Становление писательницы. Мифы и факты викторианского книжного рынка - Линда Петерсон

личные откровения обеспечивали читателям Мейнелл «вуайеристский трепет», несмотря на «иносказательный и оборонительный» характер, и что этот провокационный полуоткровенный стиль обусловливал их привлекательность[40]. Возможно, это так, но вуайеризм (читателя) и откровения (писателя) присущи личному эссе как жанру. Монтень задает вопрос в своем основополагающем эссе «О раскаянии»: «Но разумно ли, что при сугубо частном образе жизни я притязаю на общественную известность?»[a], [41] В случае Мейнелл вуайеризм, возможно, стал следствием рефлексивного письма, которое, по сути, составляет размышления вслух о собственных убеждениях в отношении искусства, поэзии, человеческой жизни и культуры. «Ритм жизни», например, выражает один из наиболее часто цитируемых афоризмов Мейнелл о поэзии.

Подобно [святым], это поэты, к кому Муза трижды или десять раз на протяжении долгой жизни подходила, прикасалась и покидала… Немногие поэты полностью осознали ритмичное отсутствие своей Музы. Ведь полное осознание выражается только одним способом – молчанием[42].

Читатели тогда и сейчас рассматривали этот комментарий как завуалированное объяснение долгих лет поэтического молчания Мейнелл, хотя на самом деле она выносит суждение опубликованным стихам других людей, которым не хватает «случайного блаженства сладости», которое может даровать только Муза. Как и все эссе в этой ранней серии, «Ритм жизни» предлагает личные откровения, но я бы предположила, что основной посыл этого текста заключается в мудрости, проницательности и утешении для переменчивых настроений и обстоятельств человеческого существования. Это не викторианские статьи главного редактора или современные авторские колонки, а, по терминологии самой Мейнелл, «комментарии».

Зарабатывание денег, завоевание престижа

Публикации Мейнелл в Scots Observer привлекли к ней внимание восхищенных читателей и, как я считаю, стали поворотным моментом в ее карьере, позволив совершить переход от статуса профессиональной журналистки к образу выдающейся писательницы рубежа веков. В этом еженедельном периодическом издании «все было мощно, все было любопытно, все своеобразно», – отмечал современник Мейнелл Фрэнсис Уотт, но произведения самой Мейнелл выделялись. «Как мы восклицали и писали друг другу записки об „Отторжении“ миссис Мейнелл», – писал Уилфрид Уиттен в Academy, вспоминая пьянящие дни начала 1890‑х[43]. Затем в статье «Миссис Мейнелл, поэтесса и эссеистка» для Fortnightly Review Ковентри Патмор похвалил ее прозу за высокие «классические» достижения, за воплощение «новой мысли общего и непреходящего значения в совершенном языке и присутствие в каждом предложении отличительных черт гениальности» (хотя, как мы помним, он считал, что ее поэзия не достигает «крепкого классического уровня»). Патмор даже отрекся от своего более раннего заявления о том, что «ни одна писательница в наше время не достигла истинной „исключительности“»[44]. Такие суждения, сделанные в частном порядке в разговорах между друзьями-литераторами и публично в печати для культурной элиты, укрепили репутацию Мейнелл. Однако в профессиональном плане самым важным поклонником ее художественных эссе был Джон Лейн – издатель и партнер Элкина Мэтьюза по Bodley Head. В 1892 году через Хенли Лейн предложил Мейнелл собрать ее эссе в небольшом томе и одновременно выпустить сборник ее стихов – в виде парных книг, идентичных по формату, дизайну и шрифту (рис. 27). Это было престижное издание, определившее карьеру Мейнелл[a].

Рис. 27. Обложка «Ритм жизни и другие эссе» (1893) Элис Мейнелл

Лейн, которого сегодня помнят как издателя Yellow Book, был, что более важно, открывателем, популяризатором и издателем поэтов – эквивалентом Эдварда Моксона, в свое время издававшего Шелли, Китса, Теннисона и Браунинг. Вместе со своим партнером – торговцем антикварными книгами Элкином Мэтьюзом – Лейн опубликовал У. Б. Йейтса, Джона Мейсфилда, Ричарда Ле Гальенна, Оскара Уайльда, Фрэнсиса Томпсона, Эрнеста Доусона, Джона Дэвидсона, Лайонела Джонсона и Эзру Паунда и др.[a] Лейн также способствовал продвижению эссе о высокой культуре, опубликовав работы Джорджа Эгертона, Флоренс Фарр, Элизабет Пеннелл, Гранта Аллена, Эдмунда Госса и Кеннета Грэма. Напечатанные на бумаге ручной работы ограниченным тиражом, с дизайном Чарльза Рикеттса и Обри Бердсли, книги издательства Bodley Head были элитными томами, несомненно, нацеленными на то, что Бурдье называет «субполем ограниченного производства»[45]. Тираж, как правило, ограничивался пятьюстами экземплярами.

По словам его друзей и некоторых из его авторов, Лейн не был большим бизнесменом (Bodley Head Press, по-видимому, никогда не приносило доходов, а Мейнелл в письмах неоднократно напоминала ему о просроченных счетах)[46], но он превосходно продвигал книги, которые выпускал[b]. Когда эссе Мейнелл были собраны и готовились к выходу в виде книги, Ле Гальенн, один из авторов Лейна и официально его литературный советник, подготовил обзоры будущих томов «Ритм жизни и другие эссе» (1893) и «Стихи» (1893). Отвечая на статью Патмора в Fortnightly, Ле Гальенн повторил похвалы прозе Мейнелл, но бросил вызов старшему поэту, недооценившему ее стихи, защищая их как «глубокий крик сердца, высказанный его исконным языком, а не царственной речью музы» и признаваясь, что он предпочитает ее поэзию ее же прозе, которая восхищает утонченным стилем, но, по его мнению, содержит «слишком мало радостей жизни, слишком много литературного аскетизма». Независимо от того, было ли это стратегическим шагом, чтобы помочь Лейну запустить оба тома, или отражало фактические предпочтения Ле Гальенна, так или иначе, он провозгласил Мейнелл истинной писательницей. Цитируя ее собственные слова в ответ на похвалу:

Весь человек, вся его сущность тождественны его стилю. Литература, созданная писателем, достойным собственного имени, глубоко укоренена во всех его качествах, как тоненькие ниточки, которые незримо проникают в самые мелкие черты его характера и способностей. Тот, кто не является литератором, просто не является таковым; не будет слишком смелым парадоксом утверждать, что свершение не принесет пользы тому, кого не может быть[47].

По мнению Ле Гальенна, в «ниточках» Мейнелл содержались правильные вещи. Она была «писателем, достойным собственного имени».

Эти обзоры – старшего коллеги-поэта и молодого амбициозного писателя – обеспечили Мейнелл успех не только в качестве выдающейся эссеистки высокого уровня, но и высокооплачиваемого профессионального автора. «Ритм жизни» быстро получил второе и третье издания (по крайней мере, пятьсот экземпляров, учитывая практику ограниченного производства Лейна). Хенли запросил у нее больше статей, хотя и знал, что National Observer терпит убытки, но, возможно, надеясь, что появление Мейнелл может повысить продажи[48]. Другие, более популярные периодические издания просили интервью и материалы, в результате чего появились статьи о Мейнелл в Sylvia’s Journal и Queen и ее колонки в Saturday Review и, что более важно, Pall Mall Gazette (PMG)[49]. После публикации нескольких коротких