Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 1. «Наше дело правое», 1939–1945 - Андрей Константинович Сорокин

Сталинград после налета немецкой авиации 23 августа 1942 г.

3 сентября 1942

[РГАСПИ. Ф. 397. Оп. 3. Д. 38. Л. 1]

Во время встречи с Черчиллем 12 августа 1942 г. Сталин, анализируя положение дел на фронтах, признает: «Противник стремится прорваться к Баку и выйти на Сталинград… Нам не удалось остановить наступления. В виде контрмеры мы предприняли диверсию в сторону Ржева и Вязьмы. Здесь продвижение идет у нас неплохо. Цель этой операции состоит в том, чтобы заставить противника перегруппировать свои силы»[626]. В тот же день Сталин направит под Сталинград для координации действий начальника Генштаба Василевского.

24 августа дезориентированный Сталин поставит начальнику Генштаба А. М. Василевскому, командующему Юго-Восточным фронтом А. И. Еременко и представителю Ставки ВГК Г. М. Маленкову задачу «окружить прорвавшегося противника и истребить его»[627].

Георгий Константинович Жуков

1941–1942

[ГЦМСИР. № 37553/1511]

Складывавшаяся под Сталинградом ситуация, близкая к критической, сподвигнет Сталина к изменению конфигурации высшего военного руководства и персональным изменениям. 26 августа Сталин решением ГКО проведет назначение Жукова заместителем верховного главнокомандующего. Вызвав его в Москву, Сталин вечером следующего дня в присутствии членов Ставки и ГКО сообщит об этом назначении и командировании в район Сталинграда, демонстрируя готовность делегировать Жукову значительную часть собственных полномочий[628].

3 сентября Сталин направит Жукову директиву, в которой сообщит: «Положение со Сталинградом ухудшилось. Противник находится в трех верстах от Сталинграда. Сталинград могут взять сегодня или завтра…» Сталин потребует «немедленно ударить по противнику» с севера и северо-запада и прийти на помощь Сталинграду[629].

Новый высокий статус не избавит Жукова от рекомендаций со стороны Верховного, и в переговорах по прямому проводу ему не раз придется доказывать Сталину правомерность принимаемых решений. Не побрезгует Сталин и проверкой исполнения Жуковым согласованного решения о нанесении 5 сентября контрудара, позвонив накануне вечером оставленному в войсках Маленкову[630]. Сил для достижения поставленных целей окажется недостаточно, и 10-го Жуков доложит Сталину о невозможности прорвать оборону противника. 12 и 13 сентября Сталин проведет два совещания с участием Жукова и Василевского, которые предложат Верховному активной обороной продолжать изматывать противника и при этом приступить к подготовке контрнаступления с использованием стратегических резервов, чтобы нанести противнику удар, который резко изменил бы стратегическую обстановку на юге. Предложат они на карте и предварительные наметки плана контрнаступления под Сталинградом. Сталин согласует полученные предложения, после чего Жукова отправит на Сталинградский фронт, а Василевского — на Юго-Восточный[631].

Директива Ставки ВГК заместителю Верховного главнокомандующего Г. К. Жукову об угрозе захвата Сталинграда противником и требование немедленно принять меры и остановить врага

3 сентября 1942

[ЦА МО РФ. Ф. 148. Оп. 3763сс. Д. 106. Л. 21]

16 сентября в специальной докладной записке на имя Сталина и Молотова Л. П. Берия изложит содержание полученного им донесения начальника особого отдела Сталинградского фронта. Противник к этому времени занял Мамаев курган, «чем он обеспечил контроль над всеми переправами и дорогами». 15 сентября в бой в городе вступила 13-я гвардейская стрелковая дивизия, «в течение последних двух недель беспрерывно находившаяся на марше». При этом «в дивизии отсутствовали боеприпасы». «Боеприпасов, — констатирует докладная, — уже ни у кого нет». Транспортировка раненых на левый берег не организована, легкораненые бойцы «сами делают себе плоты, грузят на них тяжелораненых, переправляются на левый берег, где расходятся по селам в поисках оказания помощи». «Сталинград, — сообщит Берия, — к обороне не был подготовлен»[632]. Особый отдел фронта примет и чрезвычайные меры, используя заградительный отряд и расстрелы перед строем. За относительной стабилизацией положения последует разбирательство причин негативного развития событий на Сталинградском фронте, которое было поручено комиссии в составе Жукова, Маленкова и Василевского. От руководства фронтом последовательно будут отстранены не только маршал Тимошенко, но и сменивший его генерал В. Н. Гордов. «Командование и штаб Сталинградского фронта, — напишет 24 сентября Г. М. Маленков Сталину, — оказались неспособными сколотить фронт, сделать хорошо управляемыми армии, корпуса и дивизии…» Инспекторской группе «пришлось очень много поработать… не ограничиваясь крутыми мерами»[633].

В штабе 62-й армии. Слева направо: начальник штаба генерал-майор Н. И. Крылов, командующий армией генерал-лейтенант В. И. Чуйков, член Военного совета генерал-лейтенант К. А. Гуров, командир 13-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майор А. И. Родимцев

1942

[РГАЛИ. Ф. 634. Оп. 4. Д. 7. Л. 8]

1 октября Жуков и Маленков доложат Сталину о реализации принятого решения о создании Донского фронта под командованием К. К. Рокоссовского, войска которого с 30 сентября предприняли наступление с целью прорвать оборону противника «в направлении Орловки»[634]. Вплоть до середины ноября будут продолжаться упорная оборона города, накапливаться резервы. Одновременно советское командование приступило к планированию стратегической наступательной операции.

Ожесточенное сопротивление советских войск, наносимые ими контрудары принудят Гитлера 14 октября отдать приказ о переходе к стратегической обороне на всем фронте[635].

Л. А. Говоров и А. А Жданов изучают карту Ленинградского фронта

1942

[РГАСПИ. Ф. 77. Оп. 1. Д. 1008. Л. 149]

Одновременно с боями под Сталинградом в августе — октябре 1942 г. в ходе Синявинской наступательной операции советские войска предпримут попытку прорвать блокаду Ленинграда[636].

Своей цели эта операция не достигнет. Решить задачу деблокады Ленинграда удастся лишь в январе 1943 г. в ходе наступательной операции «Искра», проведенной войсками Ленинградского и Волховского фронтов[637].

В начале сентября «с каждым часом становятся напряженней» бои, развернувшиеся на новороссийском направлении, обороняемом Черноморской группой войск[638]. 12 октября представитель Ставки член Политбюро ЦК Л. М. Каганович направит Сталину письмо с сообщением об осложнении ситуации на фронте Черноморской группы войск под Туапсе. Причинами неудач Каганович назовет господство противника в воздухе, но главное, на что будет обращено внимание, это «медлительность, потери времени, неповоротливость соединений, вялость наших действий, неумение наладить связь между действующими частями»[639].

В результате ошибок стратегического руководства и военного командования в ходе летне-осенней кампании 1942 г. Красная армия потеряет 4,3 млн чел. (в том числе 2,064 млн чел. безвозвратных потерь), оставит обширную территорию. Эти жертвы не окажутся напрасными. Опыт, приобретенный столь дорогой ценой, будет учтен в последующем при планировании и подготовке наступательных операций.

13 ноября на совещании у Сталина Жуков и Василевский