Колокольчики Достоевского. Записки сумасшедшего литературоведа - Сергей Анатольевич Носов

затушеванно. С мыслями об Америке или еще не совсем, он отправляется в Петербург, заметьте, на другой день после похорон жены (которая за эти два дня к нему дважды приходит). Похоронил и самоубиваться поехал, только Вы ж этого не знаете, когда читаете роман, Вас на пакости свидригайловские настроили, того и ждете.

(Кстати, зачем он в деревне искал свой револьвер, который слямзила – специально с мыслью о нем! – очаровательная Дуня?.. Искал револьвер, а револьвер его сам нашел – уже здесь, в Петербурге…)

Глядите на Свидригайлова глазами Раскольникова, а Свидригайлов над Вами посмеивается, потому что забавно ему, когда Вы с Раскольниковым даже не догадываетесь, что́ они уже знают с Достоевским вместе. Потому что они с Достоевским заодно. Оба скрывают, что решение по проекту “Свидригайлов” уже принято, и не позже того дня, когда отпел Свидригайлов Марфу Петровну. Как же Свидригайлову с его-то характером над Вами не посмеиваться, Кира Степановна, и над Вашим Раскольниковым, когда Вы мнение свое на этот счет за умное держите, будучи неосведомленными по части решений.

Раскольникова, например, прямо корежит в трактире от откровений старого развратника, когда тот сладострастно рассказывает о своей малолетней невесте. А ведь вся эта история с юной невестой как раз доказывает, что ничего другого, как покончить с собой, на уме Свидригайлова не было. Иначе бы он хотя бы месяц еще подождал. Вроде бы жизнь налаживается. Ведь через месяц шестнадцать лет стукнет юнице и можно будет по закону на ней жениться, чего ее родители ждут не дождутся, да и сама она любить его обещала, лишь бы от него к ней “уважение” было, – ан нет, дарами и деньгами ее оделил и поехал “в Америку”.

Получается, она и нужна ему была только, чтобы помочь от денег перед “Америкой” избавиться!.. А Вы как думали, Кира Степановна?

Петербург для Свидригайлова промежуточный пункт на пути в “Америку”.

Зачем ему Петербург?

Деньги раздать, вот зачем.

Это непросто.

В десяти тысячах для Дуни, чтобы “облегчить разрыв с господином Лужиным”, Раскольников сразу ему отказал (отказался принять). “Не примет Авдотья Романовна, так я, пожалуй, еще глупее их употреблю”. Ага, Свидригайлов еще не видел невесты, которую сватают за него, но мысль уже, похоже, о ней.

А тут как раз дети Екатерины Ивановны сиротами становятся – вот и хорошо, есть куда потратить: каждому по полторы тысячи капитала до совершеннолетия.

“Три пятипроцентные билета, всего на три тысячи” – Соне (по секрету), чтобы ей “из омута” уж окончательно выбраться, впрочем, без устроенных детей Катерины Ивановны она и сама себя теперь обеспечить способна. А тогда для Раскольникова. Коль ему в Сибирь дорога. “Давая вам, я всё равно что ему даю”. Вот это ход! Знал бы Раскольников, как “Дунины” деньги теперь ему возвратятся!..

На полторы тысячи (бриллианты, жемчуг, серебро) – юной невесте – на третий день после знакомства.

Ей же – пятнадцать тысяч – все, что осталось, – самый крупный подарок – перед самым самоубийством, это когда вымокший под дождем пришел сказать про предстоящий “вояж”, – все деньги разом скинуты.

Итого двадцать четыре тысячи.

Не считая относительно мелких затрат, как-то: на помещение сирот в “весьма приличные для них заведения” (помимо для них же – на будущее), на панихиды по Екатерине Ивановне по два раза на дню (самоличное распоряжение Свидригайлова! – человека слабо верящего, не сказать не-…), на похороны ее и сопутствующую им “всю эту возню”, опять же, по выражению Свидригайлова.

А мне из благодеяний Свидригайлова последнего дня его жизни особенно по душе оплата двум “писаришкам” входа в увеселительное заведение и возмещение стоимости ложки, украденной, возможно, одним из этих двоих.

Дед Мороз, решивший застрелиться по выполнении миссии…

Всех обманул, а больше всех – Раскольникова.

Да нет же, это не обман, это розыгрыш.

А Вы еще спрашиваете, почему Свидригайлов смеется.

А почему бы ему не смеяться, если он человек такой иронический?

Вы заметили, как много известно Свидригайлову? Склад тайн. Видите ли, пониманием вещей он сильно отличается от тех персонажей, чье знание опосредовано “неполнотой контекста” (категория, которой пользовался Б.В.Аверин, говоря о восприятии реальности героями Набокова). Свидригайлов – самый информированный персонаж. Он знает всё о Раскольникове, о Софье Семеновне, о себе (единственный кто!), о Марфе Петровне и всем том, что за эти семь лет случилось в деревне, то есть в некотором смысле он знает больше Достоевского. Как же ему не смеяться, когда при нем говорят другие?

Так ведь всех разыграл, никто из персонажей и представить не мог, что у него на уме. Разве что в последние секунды всё понимал пожарный в ахиллесовой каске, пытавшийся протестовать, – но ведь его тоже “разыграл” со своей Америкой. Там на Съезжинской и сейчас пожарная часть. Только мемориальной доски нет.

Кира Степановна, признайтесь, Вы, как и все поверхностные читатели, полагаете, что Свидригайлов уехать “в Америку” решил после той драматической сцены с Авдотьей Романовной, когда она ему отказала, едва не застрелив из его же собственного револьвера?.. Так я ж Вам и говорю, что с мыслью об “Америке” он уже в Петербург приехал, и уже тогда другой, более важной задачи, чем раздать деньги, у него не было. А на Авдотью Романовну у него надежд уже никаких не осталось, и не врал он Раскольникову, когда о бескорыстии передачи денег ей говорил, а что встречи с ней хотел, то да – просил же открыто, да брат того не позволил. Так что эксцесс в комнате, куда он Дуню привел (кстати, в той же, в которой ему Марфа Петровна являлась, – помните, как Дуня кричала: “Не твой револьвер, а Марфы Петровны, которую ты убил, злодей!” – прежде чем пульнуть в него, а?..), эксцесс в той комнате, говорю, только подтвердил, что и без того Свидригайлову ясно было: пора в вояж. На решение в “Америку” отбыть свидание уже никак не влияло, хотя, возможно, ускорило сборы, но и в этом уверенности нет: скорее, просто поторопился под финиш повидаться, ну как бы для успокоения совести, а вдруг? – иначе как этот свет покидать без последнего шанса, объяснений, без блеска глаз?

Нехорошо Вы о Свидригайлове думаете. Он, конечно, не подарок и репутация у него гнилая (именно что – репутация!), но что же он такого здесь натворил, кроме раздачи денег?

В общем, “Апологией Свидригайлова” в книге главу называть не стану, а как-нибудь так можно:

РАЗДАЧА ДЕНЕГ

[53]

Вы хотите посвятить мне стихотворение и спрашиваете мое разрешение?.. Тронут.