Пирр, царь Эпира - Саркис Суренович Казаров

римлянам животных было способно произвести и определенный психологический эффект. Как справедливо заметил У. фон Хассель, решение Пирра использовать слонов сопоставимо с тем эффектом, который произвело появление танков на немецких солдат в ходе I Мировой войны[682].

В-третьих, в юности Пирр наблюдал сражения, в которых с разных сторон участвовало до сотни слонов (достаточно вспомнить, что одно время в армии Селевка I насчитывалось до 450 этих животных!). Поэтому, имея столь незначительное количество слонов (20 животных к моменту переправы в Италию), эпирский царь мог и не рассматривать их в качестве решающей силы на поле боя.

Как бы там ни было, но применение слонов в первой битве с римлянами имело грандиозный успех, причем, как отметил Г. Скаллард, «ни один слон не был ранен и не нарушил боевого порядка»[683]. Вместе с тем Зонара приводит любопытную деталь: у слонов на спинах размещались башни, в которых сидели воины. Часть римлян была поражена стрелами и копьями находящихся в этих башнях воинов Пирра, другая же часть была просто растоптана слонами или была ранена их бивнями (Zon., VIII, 3).

В битве при Аускуле Пирр тоже не сразу ввел слонов в бой. По утвердившемуся в историографии суждению, эта битва продолжалась два дня[684], и лишь на второй день царь применил слонов. Римляне, наученные горьким опытом сражения при Гераклее, предприняли ряд мер с целью нейтрализации этих грозных животных. Довольно подробное описание этих приготовлений мы находим в сочинениях Дионисия Галикарнасского и Зонары. Так, Зонара пишет о том, что римляне в качестве средства против слонов использовали окованные железом багры, размещенные на повозках и вытянутые по всем направлениям. Кроме того, против слонов предполагалось использовать огонь и различные метательные снаряды (Zon., VII, 6). Согласно Дионисию, для борьбы со слонами римляне подготовили 3 тыс. повозок, на которых были размещены вращающиеся в разные стороны багры и балки, на концах которых находились трезубцы и железные косы. Было приготовлено также большое количество факелов, обмазанных смолой, которые при приближении слонов намечалось зажечь и далее осыпать ими животных ударами по мордам и туловищам (Dion. Hal. Ant. Rom., XX, 7).

Насколько эффективными оказались эти приготовления? К сожалению, имеющиеся в нашем распоряжении свидетельства античной исторической традиции из-за своей тенденциозности не позволяют в полной мере ответить на данный вопрос. И все-таки ясно одно: несмотря на то что римляне теперь нанесли слонам определенный урон, противостоять животным они оказались не в силах и на этот раз.

Каковой же была дальнейшая судьба слонов Пирра? Переправившись на Сицилию, Пирр взял их с собой. Использование слонов на Сицилии, — а об этом недвусмысленно сообщает Диодор (XXII, 10, 2), — видимо, диктовалось той тактикой, которую предложили карфагеняне эпирскому царю: они укрывались в своих укрепленных пунктах и не вступали с эпиротом в открытые сражения. Следовательно, слоны могли применяться в атаках на эти крепости. И все же надо признать, что каких-либо достоверных известий об использовании Пирром слонов на Сицилии мы не имеем.

Как уже говорилось, в битве при Беневенте слонам было суждено сыграть роковую роль теперь в отношении Пирра. Согласно Плутарху, чтобы овладеть высотами вокруг Беневента, Пирр предпринял обходной марш, в котором участвовали и самые свирепые из его слонов (Plut. Pyrrh., 25). А. Санти, однако, полагал, что из-за сложного рельефа местности и ограниченности во времени участие слонов в данном переходе было маловероятным[685]. С подобной точкой зрения был согласен и П. Левек, по мнению которого трудно представить, чтобы по тем козьим тропкам, по которым с трудом шли гоплиты, могли бы двигаться и слоны[686]. Эти сомнения, впрочем, попытался развеять Г. Скаллард. При этом он ссылался на то, что в 1944 г. партия из 45 слонов была переправлена по крутой горной дороге из Бирмы в Ассам[687]. На наш взгляд, при том «нестандартном» использовании слонов, которое практиковал Пирр, попытка провести их в обход перед битвой при Беневенте вполне могла иметь место.

Античная традиция сохранила рассказ о том, что во время сражения маленький слоненок, находившейся рядом с самкой, был ранен копьем в голову и, пронзительно визжа от боли, бросился назад. Услышав этот визг, слониха поспешила на помощь своему детенышу, произведя переполох в боевых порядках эпиротов (Dion. Hal. Ant. Rom., XX, 12, 14; Flor., I, 13, 12; Zon., VIII, 6).

С рассказом о слоненке некоторые исследователи связывают изображение на блюде из Капены, хранящемся ныне в музее Виллы Джулия[688]. На блюде изображен индийский слон с башней на спине и бегущий сзади слоненок. У слона длинные бивни, которые характерны для индийских слонов, но здесь художник мог изобразить самца, не зная, что таких бивней самка не имеет.

По сообщениям источников, после битвы при Беневенте римляне захватили 8 слонов (еще 2 были убиты). В 275 г. до н. э. Курий во время своего триумфа продемонстрировал этих слонов римлянам, большинство которых тогда их впервые и увидело (Plin. N. H., VIII, 16). Согласно Евтропию, в триумфе участвовали 4 слона (Eutrop., II, 14, 3), что позволяет предположить, что остальные 4 умерли от ран.

Вместе с тем некоторые ученые, в частности К. Ю. Белох, на основании фразы Плиния, что «Метелл… который первым во время первой Пунической войны провел в триумфе слонов» (Plin. N. H., VII, 139: Metellus… qui primus elephantos ex primo Punico bello duxit in triumpho), выразили сомнение такого рода: если Метелл был «первым», кто провел слонов в триумфе, следовательно, им не мог быть Курий. Однако, думается, подобная интерпретация не совсем точна: «primus» тут означает скорее «первый во время первой Пунической войны», нежели «первый в истории».

В более позднюю эпоху появился еще ряд анекдотов о слонах, в том числе и о слонах Пирра. К примеру, Элиан, рассказывая о том, что слон труслив, как безрогий баран, и визжит, как свинья, сообщает, что римляне обратили в бегство слонов Пирра и одержали славную победу (Ael. De nat. animal., I, 38). Постепенно родилось суждение, что слоны могут быть обращены в бегство маленькими животными (Plut. De sollert. animal., 32; Quest. conviv., II, 7, 3; Plin. N. H., VIII, 27), которое было резюмировано Сенекой: «Свиной визг наводит страх на слонов» (Sen. De ira, II, 11, 5).

Потеряв своих слонов в Италии, Пирр, впрочем, отнюдь не отказался от использования этих животных в дальнейшем. По возвращении на Балканы в одном из столкновений с войском Антигона Гоната эпирот захватил ок. 20 слонов. К началу же похода Пирра на Пелопоннес в армии царя их было 24 (Plut.