Каждому свое - Елена Евгеньевна Съянова

Тогда же, в декабре, во время одной из ночных бесед, Лей прямо спросил Гитлера, почему бы ему не разделить «секрет» пополам и не оставить при себе кого-то одного. «Потому что я пока не могу выбрать между вами, – ответил Адольф. – Борман лучше вас сделает техническую работу, но передать ему все карты и коды значило бы засушить идею в зародыше. А вы… сумеете».

Оба, конечно, хорошо помнили этот разговор. Похоже, теперь фюрер просто нашел повод?

– Я хотел задержать вас еще на день… Но лучше вам улететь сегодня. – Гитлер, приподнявшись, достал из ящика тонкую кожаную папку. – Здесь всё. Это мое… так сказать, «возвращение». Возьмите.

Лей взял папку и встал.

– Нет… подождите, – Гитлер снова пошарил в ящике. – Еще вот это… Достаточно только раскусить – конец мгновенный.

Крохотная капсула в папиросной бумаге.

Лей покачал головой:

– Спасибо. Но я никогда не понимал смысла… Без сознания ядом не воспользуешься, а в сознании я предпочел бы умереть от пули.

– Да, да, я тоже, – закивал Гитлер. – А у меня пропал ее браунинг, тот, помните? – вдруг пожаловался он.

Лей сунул руку за пазуху. Там у него, в потайных карманах форменных рубашек, всегда лежал маленький именной браунинг, словно приросший к его телу и сжившийся с ним за последние шесть лет.

– Как?.. – обомлел Гитлер. – Откуда?

– В сентябре тридцать девятого мне его передал гауляйтер Мюнхена Вагнер. Его нашли рядом с Юнити. Она из него стрелялась. Он именной – ко мне и вернулся.

– Она его у меня взяла. Тогда, перед тем, как… Господи! А я все перевернул в спальне! Чуть с ума не сошел!

Он бережно взял в обе руки «браунинг Ангелики».

– Он заряжен, – предупредил Лей.

– Да… да… – Гитлер совсем близко поднес его к глазам и все продолжал приближать. Лей с досадой отвернулся.

Гитлер плакал. Лей видел это второй раз: первый – после потери Гесса.

Но сейчас слабость фюрера показалась неуместной. От него требовались решения, ясная голова, твердость и воля. От него еще чего-то ждали.

Сам Лей давно понял, что ждать нечего. Но не плакать же теперь всем, по глупым поводам, тем более если ты не один. Гитлер его, по-видимому, не стеснялся. И это было неприятно, как-то… окончательно тяжело.

– Вы хотите, чтобы я вылетел сегодня? – резко спросил он.

Гитлер вздрогнул и поднял голову.

– Да… Роберт, прямо сейчас, – он поднялся и протянул руку. – Прощайте.

– Я вернусь через три дня и доложу, – четко произнес Лей, пожимая холодную как лед руку.

Кивнув, он вышел, может быть, несколько поспешней, чем следовало бы. Но это только для того, чтобы избежать чего-то, еще более неприятного и ненужного никому.

Покидая бункер, он никого не встретил, кроме охраны. Двери в комнаты Геббельсов были закрыты: по-видимому, Магда укладывала детей спать. Роберт поколебался лишь секунду-другую. «Ладно, вернусь, еще раз поговорю с ней», – решил он.

Лей собирался подняться на «Шторхе» с автострады, у Бранденбургских ворот, затем через Рехлин, дальше – на юг. Но генерал СС Бергер, здешний «адъютант-распорядитель» и, конечно, гиммлеровский шпион настойчиво предлагал другой маршрут: в бронеколонне до аэродрома Гатов, а оттуда на «юнкерсе» в сопровождении из тридцати истребителей – «куда прикажете».

– А мое «сопровождение» не примут за контрудар? – съязвил Лей.

Бергер остался совершенно непроницаем.

Эта бронеколонна представляла собой двенадцать вездеходок, три роты мотоциклистов и девять «тигров» – целое боевое подразделение, чтобы благополучно доставить рейхсляйтера по сравнительно безопасному коридору к хорошо охраняемому Гатову.

Вся эта техника, как по взмаху чьей-то волшебной палочки, выстроилась на Вильгельмплац и в сумерках выглядела особенно внушительно.

Лей стоял у своей машины, соображая, как ему поступить. Отбывавший куда-то по делам фельдмаршал Кейтель тоже задержался у машины и презрительно фыркнул:

– У нас теперь всем распоряжается СС, – небрежно заметил он Лею.

– А вы… по-видимому, к Венку? – догадался тот.

Кейтель кивнул.

– Вот ему мы всё это и отправим, – решил Лей. – Отдайте приказ.

– Нет… я не могу, – запротестовал Кейтель.

– Это я не могу! А вы фельдмаршал! Что вы тогда можете?! Возить бессмысленные приказы?! Приведите к Венку хотя бы девять танков.

Вильгельм Кейтель… Штабист-работяга… «Борман в погонах»… Начальник Верховного командования, превративший его в канцелярию, на все отвечавшую «да, мой фюрер» и выпустившую из своих недр лишь одну успешную и кровавую операцию – по оккупации Норвегии и несколько знаменитых указов: например, «Указ о комиссарах».

– Отдайте приказ, – повторил Лей. – Я сам полечу с вами к Венку и, если понадобится, сам отвечу перед… СС.

В штаб-квартире генерала Венка они приземлились около полуночи. В 12-й армии выдалось несколько редких часов относительного затишья, и до предела измученный, еще не оправившийся от серьезных травм Вальтер Венк уснул прямо за столом, в окружении напряженно работавших офицеров штаба и трещавших телефонных аппаратов. Месяц назад он вот так же «выключился» за рулем своей машины, после того как вынужден был сменить своего потерявшего сознание шофера и врезался в парапет моста на автобане Берлин – Щецин. Виноват в этом был Гитлер, приказавший Венку каждый вечер присутствовать в Берлине на совещаниях оперативного штаба. Генерал совершал ежедневные поездки, длиной в двести миль. Венк сильно расшибся, повредил голову, у него было сломано пять ребер, однако уже через неделю ему в госпитале вручили приказ фюрера о формировании 12-й армии – и вперед! – разгребать гиммлеровские «авгиевы конюшни». Возможно, русские уже были бы в Берлине, если бы Гудериан в отчаянии не убедил фюрера убрать Гиммлера подальше от военных операций и поручить контрудар под Шведтом Венку. Операция началась успешно, но произошла эта автокатастрофа и многое, державшееся на таланте одного человека, было разрушено.

Теперь, два месяца спустя, Гитлер снова уповал на молодого генерала, которому предстояло, продолжая сдерживать американцев, быстро развернуть свою армию на восток и спасать Берлин и фюрера. Именно такой приказ и привез из ставки Вильгельм Кейтель.

Фельдмаршал явился перед с трудом поднявшимся ему навстречу Венком в полной парадной форме и, коснувшись маршальским жезлом фуражки, положил перед ним оперативную карту. Устно изложив приказ, он от себя добавил, что их «общий долг сейчас спасти фюрера». Взгляд растерявшегося Венка вывел из себя и без того взвинченного фельдмаршала. Кейтель начал что-то сердито объяснять и доказывать. Вся логика его сводилась к одному: другого выхода все равно нет. Кейтель тыкал жезлом в карту и старался избегать глаз Венка, которые тот несколько раз вопросительно перевел на стоявшего у окна Лея, появление которого здесь и сейчас сбивало его с толку.

– Но у меня нет ни одного танка, –