Ни одна демократия не длится вечно - Эрвин Чемерински

против 79), а Род-Айленд, последний из штатов, принял ее большинством всего в два голоса. Ожидание момента, когда страна преодолеет идеологические разногласия, означает отказ от необходимых реформ навсегда.

Я понимаю, что новая Конституция, как и нынешняя, потребует компромиссов по большинству ключевых вопросов. Вероятно, окажется невозможным отменить коллегию выборщиков или принцип равного представительства штатов в сенате — меры, которые могли бы существенно продвинуть в жизнь принцип равенства. Но мы обязаны попытаться.

Существует риск, что новая Конституция окажется хуже действующей. Либералы справедливо опасаются документа, закрепляющего консервативные принципы, в то время как консерваторы — обратного. Как конвент подойдет к самым спорным вопросам — таким, как права на аборт и оружие? Обе стороны будут стремиться закрепить свои позиции. Но все участники осознают: их труд окажется напрасным, если документ не получит одобрения конвента и в конечном счете — народа. Это станет мощным сдерживающим фактором, препятствующим радикальным идеологическим перекосам. Необходимость ратификации новой Конституции всем народом послужит окончательным фильтром — трудно представить, чтобы американцы поддержали Конституцию, которая бы впадала в крайности в любом политическом направлении.

Есть основания верить (или хотя бы надеяться), что создатели новой Конституции окажутся на высоте, как и те, кто в 1787 году собрался в Филадельфии. Они, несомненно, будут осознавать историческую значимость момента и свою роль в нем. У них будет шанс разработать документ, по которому страна будет жить десятилетиями, а возможно, и веками. Каждый из них может стать новым Джеймсом Мэдисоном или Александром Гамильтоном.

Процесс создания новой Конституции может также оказаться и неудачным. Избиратели могут ее отвергнуть. Или ратифицировать документ, который будет хуже нынешнего. Но если исходить из предпосылки, что действующая Конституция ведет нас к катастрофе (как считаю я), то у нас есть веский импульс хотя бы начать этот разговор.

Рано или поздно американцы осозна́ют: срок, в течение которого действует Конституция США, стал не преимуществом, а обузой. Мир 1787 года слишком сильно отличается от реалий XXI века, чтобы мы продолжали жить по документу, написанному столь давно. Пришло время задуматься, обсудить и в конечном счете создать новую Конституцию.

Примечания

1. New York State Rifle & Pistol Ass’n, Inc. v. Bruen, 142 S. Ct. 333 (2021).

2. United States v. Rahimi, 61 F. 4th 443 (5th Cir. 2023).

3. United States v. Price, No. 2:22–CR-00097, 2022 WL 6968457 (S. D. W. Va. October 12, 2022).

4. См.: Miller v. Bonta, 542 F. Supp. 3rd 1009 (S. D. Cal. 2021).

5. Конституция США, cтатья VII.

6. Akhil Reed Amar, The Consent of the Governed: Constitutional Amendment Outside Article V, 94 Colum. L. Rev. 457 (1994); но см.: Sanford Levinson, The Political Implications of Amending Clauses, 13 Const. Comment. 107, 114 (1996) (критика подхода Амара).

7. Richard H. Fallon, Jr., Legitimacy and the Constitution, 118 Harv. L. Rev. 1787, 1804 n. 56 (2005).

8. Ratification at a Glance, Center for the Study of the American Constitution at the University of Wisconsin-Madison.

9. Id.

10. Id.

11. Если ничего не изменится, сохранятся ли США? И надо ли?

Зловещая тень сецессии

Что, если ничего не изменится и проблемы американской демократии усугубятся? Что, если и без того низкое доверие общества к органам государства упадет еще сильнее, федеральное правительство станет еще менее эффективным, а политическая поляризация возрастет? Я предсказываю, что американцы всерьез заговорят о том, должны ли Соединенные Штаты оставаться единой страной. Разговоры о сецессии сейчас звучат как шепот, но они могут стать громче и настойчивее. Я не знаю, когда наступит этот момент, но мы все понимаем, что ни одна демократия не длится вечно, и наступит время, когда существование и нашей будет поставлено под вопрос.

Действительно, если консервативный республиканец будет избран президентом при республиканском контроле над обеими палатами конгресса, я не сомневаюсь, что в таких штатах, как Калифорния, начнутся серьезные разговоры о сецессии. Точно так же либеральный демократический президент и демократический контроль над конгрессом подогреют разговоры о выходе из состава США в таких местах, как Техас. Резкие идеологические разногласия между штатами существовали всегда. В первые 75 лет американской истории они вращались вокруг вопроса о рабстве, и это в итоге привело к Гражданской войне. В XX веке американцы яростно спорили о проблемах, поднимаемых в рамках движения за гражданские права. Но нынешний разрыв между «синими» и «красными» штатами огромен, токсичен и продолжает расти.

Я не выступаю за сецессию. Напротив, я твердо убежден, что если этот процесс запустить, то он будет крайне болезненным и ухудшит наше положение. Даже само слово «сецессия» следует употреблять с большой осторожностью: мы сразу представляем себе разгул насилия и гражданскую войну. Но считать, что разделение возможно только через кровопролитие, — ошибка. В других странах процессы разделения иногда проходили добровольно и мирно. Важно также помнить, что сецессия не обязательно означает распад США на два или более государств. Она может, например, предполагать значительную передачу полномочий штатам, за исключением военной сферы и внешней политики, которые останутся за федеральным правительством. Такой вариант был бы скорее похож на создание Европейского союза, чем на Гражданскую войну.

Но если страна продолжит идти по нынешнему пути, вопрос неизбежно встанет: останется ли все то, что нас объединяет, сильнее того, что нас разделяет? Самые консервативные «красные» штаты и самые либеральные «синие» радикально расходятся во взглядах на свои системы ценностей. Рано или поздно нам придется задуматься: есть ли смысл сохранять США в том виде, в котором они существовали более двух столетий?

Чтобы это не казалось пустой провокацией, напомню: согласно опросу 2021 года, проведенному Центром политических исследований Университета Вирджинии, 41 % избирателей Байдена и 52 % избирателей Трампа в целом согласны с тем, что стране лучше разделиться на «красные» и «синие» штаты [1]. Мысль о какой-то форме сецессии уже живет в головах людей, и она никуда не денется, если американская система власти не изменится кардинально. И с этим надо как-то разбираться.

Сначала нужно понять: допускает ли Конституция сецессию? Какие уроки можно извлечь из опыта других стран? Что вообще может означать сецессия? И только потом решать, стоит ли вообще поднимать эту тему.

Допускает ли Конституция сецессию?

Конституция абсолютно ничего не говорит о возможности отдельных штатов выйти из состава США. Она ни запрещает сецессию, ни предусматривает механизма для нее. Возможно, это упущение было случайным — в Филадельфии отцы-основатели сосредоточились на выработке структуры власти. Они не видели необходимости прописывать процедуру выхода из Союза уже ратифицировавших Конституцию штатов, которые вдруг