул капюшон. – Тут что-то произошло. Увидимся дома.

– Только давай без приключений. – Она похлопала меня по плечу. – Чтобы тебя опять со дна морского не доставали.

– Постараюсь, – отмахнулся я и двинулся в самую гущу людей. Мотоцикл, управляемый Крис, снова заревел. Уже боковым зрением я увидел, как она скрылась за поворотом. Видимо, решила объехать проулками.

От людского галдежа у меня закладывало уши. Они все переговаривались, жались друг к другу и толкались локтями. Каждую минуту я извинялся, потому что наступал кому-то на ноги или случайно задевал рукой. На первый взгляд мне показалось, что все жители Морельска собрались здесь. Но только на что они так увлеченно смотрели?

– Что случилось? – спросил я у одиноко стоявшей девчонки. Она стянула с головы большие наушники, и теперь они болтались у нее на шее. Глаза почти скрывала длинная челка, и ресницы касались волос.

Она растянула губы в улыбке.

– А ты не видел? Весь Морельск на уши встал.

– Не видел, – терпеливо ответил я. – Так что случилось?

– Набережную смыло, – весело сказала она. Внутри все похолодело: смысл новости не сочетался с ее тоном.

– Как смыло?

– Полностью. Все вагончики, машины, скамейки… Где-то даже перила вырвало с корнем… Волна была такой силы, что мы вообще думали – город затопит! А она только до набережной добралась, да чуть в проулки попало…

От удивления у меня приоткрылся рот.

– А погибшие?

– Не знаю… – Она резко перестала улыбаться. – Ты думаешь, там мог кто-то умереть?

– Я проверю. Туда пускают?

Веселье сошло с ее лица. Она сжала мою руку, не желая отпускать, но потом все же ослабила хватку.

– Я думала, это забавно… Большая волна. Как в фильмах показывают… Я даже заснять ее успела, я давно тут стою!

– Тебе сколько лет? – устало спросил я. Вряд ли больше восемнадцати: так восторгаться стихийными бедствиями могут разве что подростки, не представляющие возможные последствия таких катастроф.

– Пятнадцать, – вздохнула она.

– Иди домой. – Я мягко подтолкнул ее в спину. – Вдруг такое повторится еще раз, и на этот раз вода действительно доберется до зданий? Если что, собирай всех и поднимайся на крышу. Договорились?

– А ты?

– А я пойду разведаю, есть ли погибшие, – твердо сказал я. – И не смотри на меня так. Не умру.

«А если и умру, то хотя бы второй волны точно не будет», – подумал я. Волна появилась в тот момент, когда мы сожгли жемчуг, и вряд ли море смог так поднять Эйдлен. «Мельпомена недовольна тем, что ее дары уничтожили».

Девушка развернулась, махнув мне напоследок. Я видел, как она нацепила большие наушники, полностью закрывшие уши.

– Стой! – окликнул ее я. Она не услышала, и тогда я тронул ее за плечо. – Можешь одолжить? Скажи адрес, я потом верну.

Она, поразмыслив, сняла с макушки наушники и отцепила их от плеера. Потом пробормотала адрес.

– Точно вернешь?

– Клянусь, – пообещал я. – Если что, я вон в том доме живу и в консерватории учусь. Найдешь меня там.

– Ладно уж… – Она, вздохнув, побрела прочь.

Разъем наушников как раз подходил к телефону. Если девчонка в них не слышала меня, то я не буду слышать Эйдлена. А если и буду, то приглушенно. Главное, вовремя их надеть, до того, как пение сирены утащит меня на дно. Я нацепил их на шею и, протиснувшись сквозь толпу, вышел к набережной. Ботинки сразу утонули в воде. На набережной ее до сих пор было по щиколотку. Вагончиков с кофе и глинтвейном, с кукурузой и безделушками больше не было.

Море забрало все. Везде работали сотрудники спасательных служб. Они убирали обломки перил, пытались согнать с набережной оставшуюся воду к пляжу, хотя она и так потихоньку утекала. Пляж поплыл, никаких зонтиков и скамеек на нем больше не было. Мельком оглянувшись, я заметил затопленную Жемчужную бухту.

– Скоро море уйдет. (Я краем уха услышал разговор двух рабочих.) Пара суток, и набережная с пляжем будет как новенькая.

– Уж администрация точно выдаст денег на реконструкцию, – хмыкнул второй. – Единственная набережная, и так ее подмочило.

Они рассмеялись, и было в их смехе что-то мерзкое. Я думал о том, что люди, торговавшие безделушками ручной работы, потеряли все. А из вагончика с кофе бариста мог не успеть выпрыгнуть. Я все равно уже намочил ноги, поэтому решил пройтись к пляжу. И чем ближе я подходил к воде, тем отчетливее слышал тонкие музыкальные нотки. Так, словно кто-то пел на другом берегу, а до этого едва долетало.

«Приходи на скалу, – на телефон пришло сообщение от Эйдлена. – Или хочешь второй волны? Боюсь, на этот раз доберется до Алисы. Кстати, она почти на дне. Но ты можешь обменять себя на нее:)».

Пальцы резко задрожали и перестали попадать по клавишам.

«Я скоро буду».

Где стояла скала, я знал. Как туда добраться – тоже помнил. Но ноги все равно заплетались и вели меня не туда. Обезопасив себя наушниками, я и не подумал, что у него так просто получится манипулировать мной с помощью Алисы. Но я хотел ее спасти. Крис оказалась неправа: Алиса не сирена. Алиса несчастная жертва, которая вот-вот захлебнется соленой водой, если я не приду.

Поэтому я шел. Ноги совсем ослабли, когда я добрался до подъема. Узенькая тропинка вела наверх. Сделав один шаг, я едва не поскользнулся и не полетел вниз. Но, ухватившись за выступ, удержался на ногах и пошел дальше. Как локомотив, я двигался только вперед и старался не смотреть вниз. Скала становилась все выше, тропинка – шире. Руки, скользкие от холодного пота, срывались с выступов, и только желание спасти Алису вело меня дальше вверх.

Эйдлен уже точно там. Он, великолепный в своей нечеловеческой красоте, наверняка стоит и смотрит на тропинку, ожидая меня. И, поднявшись, я не ошибся: сразу же наткнулся глазами на колкий, надменный взгляд Мишеля.

– Ты долго, – протянул он.

Я нацепил наушники на уши и теперь слышал Эйдлена как через вату. Музыка включалась нажатием одной кнопки, и я пообещал себе, что, как только услышу пение, сразу же ее включу.

– Думаешь, тебе это поможет? – Он с весельем в глазах оглядел мои ухищрения. – Это даже смешно. Еще