Проклятый Лекарь. Том 7 - Виктор Молотов

— Святослав Игоревич, — сказал он торжественно. — Мне нужно кое-что сказать.

— Слушаю вас, граф.

— Я был неправ. Все эти месяцы я продвигал Рудакова. Но, — он сделал паузу, подбирая слова, — Рудаков — ошибка. Моя личная ошибка. Я плохо разбираюсь в людях, признаю. Он чуть не погубил всё отделение, всю клинику! А вы спасли нас. Вытащили из полного дерьма. Простите за грубость.

— Граф, я просто выполнял свою работу…

— Нет! — перебил он. — Это было больше, чем работа. Это был подвиг. Геройство. И оно должно быть вознаграждено.

— Граф, давайте просто сойдемся на еще одном должке за вас? Договорились? — подмигнул я ему. — Денег у меня хватает.

— А вы умеете выгадать для себя наилучший исход, — одобрительно кивнул Бестужев. — Договорились. Я не люблю быть должником, но еще меньше люблю, когда моя задница в опасности. Пойдемте, Сомов, обсудим новую кандидатуру заведующего многострадальным терапевтическим отделением.

Они ушли, оставив меня в ординаторской.

Кирилл смотрел на меня с восхищением. Глаза горели как у ребенка, увидевшего фокус:

— А лихо вы его…

— Опыт, — пожал плечами я, опускаясь в кресло.

— Мне определенно есть чему поучиться у вас, Святослав Игоревич.

Костик вбежал в ординаторскую. Выходил недавно и слишком быстро вернулся. Запыхался, щеки красные:

— Святослав Игоревич! Новости! Девушке с отравлением нашли печень! Отец подошел как донор! Полная совместимость! Операцию назначили на вечер! Профессор Волков лично будет оперировать!

— Отлично. Проследи, чтобы всё прошло идеально. Лучшая операционная, лучшая бригада, лучшее оборудование. Никаких накладок.

— Есть! Прослежу! — Костик умчался.

Я сел в кресло, откинулся на спинку. Усталость накатила волной — адреналин схлынул, оставив только опустошение. Но приятное опустошение — как после хорошего секса. Или после удачной битвы.

Забавный день. Утром спасал военных от взбесившегося конструкта. Обзавелся учеником-некромантом. Днем устранял медицинскую катастрофу. Завел себе очередного должника-аристократа. Набрал сорок процентов Живы. Что там еще день готовит? Может, орден Очищения нападет? Или Рудаков вернется с пистолетом? Было бы весело.

Телефон зазвонил. Номер определился — Анна.

— Да? — ответил я в трубку.

— Святослав! — голос был встревоженным. — Где ты? С отцом всё в порядке? Я услышала, что в «Белом Покрове» какая-то катастрофа! Что базу данных стерли! Это правда?

— Всё в порядке. Твой отец жив, здоров и уже ругается на персонал больницы. Кризис с базой данных решен. Я восстановил все данные.

— Я не сомневалась в тебе, — лукаво проговорила Анна. — Может, забежишь ко мне в палату? Я бы тебя поблагодарила за то, что ты спас моего отца.

— Посмотрим.

Отключился. Анну было бы неплохо навестить. Но пока она еще слаба, нужно дать ей время на восстановление, а уже потом заниматься своими корыстными делами.

Кирилл всё еще стоял рядом, разглядывая схему на доске.

— Чему ты научился сегодня? — спросил я его.

— Многому, — ответил он задумчиво. — Что кризис — это возможность. Что уверенность важнее знаний. Что людям нужна надежда больше, чем лекарства.

— Неплохо. А самое главное?

— Что вы используете некромантию для спасения жизней. Это… парадокс. Магия смерти служит жизни.

В помещении уже никого не было, так что его никто не слышал.

— Вся моя жизнь — парадокс, — усмехнулся я. — Некромант, спасающий людей. Привыкай. В мире нет черного и белого. Только оттенки серого. Очень много оттенков.

Встал, потянулся. Кости хрустнули приятно — напряжение двух часов спадало.

— Пойдем домой. На сегодня хватит подвигов.

— А Рудаков? — спросил Кирилл. — Его искать будут?

— Будут. Сомов наверняка уже заявление в полицию пишет. Но не мы. Это работа правоохранительных органов. Но честно говоря, мне плевать.

Вышли из больницы в вечерние сумерки. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в красно-оранжевые тона. Красиво. Как кровь, смешанная с огнем. Или как Жива, смешанная с некромантией.

Сергей ждал у машины, читал газету. Увидев нас, отложил чтиво, расплылся в улыбке:

— Домой, Святослав Игоревич?

— Домой. День был длинный. Но продуктивный, — вернул я улыбку.

Мы сели в машину. Нюхль устроился у меня на коленях, довольно мурлыкая. Точнее, издавая звук, похожий на мурлыканье — скрежет костей друг о друга. Ему понравилась суета в больнице — напомнила старые добрые времена, когда мы штурмовали замки и резали врагов.

Не успели мы доехать до дома на Барвихе, как телефон зазвонил. Номер незнакомый. Я нахмурился и взял трубку.

— Святослав Игоревич? — послышался знакомый женский голос. — Из «Новой зари» вас беспокоят. Мне дал ваш номер его сиятельство граф Бестужев. Вы можете приехать, у нас тут проблемы.

Так, теперь моя собственная клиника требует моего вмешательства.

— Еду, — коротко ответил я в трубку. — Сергей, разворачивай.

— Приезжайте как можно быстрее, — взмолился голос на том конце.

Глава 20

— Представтесь, пожалуйста, — настоял я.

— Это Лилия Павловна Ростова, экономический консультант Алексея Петровича Бестужева. Вы, наверное, меня помните… — ответил женский голос на том конце. Взволнованный, слегка дрожащий, с нотками паники.

Вспомнил ее. Лилия Ростова. Наследственный ангионевротический отек — редкое генетическое заболевание. Дефицит С1-ингибитора системы комплемента приводит к внезапным отекам.

Чуть не задохнулась прямо в коридоре клиники месяц назад — отек гортани. Спас ее вовремя вколотым адреналином. Умная женщина, грамотный экономист, из тех, кто видит цифры за людьми. Что ей понадобилось в такое время?

— Конечно, помню, — ответил я вежливо, хотя внутри уже напрягся. — Надеюсь, приступов больше не было? Вы же теперь носите с собой автоинжектор с адреналином, как я советовал?

— Да, ношу, спасибо… Всегда в сумочке… — в трубке послышался какой-то шум. Крики на заднем плане, грохот, звон разбитого стекла. — Простите, Святослав Игоревич, но мне нужно, чтобы вы приехали. В клинику. Срочно. Очень срочно!

— Что случилось? — я выпрямился.

— Я не знаю! — она явно паниковала, слова путались, дыхание сбивалось. — Тут что-то очень странное происходит. Совершенно невероятное! Я не могу объяснить по телефону. Это нужно видеть! Мне нужно, чтобы вы приехали. Лично. Пожалуйста! Вы единственный, кто может в этом разобраться!

На заднем плане раздался грохот, потом чей-то восторженный визг. Женский голос кричал: «Чудо! Это чудо!» Мужской смех. Аплодисменты?

Странно. Не похоже на панику. Скорее на празднование. Но Лилия явно встревожена. Что там могло случиться?