Проклятый Лекарь. Том 7 - Виктор Молотов

Он бросился ко мне, протягивая руку для рукопожатия.

Рукопожатие оказалось именно таким, как я ожидал — влажное, вялое, неприятное. Как пожать руку мертвой рыбе. Или медузе. Ладонь потная, пальцы мягкие, без силы. Фу, в общем.

Подхалим с амбициями. Опасная комбинация. Такие готовы на все ради власти.

— Доктор Зайцев, — кивнул я холодно, вытирая руку о платок демонстративно. — Слышал, у вас тут успехи.

— О да! Потрясающие результаты! — он заговорил быстро, захлебываясь словами. — Революционный подход! Комплексная терапия! Холистическая медицина! Я разработал уникальную систему исцеления, основанную на активации внутренних резервов организма! Хотите, проведу экскурсию? Покажу чудеса современной медицины!

— Хочу, — согласился я. — Очень хочу увидеть эти чудеса.

— Машенька, — обратился он к медсестре. — Будьте добры, предупредите отделения — у нас высокие гости!

— Конечно, Иван Петрович! — она умчалась, чуть ли не подпрыгивая от восторга.

— Пойдемте, пойдемте! — Зайцев засуетился. — Я покажу вам то, что изменит медицину навсегда!

Следующие полчаса были сюрреалистичными. Даже для меня, видевшего многое за тысячу лет.

Зайцев водил нас по палатам как экскурсовод по музею. В каждой — «чудесное исцеление». Театр абсурда в медицинских декорациях.

Первая остановка — терапевтическое отделение.

Доктор Рыжиков, заведующий — седой мужчина лет шестидесяти, опытный врач старой школы. Месяц назад он скептически относился к любым новшествам. Сейчас сиял как начищенный пятак.

— Святослав Игоревич! — воскликнул он. — Вы пришли в удивительное время! У нас настоящая медицинская революция!

Подвел к койке, где лежал мужчина лет пятидесяти:

— Пациент Сидоркин, пятьдесят два года. Поступил с гепатитом С, генотип 1b, фиброз печени третьей стадии. Вирусная нагрузка была два миллиона копий на миллилитр!

— И что в итоге? — спросил я, хотя уже догадывался.

— Представляете, вирусная нагрузка упала в сто раз! За три дня! Сегодняшний анализ — двадцать тысяч копий! Это невозможно с точки зрения классической медицины, но анализы не врут!

Врут. Или их подделали. Или прибор сломан. Гепатит С лечится месяцами современными противовирусными препаратами — софосбувир, даклатасвир. И то не всегда успешно. Вирус мутирует, приспосабливается. А тут — чудесное исцеление за три дня? Бред.

Но некромантическое зрение показывало другое. Печень пациента была все так же поражена — я видел темные пятна фиброза, нарушенную структуру. Но поверх настоящей болезни лежала пелена той самой розовой энергии. Она маскировала симптомы, создавала иллюзию здоровья.

— Покажите анализы, — потребовал я.

Рыжиков протянул планшет. Я изучил результаты. Действительно, цифры показывали улучшение. Но что-то было не так…

— Это не оригинал, — заметил я. — Это скан. Где оригинальный бланк из лаборатории?

— Э… в архиве, наверное, — замялся Рыжиков. — Иван Петрович ввел электронный документооборот…

Конечно, ввел. Электронные документы легче подделать. Особенно если имеешь доступ к базе данных. Кого-то он мне напоминает. Одного пройдоху, который ввел тоже самое, а потом стер все к Тьме!

Вторая остановка — неврологическое отделение.

Доктор Соколова, заведующая — женщина лет сорока, энергичная, компетентная. Раньше. Сейчас она выглядела как фанатичка на религиозном собрании.

— Иван Петрович творит настоящие чудеса! — вещала она, ведя нас по коридору. — Вот, смотрите!

Открыла дверь палаты. На койке сидел мужчина лет шестидесяти, двигал правой рукой — медленно, неуверенно, но двигал.

— Пациент Николаев, инсульт в бассейне средней мозговой артерии слева. Поступил три дня назад с правосторонним гемипарезом — паралич правой половины тела. Вчера правая сторона была полностью обездвижена! А сегодня — смотрите!

Она заставила мужчину поднять правую руку. Тот с трудом, но поднял на несколько сантиметров.

— Подвижность восстанавливается! Это невероятная скорость восстановления! Обычно на это уходят месяцы реабилитации! — просияла Соколова.

Слишком быстро. Восстановление после инсульта — процесс длительный. Нейропластичность мозга — способность создавать новые нейронные связи — имеет пределы. За три дня максимум — уменьшение отека мозга. Но не восстановление двигательных функций.

Активировал некромантическое зрение на полную мощность. И увидел истину.

Мозг пациента был поврежден — темное пятно некроза в области двигательной коры. Но розовая энергия создавала обходные пути, временные мостики. Она заставляла мышцы двигаться, минуя поврежденные участки мозга. Как кукловод дергает за ниточки марионетку.

— Это не восстановление, — тихо сказал я.

— Что? — не расслышала Соколова.

— Ничего. Продолжайте.

Третья остановка — детское отделение.

И вот тут я почувствовал настоящую злость.

В палате лежал мальчик лет семи. ДЦП — детский церебральный паралич. Органическое поражение мозга, возникшее в перинатальный период. Неизлечимо. Можно только улучшить качество жизни, научить элементарным навыкам.

— Колечка! — воскликнула медсестра. — Покажи дяде, как ты умеешь!

Мальчик медленно, с огромным трудом, встал с кровати. Сделал два неуверенных шага.

Родители — молодая пара — плакали от счастья.

— Это чудо! — рыдала мать. — Он никогда не ходил! Врачи говорили — безнадежно! А доктор Зайцев… он святой!

Я смотрел некромантическим зрением. Розовые нити обвивали ноги мальчика, заставляли мышцы сокращаться. Но это было не лечение. Это была имитация. Когда действие энергии прекратится, ребенок снова не сможет ходить. И разочарование убьет родителей.

Это преступление. Давать ложную надежду неизлечимо больным — худший вид жестокости.

— Впечатляет, не правда ли? — Зайцев сиял от гордости. — Моя методика творит чудеса!

— Очень впечатляет, — согласился я ровным тоном. — Но как именно работает ваша методика? В чем секрет?

Его глаза забегали еще быстрее:

— О, это очень сложно! Комплексное воздействие! Активация скрытых резервов! Квантовая медицина! Биоэнергетика! Резонансные частоты!

Набор псевдонаучной чуши. Классический шарлатан. Но откуда у шарлатана такая сила?

— Хочу увидеть процесс исцеления, — сказал я Зайцеву. — Прямо сейчас. В действии.

Его глаза забегали еще быстрее, зрачки расширились — признак стресса:

— Конечно! Разумеется! Как раз должен прийти пациент на прием! Вы увидите революцию в медицине!

Приемный кабинет был обставлен со вкусом — мягкие кресла, приглушенный свет, картины с умиротворяющими пейзажами на стенах. В углу — аквариум с золотыми рыбками. На столе — ваза с живыми цветами. Создавалось ощущение уюта и покоя.

Классическая психологическая манипуляция. Расслабить пациента, снизить критическое мышление.

В дверь постучали.

— Войдите! — пропел Зайцев.

Вошла пожилая женщина, лет семидесяти. Опиралась на трость, двигалась медленно, осторожно. Артрит — я видел по характерной деформации суставов пальцев. Узловатые, искривленные, воспаленные.

— Марья Петровна! — Зайцев расплылся в улыбке.