Развод. Мусор вынес себя сам - Каролина Шевцова

выкован из стали. - Именно что приду я. Не Ника Зельбер, а я - Аниса. Рай, не надо ничего рисовать мне на лице. Просто подчеркни то что надо, но оставь и возраст, и морщины. Я - это я. Настоящая. Рая отшатывается, будто я предложила ей что-то немыслимое, даже неприличное.

- Как скажешь, - только и может выдохнуть она. Я поворачиваюсь к Давиду. Вдруг становится страшно - а вдруг он не поймет? Подумает, что это глупо? Нелепо? Что я все испорчу? На кону ведь не только мое имя, но и его деньги. - Что думаешь? – спрашиваю, а внутри все дрожит от напряжения. – Как тебе идея?

Дава мягко качает головой, в его глазах ни капли сомнения. Только гордость. И та самая, безусловная поддержка, которая стала для меня не чудом, а чем-то... нормальным. - Нет, душа моя, - его слова падают прямо в сердце, успокаивая последние тревоги. - Это лучшая из твоих идей. Давно пора показать миру себя. Настоящую. Рая, все еще немного ошеломленная, кивает и жестом приглашает меня к столу, кухонному, потому что собираться я решила здесь, в нашей с Давидом квартире. Здесь нет нужной Рае мебель зато есть большое окно и идеальный, такой важный для визажиста свет. Я сажусь, и сестра начинает творить свое волшебство. Но на этот раз - совсем другое. Ее пальцы движутся нежно и точно. Я чувствую, как основа ложится на кожу, не скрывая, а лишь выравнивая тон. Она аккуратно подчеркивает веко тенями, но ресницы остаются легкими, не утяжеляя взгляд. Помада – немного ярче естественного цвета губ.

Никаких мушек, никаких шиньонов, никаких линз. Я закрываю глаза, доверяясь ей. Это не маскировка. Это... возвращение себе себя. Словно кто-то осторожно стирает пыль с портрета, и сквозь нее проступают настоящие, живые черты. Я не вижу результат, но чувствую его кожей. Без толстого слоя грима она, как и я, даже дышит иначе. - Я боюсь, - шепчу , не открывая глаз.- Что они все будут меня ненавидеть. За мой обман, понимаешь? За то, что я не та, кем они меня представляли.

Рая ненадолго замолкает, кисть замирает у моего виска.

- Все точно не будут, - слышу ее тихий, странно виноватый голос. Она колеблется, потом добавляет: - Есть как минимум один человек, который готов расцеловать тебя за то, что это разоблачение случилось.

Я открываю глаза и встречаю ее напряженный взгляд. Она смотрит куда-то в сторону, не на меня.

- Этот скандал очень оттянул внимание от другого инцидента. Не хотела тебе говорить, но там... вышла статья не только о тебе. Было еще кое-что.

Она снова протягивает мне телефон.

- Пролистай на несколько постов назад. Там, еще в декабре. Я неуверенно тыкаю в экран, не понимая, что еще могу здесь увидеть. И замираю. Знакомое лицо. Боря. И Лиза. Заголовок другой, но суть та же:

Очередная просветленная гуру оказалась обычной шарлатанкой. Статья короче, не такая едкая как моя, но яда тоже хватает. Журналист с упоением описывает, как Богиня, учившая женщин дружбе, взаимовыручке и свету, сама жила с женатым мужчиной, наплевав на собственное учение. И снимки. На них Лиза особенно счастлива, Боря особенно старый, что даже становится эту Лизу жаль.

И да, эти кадры тоже не могли сделать просто так. Только если журналисты не прятались в моем розарии, потому что снимали явно на диване в гостинной. - У этой Бернадской накануне Нового года была встреча с подписчиками, - тихо говорит Рая. - Так что, он специально даты подгадал. Ее вот пораньше… тебя сейчас. - И как? - спрашиваю я, все еще глядя на фото Бориса с Лизой. - Ну, как видишь. Статья вышла вовремя, как раз к премьере твоей книги.

- Да нет. Как встреча? Состоялась?

- Да, - Рая отворачивается. - Хотя... лучше бы нет. Об этом потом тоже писали. Жуть, короче. Я откладываю телефон на стол, рядом с косметичкой.

- Не хочу ничего знать, - говорю твердо. Вдруг все внутри переворачивается. Чужая жизнь, чужие проблемы, чужой, очевидно больной на голову мужчина, которого я когда-то считала своим... Все это теперь так далеко, а важное вот оно, совсем рядом. Нужно только осмелиться и протянуть руку, чтобы взять.

И я беру. Потому что больше не боюсь. Потому что подружилась и со своими внутренними демонами, и с тараканами, и с обидами, и даже с той горячей штучкой, которую всегда стеснялась, считая это неправильным.

Нет неправильного. Есть я. Даже не так. Есть мы. И мы начинаем.

- Анис, ты такая красивая, - Шепчет Рая, осматривая результат своих трудов.

- Знаю, милая. И большое спасибо тебе за это. Ты все? Мне нужно еще надеть платье. Не могу же я опоздать на презентацию собственной книги.

Глава 35

Машина останавливается прямо перед огромным фасадом «Глобуса». С пунктуальностью, достойной палача на площади. Приятно знать, что собственная казнь пройдет без опозданий.

И освещение здесь подобрали соответствующее - яркое, как софиты на красной доро… ой, то есть на эшафоте. Я ищу и нахожу взгляд Давида. Он стоит на тротуаре и подает мне руку. Совершенно невозмутимый, будто собирается на прогулку, а не на заклание собственной невесты. Он помогает мне выбраться из машины, поправляет Раину шубку на плечах, целует в нос. И это все - его спокойствие и абсолютная невозмутимость - действует на меня лучше любого допинга. Мой страх никуда не девается, но к нему добавляется здоровая злость.

На Борю, на себя, на весь мир.

А, думаете, испугаюсь? Щас.

Стоит мне выйти из машины, как к нам почти бегом бросается знакомый администратор. - Давид, ты уверен, что это хорошая идея? - шепчет он, нервно поглядывая на меня. - Может, перенесем? Подождем, пока скандал не уляжется? Давид не отвечает. Он просто смотрит на меня и его взгляд говорит, что решаю здесь я.

Я вздыхаю. Ну, второй раз я это платье вряд ли надену, а покрасоваться в нем очень хочется, так что назад пути нет.