Не слушай море - Саша Мельцер

В дверь снова поскреблись. Слишком неуверенно для того, чтобы это была медсестра, поэтому я предположил, что решилась зайти к нам Алиса. И правда, как только Крис гаркнула «можно!», Алисино бледное личико тут же появилось в дверях. Впервые на ее щеках розовой краской играл румянец.

Она больше не выглядела такой безжизненной: голубые глаза поблескивали, на губах играла улыбка. Только пальцы чуть дрожали. Наверное, от волнения. Я слабо улыбнулся ей в ответ, а она присела на стул около моей кровати. Мне стало неловко, и Алиса тоже молчала, не стремясь нарушить тишину.

Крис, оглядев нас обоих, понимающе хмыкнула.

– Кажется, вам нужно побыть вдвоем. Пойду. – Она растрепала мои вихры на макушке. – Витале передам, что ты в порядке. Он вечером заедет.

Я вяло кивнул. Отца видеть не очень хотелось, но поговорить стоило.

Алиса все так же молчала, теребя в тонких подрагивающих пальцах край джинсовой юбки. На скале она была в другой одежде. Наверное, съездила домой и переоделась: мы знатно извалялись на грязных камнях. Она не прикасалась ко мне, и тогда я сам, переборов волнение, с трудом до нее дотянулся. Коснувшись бледной острой коленки, я тут же одернул руку. Алиса виновато поджала губы, слабо улыбнувшись.

– Все из-за меня.

– Брось… – начал было я, но она не дала мне продолжить.

– Я позволила…

– Невозможно сопротивляться сирене, ты понимаешь? – мягко, но настойчиво произнес я. – Ты, наоборот, стойко держалась. Он же питался тобой.

– Самое обидное, что я все понимала. – Алиса шмыгнула носом. – Но не могла противостоять. Мне не хотелось, но я ничего не могла…

– Ты все помнишь?

– Абсолютно. Это я столкнула тебя со скалы, пока Крис не видела. Он приказал. А ты думал, что морская тварь – я, да?

Я отвел взгляд. Стыд опалил жаром щеки. То, что Алиса – сирена, предполагала в основном Кристина, а я просто позволил себе с ней согласиться. Но все это время внутри теплилась надежда, что Алиса – человек. И теперь она сидела передо мной: румяная, счастливая, смущенно улыбалась.

– Ты не могла быть сиреной, – внезапно осознал я. – Ты… Черт!

Резко сев, я тут же зашипел от боли во всем теле. Она отдавалась повсюду, будто меня целую ночь пинала толпа подростков. Но нет, я всего лишь пережил схватку с сиреной и выжил. Звучит само по себе как чудо.

– Ты порезала руку, – горячо забормотал я. – Когда мы пытались разбить бокалы… И у тебя была красная кровь!

Она несколько секунд смотрела на меня ошарашенно, словно не могла поверить в сказанное, а потом быстро закивала.

– Точно! Я и забыла… Но теперь ты понимаешь, почему Мишель спел лучше?

– Невозможно перепеть сирену, – вздохнул я. – И тогда только умерла Тася. Он же питался их голосами, да?

– За каждую жертву море дарило ему жемчуг, – прошептала она. – Мы купались в нем. В жемчуге была сила. Чем больше его было, тем сильнее Мишель становился. Я чувствовала это на себе. Он меня подчинил и начинал контролировать других…

– Вовремя мы от морской гадины избавились. – Я хрипло рассмеялся. – Иначе бы всю консерваторию уничтожил.

– Вряд ли. – Алиса качнула головой. – Он был осторожен. Полгода никто ни о чем не догадывался…

Я задумчиво перевел взгляд на посеревший от времени потолок. Иногда от него отваливались целые куски побелки, падая на пол и разбиваясь. Один попал даже на одеяло, но я быстро стряхнул на пол.

– А до него были сирены? Отец искал их уже несколько лет…

– Может, и были. – Она пожала плечами. – Но мне неведомо. А ты мой спаситель.

Я смущенно покачал головой.

– Прямо уж спаситель… Ничего такого.

Алиса внезапно пересела на мою кровать. В удивлении я поднял на нее взгляд и обнаружил, что наши лица оказались совсем близко друг к другу. В прошлый раз мы находились на таком же расстоянии у Эйдленов дома, но я плохо помнил, что случилось тогда. Зато сейчас явственно ощущались Алисины духи и запах ее кожи, пробивавшийся через парфюм. Она с нежностью смотрела мне в глаза, а я изучал ее длинные светлые, как у альбиносов, ресницы, и терпеливо ждал.

Мне стоило поцеловать ее самому, но я боялся спугнуть. Целовать ее все равно что коснуться крыльев бабочки: только тронь, и она улетит. Поэтому я, осторожничая, чувствовал ее горячее дыхание на своих губах. Ей потребовалось около минуты, чтобы коснуться моих пересохших губ.

Мы разделили привкус крови на двоих. Алиса осторожно меня целовала, пока я обнимал ее за пояс, медленно скользя по нежной коже поясницы. Ее губы были мягкими – именно такими, как я себе и представлял. Персиковый блеск для губ быстро смазался, оставив после себя только совсем слабый аромат.

Поцелуй был прерван хлопнувшей дверью. Алиса отпрянула, но не прекратила сжимать мою ладонь. В дверях стояла пожилая медсестра, держа в руках капельницу. Ее халат посерел от количества пережитых стирок, а руки выглядели совсем сухими. Алиса, поднявшись с кровати, отошла, уступая место медработнику. Та повесила капельницу на штатив и медленно, аккуратным движением подключила ее к катетеру.

– Как самочувствие? – вежливости ради поинтересовалась она. В глазах ее даже намека на интерес не было.

– Нормально, – буркнул я, недовольный тем, что нас прервали. – Когда меня уже выпишут?

– Не могу знать, – ответила медсестра. – Скоро уж должны. Дежурный врач зайдет вечером. Там к вам посетители ломятся, я не могу пустить всех.

– Кто ломится? – напрягся я.

– Да куча целая людей! Говорят, однокурсники. Пустить всех не могу!

– На минуточку, – взмолился я. – Пожалуйста. Они же уже пришли, ну чего вам стоит. И приемные часы еще не закончились!

Она смерила меня недовольным взглядом, потом глянула на старательно смотревшую в сторону Алису. И наконец медленно кивнула.

– Пять минут.

Она скрылась за дверью, и очень скоро мы услышали гомон. Такой, словно табор бежал по больнице, распевая песни и устраивая пляски. Раздавались и окрики персонала: «Потише! Больница все-таки!» Но консерваторских было не остановить: судя по звуку, они приближались стремительно. Мы с Алисой только моргнуть успели, как они уже ввалились в палату.

Их было человек десять. Сияющие, довольные, улыбающиеся. Я с жадностью вглядывался в их лица, такие знакомые. Конечно, среди них не хватало Даши. Не было и главной звезды.

– Мы волновались! Нам сказали, ты чуть не умер!

– Мы сразу прибежали!

– Нас не пускали.

Они галдели наперебой, а я не верил, что они пришли ко мне. В последнее время я почти не был на парах, ни с кем не общался