Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 2. «О дивный новый мир…», 1945–1953 - Андрей Константинович Сорокин

на том, чтобы обеспечить нейтралитет Ирана, но с советским уклоном[477]. Будут использоваться разнообразные рычаги для демонстрации южному соседу его зависимости. Так, в мае 1949 г. Иран обратился в советский МИД с предложением о создании смешанной комиссии для проверки линии советско-иранской границы на спорных участках. «Учитывая нынешние отношения с Ираном», предложение было отклонено[478]. В июле 1949 г. иранский посол в Москве во время беседы с 1-м зам. министра иностранных дел А. А. Громыко несколько раз «просил установить нормальные торговые отношения».

Но Громыко ответил «что это часть общего вопроса об ирано-советских отношениях и не по нашей вине свернута торговля между Ираном и СССР»[479]. В ноябре 1949 г. Громыко направил Молотову подробную записку «для обсуждения вопроса о спорных участках на советско-иранской границе»[480].

Андрей Андреевич Громыко

Конец 1940-х

[Из открытых источников]

Верный своей апробированной линии, Сталин предпринял определенные меры в отношении иранцев, проживавших на территории СССР. В октябре 1949 г. «в целях очистки Грузинской ССР от политически неблагонадежных элементов» Политбюро постановило обязать МГБ ССР выселить всех иранских подданных, бывших иранских подданных без гражданства и принятых в советское гражданство «на вечное поселение в Джамбулскую область Казахской ССР под надзор» органов МВД[481].

В 1950 г. в советской позиции на иранском направлении наметился поворот в сторону смягчения. В частности, совпосол получил директиву не возражать против визита иранского шаха в Москву, если такой вопрос будет поставлен. В 1950–1951 гг. между Ираном и Советским Союзом состоялись переговоры в рамках смешанной двусторонней комиссии об урегулировании взаимных финансовых претензий, которые хотя и не привели тогда к согласованным решениям, однако обозначили некоторую позитивную перспективу. В 1951 г. было подписано советско-иранское торговое соглашение, открывшее новую страницу во взаимодействии двух стран. Сталин лично курировал иранский вопрос, получая регулярно не только информационные сообщения, но и тексты статей для центральной советской прессе на утверждение. Активной вовлеченности Москвы во внутренние дела Ирана доступные документы не фиксируют.

Мохаммед Мосаддык на обложке журнала «Time»

1951

[Из открытых источников]

Конечно, извивы советской политики в Иране в этот период вряд ли могут служить образцом последовательности. Тем не менее отказ от поддержки сепаратизма и решение добиваться своих целей средствами политического давления заслуживают если не поддержки, то осторожного одобрения со стороны ревнителей принципов абстрактного демократизма в мировой политике. Особенно если вспомнить о событиях, развернувшихся в Иране менее чем через полгода после смерти Сталина. В середине августа 1953 г. в результате тайной операции «Аякс», организованной ЦРУ, будет отстранен от власти и арестован премьер-министр Ирана Мохаммед Мосаддык, в 1951 г. ставший человеком года по версии журнала «Time».

Состоится первая «цветная революция», подготовка которой началась еще при жизни Сталина. Ее лекала будут востребованы и в близком, и в отдаленном будущем. Мосаддык досадил западным ревнителям принципов либеральной экономики своими решениями, направленными на национализацию нефтяной промышленности Ирана, участие в которой американского и британского капитала было превалирующим. В сочетании с наметившимися позитивными изменениями в отношениях с СССР это создавало, по мнению планировщиков ЦРУ, угрозу перехода Ирана на советскую сторону железного занавеса и означало бы поражение Запада на Среднем Востоке. Факт «участия США в свержении демократически избранного иранского правительства» на высшем политическом уровне признает в своей каирской речи 2009 г. президент Соединенных Штатов Барак Обама. Впрочем, это уже другая, хотя и очень занимательная история, с которой читатель имеет возможность ознакомиться самостоятельно[482].

Несмотря на произошедший в Иране переворот, советская сторона продолжила наметившийся при Сталине курс на нормализацию отношений. В декабре 1954 г. стороны заявили, что «они не имеют друг к другу никаких финансовых претензий, связанных с периодом Второй мировой войны». В июне 1955 г. задержавшееся в стране Советов иранское золото будет возвращено законному владельцу[483].

«Правительство СССР ожидает, что Афганское Правительство примет все необходимые меры»

Тектонические сдвиги, начавшие происходить в мире по окончании Второй мировой войны, затронут еще одно приграничное государство — Афганистан. Его отношения с Советским Союзом к моменту завершения Второй мировой регулировались Договором о нейтралитете и взаимном ненападении от 24 июня 1931 г.[484]

6 июня 1946 г. Сталин принял в своем кремлевском кабинете посла Афганистана Султана Ахмед-хана. Главным вопросом, с которым посол придет на прием, был вопрос демаркации границы. «Ахмед Хан говорит, зафиксировала советская стенограмма, что у него имеется один вопрос, касающийся советско-афганских отношений. Он, Ахмед Хан, не знает, почему задерживается решение пограничного вопроса. Похоже, что советское правительство испытывает какие-то сомнения в отношении Афганистана. Однако, для этого нет никаких оснований». Сталин, обнаруживая свою осведомленность, без раздумий ответил, «что он даст распоряжение, чтобы этим вопросом занялись и его решили. Решение этого вопроса задерживалось случайно»[485]. На следующий день в «Известиях» появилась заметка о приеме, которую Сталин сохранит в личном архиве[486].

Ускорение, которое Сталин придал процессу согласования спорных вопросов, вряд ли сильно удивит читателя. Уже 13 июня будет подписано Соглашение по пограничным вопросам[487]. Судя по скорости решения вопроса, Сталин возможно лишь выжидал, когда с афганской стороны последует подобная просьба. При подписании соглашения специальным протоколом признавалась утратившей силу статья 9 договора от 28 февраля 1921 г. По этой статье РСФСР соглашалась передать Афганистану «принадлежавшие ему в прошлом столетии земли пограничного района с соблюдением принципа справедливости и свободного волеизъявления народов их населяющих»[488]. Важность урегулирования пограничных споров подчеркивается тем обстоятельством, что после подписания соглашения Сталин и премьер-министр Афганистана Шах-Махмуд-хан обменялись приветственными телеграммами. Обе стороны выразили надежду, говоря словами Сталина, «что отношения дружбы между нашими странами будут успешно развиваться»[489].

Принципы восточной учтивости не позволяли афганскому послу поставить на упомянутой встрече главный вопрос с порога. Начал он разговор издалека, что позволяет нам сделать несколько интересных наблюдений. Ахмед-хан попросил у «учителя всего мира в деле устройства новой жизни» советов, как «содействовать прогрессу в Афганистане». Благодаря ответам Сталина мы сегодня имеем возможность оценить его подходы к преобразованию традиционных обществ, умеренность которых для многих, наверное, будет выглядеть несколько неожиданно. Во главу угла он поставил «грамотность народа путем введения всеобщего обязательного обучения». Сталин подчеркнул при этом, что он предлагает «не антирелигиозное образование» и «не говорит о том, чтобы школа была без муллы». Также он порекомендовал «побольше иметь средних учебных заведений». В ответ на сообщение посла о том, что Аманулла-хан, вернувшийся из Европы, требовал, чтобы женщины сняли чадру, Сталин заметил, «что если