Пирр, царь Эпира - Саркис Суренович Казаров

XXXVIII, 9, 13; пер. А. И. Солопова).

По мнению Д. Кросса, перенос столицы из Пассарона в Амбракию имел один существенный минус: «Это было не царское учреждение, а старый греческий город, гордившийся своим прошлым и больно обиженный потерей своих свобод. Пирр и его двор никогда здесь не были популярны, и в удобный момент амбракиоты обнаружили свободолюбивый дух, более реально угрожавший царской власти, чем отчаянные толпы Александрии или Антиохии»[630]. Однако это всего лишь гипотеза английского ученого. Наши источники не содержат и намека на какие-то волнения или выступления среди амбракиотов в период правления Пирра. Более того, мы находим амбракиотов среди отдельных контингентов в армии Пирра во время его экспедиции на Запад. Это свидетельствует о том, что между Пирром и его подданными-амбракиотами существовали вполне нормальные отношения.

С вопросом о переносе столицы Эпира из Пассарона в Амбракию тесно связан другой вопрос — о градостроительной деятельности Пирра. Как известно, во время и после походов Александра Великого на Восток основание новых городов получило широкое распространение. После смерти Александра его дело продолжили сподвижники царя (Лисимах, Селевк, Антигон и Птолемей), результатом чего стало основание ряда городов (Лисимахии, Антиохий, Селевкий, Птолемаиды и многих др.). Основание городов в эпоху эллинизма исследователи связывают со стратегическими, экономическими и административными факторами[631].

Определенный вклад в этот процесс внес и эпирский царь Пирр. Данных о его градостроительной деятельности сохранилось довольно мало. Это главным образом упоминания Плутарха и Стефана Византийского, подкрепленные результатами археологических исследований. Плутарх сообщает, что Пирр основал город Береникида на «полуострове Эпира» (

), названный в честь его тещи Береники (Plut. Pyrrh., 6). Под «полуостровом Эпира», по мысли ряда исследователей, подразумевается полуостров Превеза, на котором, видимо, высадились египетские войска, посланные сюда Птолемеем на помощь Пирру, что и могло послужить причиной основания города[632]. Наиболее вероятным местоположением Береникиды является современная Кастрозикия на южном побережье Превеза. Здесь были обнаружены остатки хорошо укрепленного акрополя и храма эллинистического периода[633].

На территории Хаонии, одной из важнейших областей Эпира, примерно в то же время (290-е гг. до н. э.) Пирром был основан еще один город — Антигонея, названый в честь его первой жены — царевны Антигоны из дома Птолемеев[634]. Упоминания об Антигонее в Эпире можно найти у Полибия, Тита Ливия, Стефана Византийского и ряда других авторов. При строительстве этого города Пирр, несомненно, исходил из стратегических соображений: Полибий и Тит Ливий сообщают, что близ Антигонеи находилось ущелье (Polyb., II, 5, 6; Liv., XXXII, 5, 9). Проблема идентификации Антигонеи на сегодняшний день может считаться решенной: город лежал в районе кряжа Йерма на юге Албании[635]. Обнаруженные руины не оставляют сомнений в том, что Антигонея была хорошо укрепленным опорным пунктом.

Собственно говоря, этими фактами и ограничиваются наши сведения о градостроительной деятельности Пирра. Мы можем выделить следующие характерные черты градостроительной политики Пирра: во-первых, Пирр ограничил свою строительную программу исключительно рамками Эпира (во всяком случае, о его градостроительной деятельности вне Эпира никаких данных не сохранилось); во-вторых, основывая новые города, эпирский царь исходил прежде всего из стратегических соображений, причем основание данных городов происходило в тот момент, когда в стране шла борьба за власть и будущее Пирра еще не было определенным.

Соратники Пирра

Личность Пирра была настолько яркой и блистательной, что на ее фоне окружавшие его люди вольно или невольно оказывались как бы на втором плане. Поэтому не случайно то, что полководцы и советники Пирра были мало удостоены внимания таких писателей, как Плутарх, Аппиан или Юстин. Подобное положение вещей нашло отражение и в современной историографии: если Пирру посвящена довольно обширная литература, то его соратникам уделено место лишь в специальном просопографическом исследовании Ф. Сандбергера[636]. Впрочем, сохранившаяся античная историческая традиция позволяет составить общее представление об окружении Пирра.

Еще со времен Александра Великого при дворах эллинистических монархов формировался круг доверенных лиц — так называемых «друзей» (

). Не был исключением в этом отношении и двор Пирра.

В кругу друзей и соратников Пирра самым выдающимся и блестящим деятелем был, без сомнения, Киней. Античная историческая традиция указывает на его фессалийское происхождение (Plut. Pyrrh., 14; App. Samn., 10, 1). Кинея называли доверенным лицом, послом, «министром» и даже «канцлером» Пирра[637]. О его деятельности до 280 г. до н. э. нам практически ничего не известно. Образ Кинея обретает реальные очертания благодаря поздней римской традиции[638]. Он, ученик Демосфена, выступает как выдающийся оратор (Plut. Pyrrh., 14; App. Samn., 10, 1; Dio Cass., IX, 40, 5). По сообщению Элиана, именно фессалиец Киней переработал сочинение Энея из Стимфала о военном деле (Aelian. Tact., I, 2). Вполне вероятно, что такая работа Кинея была вызвана утратой сочинения Энея[639], что подтверждает Цицерон в одном из своих писем (Cic. Ad fam., IX, 25, 1). Решающим аргументом в пользу идентификации соратника эпирского царя с редактором сочинения Энея является то, что в обеих работах упоминается Пирр[640]. Очевидно, писательские способности Киней применил и при переработке воспоминаний Пирра. Подобное предположение основывается на указаниях Дионисия Галикарнасского и Павсания о том, что не один Пирр был автором «Воспоминаний» (Dion. Hal. Ant. Rom., XX, 10, 2; Paus., I, 12, 2), что подтверждал И. Г. Дройзен[641], а также М. Сегре, который называл Кинея

[642].

Таким образом, проблема идентификации оратора Кинея с вышеназванным военным тактиком может считаться решенной. Однако неясным остается ответ на вопрос: являлся ли этот Киней автором не дошедшей до нас «Истории Фессалии»? Утвердительно на данный вопрос отвечал И. Г. Дройзен[643], а У. Виламовиц-Меллендорф даже считал, что при этом Кинея можно назвать военным историком[644]. В свою очередь, Ф. Якоби указывал, что название этого произведения «Фессалика», которое мы находим у К. Мюллера и И. Г. Дройзена, весьма предположительно. По его мнению, труд Кинея мог находиться в рамках описания истории Пирра, содержа сведения о мифических связях между Фессалией и Эпиром[645]. Впрочем, надо сказать, что другие ученые крайне осторожно относятся к подобной идентификации[646].

К сожалению, античная историческая традиция не дает нам ответа на вопрос: когда и при каких обстоятельствах состоялось знакомство Пирра с Кинеем? Вполне вероятно, что оно произошло в 291 г. до н. э. во время похода эпирского царя в Фессалию[647].

Весьма противоречивым источником, позволяющим в некоторой степени судить как о планах Пирра, так и