Арнольд Дейч. Вербовщик Божьей милостью - Александр Юльевич Бондаренко

облёк в самую категорическую формулировку свою теорию о непрерывном усилении классовой борьбы: “…Чем больше будем продвигаться вперёд, чем больше будем иметь успехов, тем больше будут ослабляться остатки эксплуататорских классов, тем скорее будут они идти на более острые формы борьбы, тем больше они будут пакостить Советскому государству”»[332].

В чём-то Иосиф Виссарионович оказался прав – успехи СССР реально вызывали озлобление за рубежом, но «могильщиком» великого социального эксперимента стала переродившаяся в результате долгого сидения на руководящих постах верхушка страны. Те люди, которые почувствовали, что при капитализме им будет жить гораздо комфортнее, нежели в «государстве трудящихся». Поэтому далеко не все «сигналы» тогда были ложными, продиктованными корыстными и иными интересами. Многие люди с болью в сердце сообщали «наверх» о разного рода нарушениях социалистической законности, злоупотреблениях властью и мздоимстве чиновников и тому подобных явлениях… Без этих заявлений трудящихся многие преступления так бы и оставались безнаказанными.

Кстати, в личном деле Арнольда Дейча находится рапорт, направленный им на имя начальника теперь уже 7-го отдела ГУГБ НКВД старшего майора госбезопасности Зельмана Пассова. «Стефан» писал:

Считаю нужным довести до Вашего сведения несколько фактов относительно жены Рейфа – Лизы Рейф.

1) Я не считаю её ни сумасшедшей, ни психически ненормальной. Она истеричка или, скорее всего, разложившийся человек. Она нам совершенно чужда, бесстыдна. Вполне сознаёт все свои действия и поступки. Хитра и расчётлива. Все эти “качества” она употребляет для своих целей, чуждых нам и, особенно, нашей работе.

2) Благодаря тому, что к Рейфу на квартиру приходят наши работники по делам службы и попустительству самого Рейфа, жена его имеет возможность знакомиться со многими подпольщиками [Имеются в виду разведчики-нелегалы. – А. Б.], узнаёт о нашей работе, о приезде и отъезде работников. Многие т.т. [товарищи] не предупреждены о её характере, вследствие чего доверяют ей, как жене нашего ответственного работника (к примеру, Виктор и Эльза). Эти же т.т. являются часто свидетелями семейных дрязг, сцен и бесконечных споров между Рейфом и его женой. Это в свою очередь оставляет у этих т.т. неприятное впечатление от того, что ответственный работник, руководящий их работой, имеет такую жену. […]

4) Её отношение и интерес к нашим работникам частично надо отнести к желанию получить для себя вещи из-за границы. Поэтому она часто с ведома Рейфа, частично без этого, прибегает к совершенно недопустимым мерам, и отсюда её интерес к отъезжающим и приезжающим. […]

8) Однажды в присутствии Рейфа рассказала мне как она узнала, где именно на подпольной работе находится Рейф. Для этого она приблизилась к Игорю Лебединскому и сделала вид, что уже знает, где находится Вилли, тот назвал ей город – для проверки. Таким же путём она приблизилась к Августу, жена которого просила Лизу “помочь ей удержать Августа, так как у него есть другая женщина”. В виде вознаграждения за это Лиза просила жену Августа узнать, в какой стране находится Рейф. […]

Уже 4 года Рейф обещает т.т. развестись с женой, но продолжает, однако, с ней жить. Что его связывает с ней – остаётся для всех загадкой, никто не может этого понять.

(Стефан)

3. V.38.

Рапорт этот состоит из 13 пунктов – и в каждом, соответственно, содержится негативная информация. Внизу, под машинописным текстом, карандашная надпись: «В большей части заявление подтверждено». Подпись, очевидно, майора госбезопасности Базарова[333], опытнейшего сотрудника, который в то время как раз находился в Союзе.

Что можно сказать по поводу этого документа? Если Рейф четыре года обещал развестись с женой, значит, всё вышеописанное ему высказывали в глаза. Не помогло. Но ведь понятно, что подобное поведение супруги представляло опасность и для самой Службы, и для конкретных людей, работавших «в поле». А если вдобавок за время отсутствия мужа к ней мог «найти подход» какой-нибудь представитель «другой стороны» (судя по пропущенным пунктам рапорта, такое вполне могло произойти), то всё вообще могло бы закончиться катастрофой…

В то время, с мая 1938 года, Рейф занимал должность помощника начальника отделения 5-го отдела 1-го управления НКВД СССР. «В июле 1938 г. [он был] арестован. 28 августа того же года Военной коллегией Верховного Суда приговорён к высшей мере наказания “за участие в контрреволюционной террористической организации” и в тот же день расстрелян. Реабилитирован в 1956 г.»[334].

Дейч осваивался на вновь обретённой Родине, и не будем говорить, что это давалось ему легко. Хотя в «Очерках истории внешней разведки» и написано: «Возвратившись в СССР, супруги Дейч получили советское гражданство и паспорта на имя Ланг Стефана Григорьевича и Жозефины Павловны. Сделано это было по желанию самих заявителей. Оставаясь в кадрах внешней разведки, Дейч был рекомендован в Институт мирового хозяйства Академии Наук на должность старшего научного сотрудника»[335].

Но это всё не совсем так – точнее, всё это не было так быстро и так просто. Можно даже сказать, что это происходило очень и очень медленно. Подтверждением тому – «Справка» из личного дела Арнольда Дейча:

По указанию Зам[естителя] Нач[ачальника] 4-го Отделения тов[арища] Судоплатова, я встретился со «Стефаном», с которым имел беседу по вопросу его определения на работу.

«Стефан» сказал, что уже в течение продолжительного времени он добивается устройства его на работу и ставил вопрос перед людьми, связанными с ним, но его попытки оказались безрезультатными.

Он высказал мнение, что в течение 11 месяцев, которые он здесь проживает, он никакой работы не выполняет, а лишь получает зарплату, что его очень тяготит. Он жаловался, что оторван от коллектива и не имеет возможности присутствовать на партийном собрании (он член ВКП(б) с 1931 г.). Его членство в партии ограничивается лишь уплатой членских взносов, и то не лично, а через т[оварища] Зарубина.

Несмотря на то, что он уже принят в совгражданство, он не имеет ещё настоящего паспорта.

Такое «нелегальное» положение его очень удручает, и он морально угнетён. […]

Он высказал желание работать в одном из научно-исследовательских институтов специально-экономического цикла в качестве научного сотрудника.

Для определения Стефана на работу 5-м Отделом послано соответствующее отношение в ЦК.

Ст[арший] о[пер]/уполномоченный 4 отд[еле]ния 5 отдела ГУГБ НКВД СССР

лейтенант госбезопасности (Каждан).

«Справка» эта датирована 9 апреля 1939 года! То есть у Дейча, приехавшего в Союз в ноябре 1937 года, ещё даже нормального паспорта не было! Вот как получается: за кордоном он жил по надёжным, подлинным документам, а в своей теперь уже стране – не имел настоящего паспорта! Нет смысла объяснять, что в нашем государстве это всегда было чревато большими неприятностями.

Не знаем, известны ли были Жозефине Павловне знаменитые