Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 1. «Наше дело правое», 1939–1945 - Андрей Константинович Сорокин

Причинами неудач, таким образом, стали отказ принять во внимание обескровленность советских войск (к началу 1942 г. более половины дивизий действующей армии имели около 50 % штатного состава), недостаток средств вооруженной борьбы, в том числе артиллерийских снарядов, стрелкового вооружения. О «снарядном голоде» нам уже приходилось говорить выше. Здесь же имеет смысл привести свидетельство Жукова, прямо относящееся к описываемым событиям. «Вероятно, трудно поверить, — резюмирует он свой рассказ об этой проблеме, — что нам приходилось устанавливать норму расхода… боеприпасов — 1–2 выстрела в сутки. И это, заметьте, в период наступления!»[603] Сыграли свою роль завышенные оценки потерь вермахта, сделанные в Генштабе Красной армии, распыление сил одновременным наступлением на разных направлениях. Именно в этом, а не в недостатках самого плана, увидит Жуков главную причину неудач зимне-весенней кампании 1942 г., подчеркнув, что «зимой 1942 года мы не имели реальных сил и средств, чтобы воплотить в жизнь все эти правильные, с общей точки зрения, идеи о широком наступлении»[604].

«Противник стремится прорваться к Баку и выйти на Сталинград…» Сражения за Кавказ и Сталинград

Несмотря на ограниченный характер успехов советских войск, в конце марта на совместном заседании ГКО и Ставки ВГК был обсужден план весенне-летней кампании, по итогам которого Сталин примет решение о продолжении наступательных операций весной — летом 1942 г.

Судя по всему, Сталин был абсолютно уверен в успехе. В приказе наркома обороны от 1 мая 1942 г., характеризуя первые десять месяцев войны, он скажет: «…после временного отхода, вызванного вероломным нападением немецких империалистов, Красная Армия добилась перелома в ходе войны и перешла от активной обороны к успешному наступлению на вражеские войска. Это факт, что благодаря успехам Красной Армии Отечественная война вступила в новый период — период освобождения советских земель от гитлеровской нечисти». Тем же приказом ставилась задача «добиться того, чтобы 1942 год стал годом окончательного разгрома немецко-фашистских войск и освобождения советской земли от гитлеровских мерзавцев» [605].

Решение о широком наступлении по всему фронту Сталин примет в противовес предложениям начальника Генштаба Б. М. Шапошникова, который предлагал занять активную стратегическую оборону, измотать и обескровить противника и лишь затем, накопив резервы, перейти летом к широким контрнаступательным действиям. Г. К. Жуков предлагал ограничиться одной наступательной операцией для разгрома ржевско-вяземской группировки вермахта, считая, что множество намечаемых операций «поглотят без особой пользы наши резервы и этим осложнится подготовка к последующему генеральному наступлению».

В основу действий Красной армии будет положен иной стратегический замысел, предложенный командованием Юго-Западного направления во главе с маршалом Тимошенко. Им предлагалось силами трех фронтов провести большую наступательную операцию, в результате которой планировалось выйти на рубеж Гомель — Киев — Черкассы — Николаев. Сталин и в этот раз решит опереться на разработки Тимошенко. Шапошникову, который позволит себе не согласиться с этим планом, Сталин возразит: «Не сидеть же нам в обороне сложа руки и ждать, пока немцы нанесут удар первыми! Надо самим нанести ряд упреждающих ударов на широком фронте и прощупать готовность противника. Жуков предлагает развернуть наступление на Западном направлении, а на остальных фронтах обороняться. Я думаю, что это полумера». Тем не менее, Сталин прислушается к мнению критиков плана Тимошенко — Хрущева. А. М. Василевский будет вспоминать: «Если первый план был представлен нам 23 марта, переработанный план операции такой же крупный. Тремя фронтами, но уже в сокращенном размере, 30 марта. И опять его забраковали… и его Сталин отменил. Тогда Тимошенко поставил вопрос: разрешите уж остановиться на Харьковской операции. И договорились тогда, что будут проводить Харьковскую операцию. 10 апреля они представили план прямо Сталину. Он дал добро, пожалуйста, проводите своими силами и средствами, ничего вам не дадим. И вслед за этим, буквально через несколько дней, Тимошенко издал все директивные указания фронтам»[606].

Так что Сталин в конечном итоге решится на проведение крупной наступательной операции на Юго-Западном (Харьковском) направлении силами Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов под влиянием военно-политического руководства Юго-Западного направления, убежденного в успехе предложенного ими плана. При этом, перейдя к стратегической обороне на других направлениях, было решено провести и там частные наступательные операции с ограниченными целями. Не только Василевский, но и Жуков подчеркнет, что в этом решении Сталина сыграет свою роль высказанная Тимошенко убежденность «в полном успехе операции» по овладению Харьковом. Тимошенко был поддержан Ворошиловым, который, очевидно, улавливал настроение верховного главнокомандующего[607]. Сталин даст разрешение на проведение операции и, более того, прикажет Генштабу, возражавшему против ее проведения, «считать операцию внутренним делом направления и ни в какие вопросы по ней не вмешиваться»[608]. Планировались и последующее общее наступление по всему фронту, и выход на государственную границу СССР[609]. Окончательные решения были приняты с учетом нового доклада главного командования Юго-Западного направления о плане действий войск на апрель — май 1942 г., который был направлен в Ставку 30 марта[610].

Ответственность за решение, принятое в конечном итоге персонально Сталиным, разделяют с ним не только известная часть военно-политического руководства, но и руководство разведывательных органов. В основу замысла развертывания общего наступления в летней кампании 1942 г. была положена оценка Генштабом потерь противника за период с 22 июня 1941 г. по 20 апреля 1942 г., вновь завышенная Главным разведывательным управлением, на этот раз впятеро[611].

Планы советского командования были нарушены уже в начальной фазе их реализации. Начатое в конце апреля наступление в Крыму, захлебнется, 8 мая противником будет прорвана оборона Крымского фронта, и начнется его разгром, завершившийся уже к 20 мая потерей Керчи и Керченского полуострова, что и приведет к сдаче Севастополя 4 июля. Директивные указания Сталина от 15 мая не смогут переломить ситуацию[612]. 3 мая начнет наступление Северо-Западный фронт, который в течение месяца боев не сможет добиться успеха.

12 мая 1942 г. советские войска перейдут в наступление на харьковском направлении и смогут продвинуться на глубину 20–60 км[613]. Однако уже очень скоро ситуация здесь кардинально поменяется. Вечером 17 мая Василевский, исполнявший обязанности начальника Генштаба, доложит Сталину о создавшемся критическом положении и предложит прекратить наступление Юго-Западного фронта. Сталин, переговорив с Тимошенко и положившись на его заверения, ответит Василевскому, что «мер, принимаемых командованием направления, вполне достаточно, чтобы отразить удар врага против Южного фронта, а поэтому Юго-Западный фронт будет продолжать наступление». На следующий день Генштаб вновь повторит свое предложение. Сталин, переговорив с Тимошенко и Хрущевым, отклонит предложение Генштаба и даст «добро» на продолжение Харьковской операции. В своих мемуарах Жуков, присутствовавший при