Шотландия в Новое время. В поисках идентичностей - Виктор Юрьевич Апрыщенко

его боялись называть по имени, именуя чаще «хорошим человеком». Эдинбургские специальные уполномоченные пресвитерии в 1586 г. были призваны определить все имена, которые используются для обозначения дьявола[343]. Генеральная ассамблея шотландской церкви в 1594 г. осудила «страшные суеверия, бытуемые в Гариохе и других частях страны, где народ не трудится, а посвящает службы дьяволу, именуя его «ремесло Доброго чедовека»[344]. Часто во время служб дьявола называли «черный человек», вероятнее всего, подразумевая черный цвет волос, хотя, возможно, черную одежду; в протоколах допросов обвиняемых значение цвета не очевидно[345]. Образ дьявола, представленный во время североберикского процесса, как вынутого из-под земли с помощью веревок, является все же фольклорным элементом. В Шотландии был широко признан способ избавления от дьявольской опеки, когда необходимо было положить одну руку на голову, а другой взяться за ступню и в такой позе отказаться от клятвы дьяволу[346]. Идея о том, что дьявол давал новые имена ведьмам, находящимся у него в услужении, тоже, очевидно, имеет фольклорную природу, хотя в XVII в. она активно использовалась и следователями на допросах.

Шотландское XVII столетие было особым периодом в истории распространения образа дьявола. С самого начала реформации церковь в Шотландии стремилась создать благочестивое общество, но именно противник бога, дьявол, казалось, неотступно мешал этой цели. Именно Шотландия в этом период явила миру наиболее отчетливые свидетельства этого персонажа, вероятно, потому, что именно пресвитерианская религия наиболее остро ощутила его конкуренцию в борьбе за души верующих.

Используя свидетельства судебных процессов, вслед за Кристиной Ларнер, мы можем судить о том, как шотландские крестьяне представляли дьявола и бога, а также отношения между ними[347]. XVI и XVII вв. стали свидетелями междоусобной борьбы между противоборствующими институтами церковной организации, борьбы за преобладание в обществе между светскими и религиозными властями, а также сражения между богом и дьяволом за души мужчин и женщин. Типичное изображение рогатого и парнокопытного, огненно-красного существа мужского рода, воплощавшего образ дьявола, которого прочно связывают с идеей колдовства и демонологии, проникало в сознание шотландцев в течение долгого времени. В описании Реджинальда Скота дьявол предстает в образе, впоследствии ставшим стереотипным: «дьявол с рогами на его голове, пламенем в его рту, и хвостом у него сзади, с глазами темными, лающий как собака, с когтями как у медведя, с кожей как у негра, и с голосом, рычащим словно лев»[348].

Однако фигура дьявола, который появляется в большей части документального материала, связанного с шотландским колдовством, являет собой намного более сложное существо, хотя и имеет красный цвет кожи или рога на голове. Фигуры демонов, к которым и относится образ дьявола, чаще всего были мужского рода и черного цвета, принимая порой другую окраску, отражающую духовные верования, особенно связанные с феями. Демоны могли быть старыми или молодыми, красивыми или уродливыми, их внешность могла быть грубой или благородной. Демон мог носить шляпу или колпак, платок или капюшон, плащ или накидку. За относительно небольшую плату он мог предложить еду, воду или нечто подобное, способное соблазнить человека. Порой, демон мог явиться и в женском обличье, или еще реже – в облике животного, наконец, он мог принимать более эфирный облик и появиться как дух, призрак или ангел.

Хотя фигуры демонов в той или иной форме упоминались триста девяносто два раза в описаниях колдовства и судебных процессах, точное описание дьявола обнаружить довольно трудно. Очевидно, что краснокожий и рогатый Старый Ник, правитель преисподней, лишь одно из многих описаний того, чье имя обычно опасались произносить вслух. Несмотря на то, что многие из ставших известными имен дьявола появились в Европе только в XVIII в., имя «Махаон», сопровождаемое эпитетами «старый» и «рогатый», было шотландским вариантом, используемым с XVI столетия. Демонические верования и персонажи сыграли решающую роль в развитии шотландского ведовства, но они были столь же сложны и абстрактны, как и само колдовство. Несмотря на апокалиптическое осуждение, многие служители церкви сами считали, что дьявол был вездесущим, чем придавали ему статус неуловимой фигуры. Возможно, именно из-за того, что дьявол был настолько фундаментален для понятия колдовства, объяснение его присутствия не требовало явных доказательств. Удивительно, однако, что его фигура присутствует в относительно небольшом количестве случаев шотландских ведовских процессов: двести двадцать шесть из трех тысяч восьмисот тридцати семи обвиняемых в колдовстве шотландцев, что составляло 6 %, признались в ходе судебных разбирательств, что они имели дело с дьяволом. Конечно, эта данные отражают лишь те случаи, когда шотландцы упоминали кое-что определенное, перенесенное следователями в документы. В большинстве случаев мы просто не знаем и не можем знать всего того, что было упомянуто. Возможно, дьявол упоминался чаще, но в документах той поры эти свидетельства не сохранились, и было бы неправильно лишь на основании этого «молчания источников» исключать присутствие демонических идей и верований.

Несмотря на то, что описанный в показаниях ведьм дьявол представляет собой таинственную фигуру, его образ многое может дать понять для изучения шотландского колдовства и в целом религиозности. Однако, по справедливому замечанию К. Ларнер, при близком его рассмотрении оказывается, что существует целый ряд разнообразных образов. В этой связи разные представления о нем, бытовавшие в рамках элитарной демонологии и в документах судебных процессов, бесспорно, интересны. В равной степени важны и общие культурные стереотипы, существующие в элитарном сознании и в массовой религиозности. Наконец, важным представляется вопрос о «материальном» воплощении дьявола, который чаще являлся духовным понятием.

Хотя документы, содержащие свидетельства о вере в колдовство, могут дать общее представление о том, как виделся и воспринимался дьявол в определенных слоях общества, большая часть этих идей в той или иной степени противоречит элитарной демонологии, которая, основываясь на библейском толковании и других недоступных массовой аудитории источниках, дает лишь некоторые наброски того, чем был дьявол, и, как правило, это животное, или, по крайне мере, существо с ярко выраженными признаками животного. Наоборот, в документах ведовских процессов шотландцы, чьи признания добывались под пытками, описывают его в облике человека.

Существуют крайне немногочисленные библейские описания физического появления дьявола, большинство из которых содержатся в Новом Завете. Это, в частности, слова Святого Петра о том, что «ваш противник дьявол, как ревущий лев, ищущий того, кого он может пожрать»[349]. В Откровении Иоанна присутствует описание четырех демонических животных: льва, теленка, «третье животное имело лицо как у человека», а четвертое походило на орла[350]. Позже дьявола описывали как дракона и змея: «и низвержен был великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную, низвержен на землю, и ангелы его низвержены