Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 1. «Наше дело правое», 1939–1945 - Андрей Константинович Сорокин

* * *

Невысокая и, приходится подчеркнуть, небезосновательная оценка Сталиным уровня профессиональной грамотности военных, его подозрительность сыграют негативную роль в планировании и осуществлении военных операций первого этапа войны. Сталин будет стремиться подменять собою военное руководство не только при планировании военных операций, но и при анализе их итогов. Ярким свидетельством такого недоверия может служить пространное директивное письмо Ставки № 01 от 15 июля 1941 г. о выводах из опыта трехнедельной войны с германским фашизмом, написанное лично Сталиным[570].

Содержание этой директивы сводится к указаниям о разукрупнении «малоподвижных, неповоротливых» механизированных корпусов, а также «больших и громоздких армий с большим количеством дивизий» как слишком громоздких соединений. Укажет Сталин и на недооценку значения кавалерии, причем вновь подчеркнет целесообразность переформирования кавкорпусов и кавдивизий в соединения «облегченного типа для производства рейдов и ударов по тылам противника» и «легкие кавдивизии истребительного типа». Подчеркнет Сталин тяжеловесность, громоздкость и непригодность для маневренных боев наших авиационных соединений, корпусов, многополковых дивизий и т. д. Нельзя не отметить, что курс на создание механизированных корпусов накануне войны Сталиным был санкционирован и активно реализовывался. Очень скоро советское руководство вернет корпусную систему организации. Вероятно, такого рода директивы, зафиксировавшие «метания» советского военно-политического руководства под влиянием момента, в том числе добавляли оснований считать Сталина в начале войны слабым стратегом, принявшим ряд некомпетентных решений.

Директивное письмо Ставки Верховного командования № 01 о выводах из опыта трехнедельной войны с германским фашизмом

15 июля 1941

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 478. Л. 7–14. Автограф Г. М. Маленкова]

Возможно ли было избежать чувствительных поражений лета — осени 1941 г.? Многочисленные просчеты в организации управления войсками, взаимодействии родов войск, тактической выучке, снабжении, очевидные из простого знакомства с доступными документами, свидетельствуют о том, что эта перспектива не была фатальной.

* * *

Проверка практикой профессиональной компетентности в первый период военных действий для многих представителей высшего военного руководства закончится ударом по карьере. О трагической судьбе руководителей Западного фронта уже было сказано выше. Оргвыводы будут сделаны и в отношении целого ряда других руководителей, вознесенных Сталиным накануне войны на вершину военного управления. 6 февраля 1942 г. постановлением ГКО будет привлечен к суду маршал Г. И. Кулик «за самовольную сдачу Керчи». Члены ГКО сочтут это не случайным, «так как такое пораженческое поведение имело место также при самовольной сдаче Ростова без санкции Ставки и вопреки приказу Ставки»[571].

1 апреля 1942 г. ЦК ВКП(б) примет постановление «О работе тов. Ворошилова». В первом разделе постановление напомнит о прошлом: «Война с Финляндией 1939–1940 гг. вскрыла большое неблагополучие и отсталость в руководстве НКО». По этой причине ЦК тогда счел необходимым «освободить т. Ворошилова от поста наркома обороны». Основной раздел постановления посвящен анализу его деятельности на посту главнокомандующего Северо-Западным направлением. Постановление зафиксирует, что «тов. Ворошилов не справился с порученным делом и не сумел организовать оборону Ленинграда». ЦК постановил: «1. Признать, что т. Ворошилов не оправдал себя на порученной ему работе на фронте. 2. Направить т. Ворошилова на тыловую военную работу» [572].

Постановление ГКО СССР № 1247 о привлечении к суду маршала Г. И. Кулика за преступную сдачу противнику Керчи и Ростова в декабре 1941

6 февраля 1942

[РГАСПИ. Ф. 644. Оп. 2. Д. 36. Л. 77–78. Подпись — автограф И. В. Сталина]

Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о неудовлетворительной работе К. Е. Ворошилова в должности главкома Северо-Западного направления и в качестве представителя Ставки на Волховском фронте, об отправке его на тыловую работу

1 апреля 1942

[РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 163. Д. 1335. Л. 42–44]

Проект директивы Ставки ВГК о причинах поражения в Керченской операции

4 июня 1942

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 478. Л. 145–151. Правка — автограф И. В. Сталина]

9 мая подвергнется разгромной критике еще один член сталинского окружения — Л. З. Мехлис, в тот момент являвшийся представителем Ставки на Крымском фронте. Сталин укажет ему на «странную позицию» «постороннего наблюдателя, не отвечающего за дела Крымфронта», назовет такую позицию «насквозь гнилой»[573]. Для исправления ситуации на Крымский фронт будет направлен маршал С. М. Буденный[574]. Ставка вернется к анализу поражений Крымского фронта в начале июня. В директиве Ставки будет отмечено, что «Крымский фронт имел большое превосходство над противником в пехоте и артиллерии и лишь несколько уступал в авиации. Тем не менее наши войска потерпели поражение…» Причины несостоятельности руководства войсками фронта Ставка усмотрит в полном непонимании природы современной войны[575].

Для характеристики атмосферы недоверия по отношению к военным, царившей в Кремле на начальном этапе войны, нелишне отметить, что будущий маршал К. А. Мерецков, включенный 23 июня в первый состав Ставки в качестве постоянного советника, был уже на следующий день арестован, обвиненный в шпионаже. На протяжении всего начального периода войны Сталин не раз будет проявлять недоверие к представителям советского военного руководства, аресты и расстрелы которых будут иметь место и в самые трудные моменты. В течение первого года войны с 22 июня 1941 г. по 21 июня 1942 г. были подвергнуты аресту 107 представителей высшего командного состава РККА (1 маршал, 72 генерала, 6 адмиралов, 28 командиров дивизий и представителей высшего политсостава). Из них 45 чел. были приговорены к расстрелу[576].

«Обеспечить, таким образом, полный разгром гитлеровских войск в 1942 г.». Расчеты и просчеты советского военно-политического руководства

Обретение профессиональных компетенций командным составом Красной армии и высшим военно-политическим руководством будет проходить достаточно болезненно. Не в последнюю очередь именно этими причинами следует объяснить неудачное развитие военных действий зимой 1941–1942 гг.

Директива Ставки ВГК командующему войсками Волховского фронта генералу армии К. А. Мерецкову о переходе в наступление с целью разгрома противника на западном берегу р. Волхов и выхода на фронт Любань, ст. Чолово (Ленфронт — помогает окружить противника, блокировавшего Ленинград)

17 декабря 1941

[ЦА МО РФ. Ф. 148а. Оп. 3763. Д. 109. Л.