Будни старого психиатра. Байки о пациентах и не только - Доктор Иваныч

– И мама, и я сама тоже хочу.

– Ладно, тогда в путь!

При выполнении перевозок я не обязан беседовать с пациентами. Но, поскольку каждый случай по-своему клинически интересен, не получается у меня удержаться от беседы.

Да, врач диспансера был полностью прав, «голоса» Людмилы совершенно непохожи на шизофренические. Она относилась к ним критически, понимая, что они ненастоящие. У неё не было их бредовой трактовки. Ну и наконец отсутствовал наиболее важный признак псевдогаллюцинаций – убеждение больной в их «сделанности». Людмила даже не пыталась сделать вывод, что эти «голоса» ей навязал кто-то извне. Кроме того, она проявляла адекватные живые эмоции, не обнаруживала характерных для шизофрении нарушений мышления. Поэтому можно сделать вывод, что не поразил Людмилу этот страшный недуг. Расстройство личности, конечно, тоже не сахар, но всё-таки куда лучше шизофрении.

После этого нам велели ехать на Центр. И, как ни странно, нам дали не только доехать, но и побездельничать аж целых три часа. Ко мне стала закрадываться мыслишка, что, глядишь, так и просидим до конца смены. Но такого счастья не случилось, и нам дали вызов: избита женщина тридцати девяти лет.

Приехали мы в старое разрушающееся общежитие, насквозь пропитанное канализационной вонью. На втором этаже, в коридоре, находились четверо женщин в домашней одежде, двое из которых отчаянно ругались.

– Чё ты к нему пристала? Заведи себе мужика и не лезь к чужим! Мало он тебе <вдарил>, ты сама напросилась!

– Я беременная! Ты знаешь, что ему за это будет? Я заяву напишу, и он сядет!

– Какая ты беременная? Кто на тебя залезет? Ты же грязная, как помойка!

Скандал был готов вот-вот перейти в фееричный мордобой, но мои парни пресекли это непотребство на корню. Они решительно завели пострадавшую в комнату и закрыли дверь.

– Что случилось? – спросил я.

– Ленкин сожитель меня избил.

– Куда и чем он вас бил?

– Кулаком по лицу два раза, вот по этой щеке, потом в грудь и в живот.

– Что сейчас беспокоит?

– Живот болит и голова.

– Беременность подтверждена?

– Ну я пока никуда не ходила, просто у меня задержка вторую неделю.

– Данные того, кто вас избил, знаете?

– Волков Александр, они в семнадцатой комнате живут.

– Понятно. В больницу едем?

– Конечно, едем! Я ему не прощу!

Выставил я ей тупую травму живота, после чего в хирургию свезли. Что тут скажешь? Печально наблюдать нравственную деградацию людей. Она распространяется подобно эпидемии, неуклонно захватывая общество и делая его больным. И, к сожалению, никакого противодействия этот процесс не встречает.

После этого нас снова на Центр вернули, и там, сделав все дела, до конца смены досидели.

Выйдя со «скорой», я с удовольствием сделал глубокий вдох. Воздух был напитан не только морозной свежестью, но и ни с чем не сравнимой прекрасной свободой. Но свобода хороша лишь в ограниченных дозах, иначе разовьётся привыкание, и тогда превратится она в пошлое безделье. Нет, не желаю я такого превращения, а потому, пока есть силы, с работой не расстанусь!

Подозрение на психический недуг

Уж третий день оттепель. Казалось бы, хорошо, не надо морозиться и всячески утепляться, напяливая сто одёжек. Но со вчерашнего вечера как зарядил снег с дождём, так до утра и продолжился. Что может быть неприятнее, чем попадание мокрой холодной мерзости в лицо, а тем более за шиворот? Но тут я и сам виноват: не догадался взять зонт.

В автобус вошла наша дезинфектор Галина Петровна и, увидев меня, быстренько уселась на соседнее место. Почему-то сразу стало понятно, что на этот раз не станет она болтать ни о чём, а заведёт серьёзный разговор. И точно:

– Юрий Иваныч, мне, конечно, очень неудобно, но просто уже не к кому обратиться. Вы ко мне всегда с пониманием относитесь…

– Галина Петровна, вы прям как настоящий дипломат. Ну или дипломатиха, издалека начинаете!

– Ой, рада бы посмеяться, да не могу, мне сейчас не до этого. Юрий Иваныч, выручите меня, одолжите пять тысяч! У меня такая ужасная ситуация, что просто слов нет!

– Опять кредит, что ли?

– Да не опять, а тот же, что и был.

– Так вы же сказали, что продали квартиру и расплатились?

– Я только с одним расплатилась и остальные деньги внучке отдала. А другой на мне так и висит. Думала, что справлюсь…

– Ну ладно, давайте я вам на карту переведу.

– Нет-нет-нет, что вы! Если там хоть копейка появится, то сразу всё спишут! Мне бы только наличными.

– У меня с собой нет. Давайте тогда в следующую смену принесу, уж четыре-то дня подождёте?

– Хорошо, хорошо, Юрий Иваныч, спасибо вам!

Галина Петровна с её просьбой вызвала во мне какую-то шизофреническую амбивалентность. С одной стороны, не испытываю я к ней ни капли жалости, а с другой – ответить отказом как-то не по-людски получится. Пусть и жестоко это прозвучит, но те, кто добровольно, осознанно и без крайней нужды залезает в долговую кабалу, на мой взгляд, сострадания не заслуживают.

Страсть Галины Петровны к кредитам давно стала притчей во языцех на «скорой». Ранее я уже рассказывал о том, как она купила в кредит дорогущий набор «омолаживающей» косметики. Спрашивается, разве покупка откровенной дряни за бешеные деньги является жизненно необходимой? Да и без прочих кредитов ей можно было спокойно обойтись.

Однако и на тех, кто всеми силами «впаривает» кредиты, лежит огромная вина. Ведь реклама преподносит их как халявные деньги, раздающиеся от широты души. Наверное, все слышали призыв из рекламного ролика известного банка: «Приходите за деньгами!» Да, просто приходите и берите, словно в подарок. И на людей, психологически слабых, не желающих осознать, что на них вешают долг, это производит впечатление. Ведь желанные деньги или товар тебе дают здесь и сейчас, а рассчитываться за них хоть и придётся, но не сразу, а когда-то потом, в далёкой и мутной перспективе.

У меня нет права учить кого-либо уму-разуму, поэтому скажу только за нас с супругой. Мы трезво оцениваем свои возможности и при этом категорически не желаем становиться должниками. Если нам нужно купить что-то дорогостоящее, то поднакопим и купим. Нет, от кредита мы не зарекаемся, всякое может случиться. Но возьмём его лишь в случае крайней необходимости, когда будет стоять вопрос жизни и смерти.

На территории «скорой» царило форменное безобразие: сплошная вода и размокшая снежная каша. И почему-то не было заметно никаких попыток устранить это непотребство.

Спрятавшись под крыльцом, у входа в медицинский корпус чадили коллеги из прежней