История твоего «Я». Вся правда о deepfake - Андрей Владимирович Курпатов

общими усилиями интеллектуалов была возведена в высшую степень. В каком-то смысле наша рациональная до мозга костей цивилизация совершила самоубийство по формуле – reductio ad absurdum, или «доведение до абсурда».

Зачастую, чтобы понять несостоятельность чего-либо, нам надо дойти до конца, до финала, до окончательной и последней точки. И именно критическое мышление как инструмент познания позволило нам довести эффективность нашей цивилизации до предела и создать в конечном итоге искусственный интеллект.

Что ж, дело сделано, а теперь давайте обернёмся и посмотрим, что мы натворили. Где в этом новом дивном мире место счастливому человеку? Что за безумие должно охватить его, чтобы он стал вдруг в этом мире счастлив?

Промежуточные итоги

К четвёртой главе мы проделали большой путь, посмотрели все этапы нашего формирования в мире:

• мы пришли в мир своим «физическим я», которое, обретая себя в физической реальности, параллельно строило её как собственное отражение («онтологическое я»);

• в результате этой фазы развития нам оказался доступен мир социальных отношений – других людей – и у нас сформировалось наше «социальное я» (или «личностное я»);

• наконец, всё это было бы невозможно, если бы нас не учили языку как способу порождения «несуществующих сущностей», – именно так у нас и сформировалось наше «сознательное я».

По сути, мы как бы перешли из мира, каким он был нам дан изначально (потенциально), в мир, который существует параллельно ему, – мир интеллектуальной функции, МИФ.

Сам МИФ, конечно, не существует, такого нет. Но это не помешало нам создать его версию-симулякр («копию без оригинала») в себе, свой индивидуальный мир интеллектуальной функции.

Этот переход из существующего, наличного в мир представлений и образов – сущностей, эйдосов – не осознаётся нами в должной мере. А это, по сути, изгнание из Рая через плоды Древа Познания – слова языка.

Таким образом, продолжая вроде бы существовать в мире, который был дан нам изначально, мы приобщились к миру несуществующего – к миру нашего общего «галлюциноза» и «призраков». А затем и переехали в него целиком…

Нельзя не признать, что это был оригинальный жест. По крайней мере, эволюция, если бы она была к этому способна, сильно бы удивилась произошедшему:

• биологические инстинкты – самосохранения, социальный и половой, – что были учреждены в нас эволюцией для целей физического выживания, оказались в пространстве нашего индивидуального МИФа;

• в МИФе они превратились в невротические ветра, гоняющие несуществующие сущности по бесконечным петлям переживаний нашего внутреннего психологического пространства.

Проблема состоит в том, что в МИФе биологическая потребность просто не может быть удовлетворена. Так что мы, по существу, обрекли себя на бесконечный поиск чего-то, что невозможно найти – фантазмов наших желаний, – на муки Тантала и проклятье Сизифа.

С другой стороны, это же позволило нам выйти из «круга сансары» биологического детерминизма, когда всё наше поведение, всё происходящее с нами определялось прямо и исключительно предустановленными биологическими алгоритмами.

Нам дали свободу, но мы заплатили за неё дорогую цену – мы теперь можем мечтать о счастье, но никогда его не достигнем. Освободившись от слепого биологического контроля, мы узнали новую форму – цивилизационного – рабства: зависимость от социально сконструированных иллюзий.

Впрочем, это заточение в золотой клетке: именно переезд наших биологических инстинктов в пространство МИФа позволил нам создать культуру, общество, науку и её прогресс, которому теперь уже, кажется, не будет конца (когда им всецело займётся искусственный интеллект).

Мы страдаем в своей золотой клетке – это естественно. Но проблема даже не в том, что все наши желания теперь обречены – ни одно из них не завершится полной и освобождающей разрядкой, – а в том, что мы не знаем, кто в нас хочет, испытывает это желание.

Да, мы осознали, что у нас есть «я» – тот, кто хочет, думает, переживает, чувствует, ощущает, принимает решения в нас. Но где оно? Кто это? Что это за фантомная боль? Как его найти? Чего оно хочет на самом деле?

Эти вопросы сбивают с толку, потому что, конечно, никакого «я» просто нет. Есть множество эффектов, но не «я». Но разве же мы можем с этим согласиться? Нет, так что, даже глядя в упор на факты, буквально им в глаза, мы отказываемся признать, что у нас нет «я».

Львиная доля наших страданий обусловлена именно тщетными попытками отыскать и защитить своё отсутствующее «я». Эти попытки бессмысленны и, мягко говоря, контрпродуктивны, но попробуй нас с этим парадоксом столкнуть… Мы встанем на дыбы, защищая костюм «голого короля».

Из-за того что биологические инстинкты переехали в МИФ, смерть «я» для них равнозначна и их смерти. В самом деле, они призваны защищать жизнь того, кому они служат, – теперь же они служат не нашему телу, а нашему личностному, сознательному «я».

Да, то «я» – не более чем фикция. Но тем с большей страстью наши инстинкты будут за него бороться. Хотя так случается, что всё-таки что-то выталкивает человека на путь – «путь героя», в процессе которого ему как раз и предстоит умереть, чтобы ожить, то есть и в самом деле начать жить.

Для этого, впрочем, нам нужно понять, как распорядиться тем даром мышления, на которое мы теперь оказались способны.

Да, мы можем мыслить «несуществующими сущностями», то есть несуществующими в действительности предметами – от «стола» до «справедливости» и «блага». Но такое – интенциональное – мышление будет водить нас по кругу уробороса. Выхода из него нет.

Единственный выход – не из круга МИФа, а в его Просвет: мыслить несодержательно, мыслить само мышление.

Вместо заключения

По ту сторону страдания

Для каждого из нас в результате мышления реальность раскрывается по-своему.

Однако реальность субъективна лишь при взгляде из коробки, названной «эго».

АКИХИКО ТЮДЗЭНДЗИ

Начиная с первых литературных произведений – с Вед, Упанишад и Дао Дэ Цзин через Гомера, Софокла и Еврипида до Данте и Гёте, Достоевского и Венечки Ерофеева (не считая всего корпуса нобелевских лауреатов) – человечество постоянно говорит о страдании.

Религии человечества – это религии избавления от страдания. А история человечества – это, как ни крути, история войн, революций и катастроф. Мы мерим её от потопа к потопу, от извержений до оледенений, от одной цивилизации до другой, от одного кризиса до другого – и так по кругу.

И на каждом этапе возникает надежда, что в следующий раз уж точно будет лучше, не так, как прежде. Но что даёт нам такую уверенность? С какой, собственно, стати? Мы что, стали сильно умнее