Народное государство Гитлера: грабеж, расовая война и национал-социализм - Гётц Али

href="ch2-848.xhtml#id372" class="a">[848]. Золото, как уже говорилось ранее, продавалось на бирже, то есть конвертировалось в бумажные деньги, а затем выплачивалось в качестве жалованья германским солдатам или заработной платы греческим сотрудникам, работавшим на вермахт. В отчете «Организации Тодта» о строительстве от 11 января 1943 года говорится: «Как я уже сообщал, военный командующий в Салониках и на Эгейском море обещал своим людям полмиллиарда драхм, если эта сумма будет собрана еврейской общиной, однако без точного указания срока»[849]. По собственным словам Мертена, он также использовал выручку от продажи земли еврейского кладбища в Салониках для оплаты труда рабочих, находящихся на службе Германии[850]. Как отмечало рейхсминистерство экономики в 1943 году, в конце 1942 года деньги на заработную плату для строительства дорог вокруг северных греческих рудников хромовой руды «были взяты из “неизвестного источника”. Как позже стало известно, эти деньги были собраны греческими евреями»[851].

Если вспомнить, что 24 октября (сразу после своего приезда) Нойбахер пообещал греческому правительству резкое сокращение контрибуций, становится понятно, зачем Мертен забирал золото у евреев в Салониках. Таким образом можно было достичь обеих целей сразу: греческое государство заплатило лишь часть оккупационных расходов, а вермахт получил необходимые деньги от евреев. Принудительный сбор соответствовал еврейским контрибуциям в Германии (1938 год), Франции (1941 год) или Румынии (1942 год), сбору на еврейское имущество в Словакии (1941 год), Болгарии (1942 год) или скрытому «специальному налогу» в еще союзной Германии Венгрии, где в 1942 году все подлежащие выплате евреям займы времен Первой мировой войны были аннулированы одним росчерком пера. Из-за особой ситуации с местной валютой в Греции контрибуцию пришлось выплачивать золотом.

После первой волны конфискации еврейского имущества новый масштабный виток грабежа начался в гетто в марте 1943 года. С помощью доносчиков и систематических пыток сотрудники Эйхмана (Бруннер, Вислицени и их служащие) заставили беззащитных жертв назвать местонахождение своих тайников с драгоценностями и золотом. Таким образом «хранилище на улице Велиссариу наполнялось всеми сокровищами Али-Бабы». В отчете Михаэля Молхо говорилось: «На столах кучами лежали рассортированные кольца с бриллиантами и драгоценными камнями всех оттенков и размеров, броши, медальоны, браслеты, золотые цепочки, обручальные кольца, золотые часы любых фирм, разобранные по гербам и годам монеты, американские и канадские доллары, фунты стерлингов, швейцарские франки и т. д. На полу лежали груды ваз, китайских фарфоровых сервизов, антикварных редкостей и огромные стопки ковров. В этом помещении было настолько тесно от обилия богатств, что даже буйная фантазия Александра Дюма не могла отобразить это в образе его Монте-Кристо»[852].

В 1950-х годах еврейская община Салоник подсчитала, что таким образом у евреев города было изъято золота и драгоценностей на сумму не менее 130 млн марок. Это эквивалентно примерно 46 т золота. Согласно более осторожному и тщательному подсчету, сделанному Иосифом Нехамой 2 апреля 1946 года, немцы отобрали у греческих евреев в общей сложности «впечатляющее количество чистого золота – свыше 12 т»[853]. Это в точности соответствует данным Всемирного еврейского конгресса 1948 года, который взвешенно («по самым скромным расчетам») оценил стоимость украденного золота в 1,7 млн английских золотых фунтов[854].

Поскольку «сокровищница на улице Велиссариу» содержала не только золото, но и другие ценности, общая сумма явно более значительна. К тому же некоторая часть этих ценностей была продана грекам (исключительно за золото и иностранную валюту). Однако я буду придерживаться возможно заниженной оценки в 12 т. Как будет показано позже, в пользу этой цифры говорят и германские расчеты. Согласно перечню Национального банка Греции за 1944 год, оккупационные расходы в июне 1942 года составили 250 тыс. фунтов в золотом эквиваленте. Если взять эту сумму за средние потребности вермахта на следующие 12 месяцев, то за этот период Греция должна была бы выплатить оккупационные расходы ровно на 3 млн золотых фунтов. Но в действительности, по данным Национального банка Греции, немцам были переданы только драхмы, на значительно меньшую сумму – 1,26 млн золотых фунтов. Это означает, что 1,74 млн фунтов для оплаты текущих расходов вермахта в Греции остались неоплаченными, что практически совпадает с цифрами, предоставленными Всемирным еврейским конгрессом в 1948 году[855].

15 июня 1943 года, всего через несколько недель после массовых депортаций, Мертен издал приказ, согласно которому «право собственности на все еврейское имущество, находившееся или все еще находящееся на подчиненной территории Салоники – Эгейское море, передавалось греческому государству»[856]. Однако, по свидетельству Мертена в 1964 году, на самом деле золото осталось в руках немцев. Соответственно, полномочный представитель рейха Альтенбург приказал перевезти его в Афины, в дипломатическую миссию Германии[857]. Обычно очень точные заявления Вислицени также указывают на Афины. В соответствии с ними Мертен «складировал деньги, драгоценности и ценные вещи в Банке Греции». По свидетельству Вислицени, наличные деньги (около 280 млн драхм) также сначала отправились «на накопительный счет в Банке Греции», а оттуда – военному командующему[858]. Свидетельство того времени, принадлежащее сотруднику Эйхмана Хунче, вписывается в эти заявления. В споре, возникшем после депортации 46 тыс. человек из Салоник в Освенцим, по поводу возмещения транспортных расходов в размере 1 938 488 рейхсмарок Хунче настаивал на том, что «конфискованное имущество евреев» должно находиться в распоряжении не СС, а «военного командующего на Эгейском море [военной администрации] в Салониках»[859].

Представляется возможным, что чиновники Германии вывезли некоторую часть награбленных драгоценных металлов в Вену. Возможно, это была платина, остро необходимая для промышленных целей. Может, это было и серебро, постоянно требующееся процветающей германской киноиндустрии. Мне не удалось найти подтверждающих это германских документов, но Жак Струмс, которому вместе с семьей пришлось отправиться в Освенцим 30 апреля 1943 года, сообщает в автобиографии: «Во время остановки на пути следования», «вероятно, на небольшой железнодорожной станции в окрестностях Вены двери неожиданно распахнулись». Алоис Бруннер жестом приказал Струмсу и его брату выйти. «Когда мы пришли в его купе в обычном вагоне, он приказал нам отнести к главному входу станции тяжелый деревянный ящик, а затем второй ящик, такой же тяжелый, как и первый»[860].

Остается объяснить, почему основная часть золота была перевезена из Салоник в Афины. Это произошло, по моей теории, чтобы (по согласованию с греческим министерством финансов и Национальным банком) до августа 1943 года стабилизировать ослабленную из-за инфляции драхму. В пользу теории говорит участие в этом трех личностей: в начале вмешательства в валютную политику германский комиссар при Банке Франции Карл Шефер был командирован в Афины – с октября 1942 года по февраль 1943-го, а Хан был отодвинут в сторону[861]. Шефер располагал соответствующим,