Арнольд Дейч. Вербовщик Божьей милостью - Александр Юльевич Бондаренко

фантазировать не будем. Ведь, с одной стороны, там оставалась его жена, которую следовало навестить, а с другой – он явно был бы взят под плотное наблюдение, если бы появился как Арнольд Дейч. Мы же понимаем, что соответствующая «репутация» у него сложилась и в Скотленд-Ярде, и в контрразведке…

В феврале 1938 года Арнольд Генрихович докладывал исполняющему обязанности руководителя внешней разведки майору госбезопасности Сергею Михайловичу Шпигельгласу:

Дорогой тов. ШПИГЕЛЬГЛАЗ [Так в тексте].

Когда я в начале ноября поехал в Лондон, я получил от Вас приказ законсервировать всех людей на три месяца. Я выдал всем жалованье до 1 февраля и договорился с ними, что к этому времени к ним кто-нибудь, да приедет. Теперь уже конец февраля, насколько мне известно, встречались только с «Пфейлем» [Очевидно – «Пфейль». В одном из документов про кого-то указывалось: «Муж “Пфейль”». – А. Б.] и «Джоном». По различным причинам я считаю очень важным возобновить если не личный, то письменный контакт с нашими товарищами. Все наши люди молодые и особенного опыта в нашей работе не имеют: для них обещание со стороны наших людей является чем-то надёжным, в чём можно быть абсолютно уверенным. Многие из них рассчитывают на наши деньги, так как они должны на них жить. В интересах нашей дальнейшей работы, я сказал им, что уезжаю в Испанию, которая представляет для нас более важное поле битвы, чем Англия. Не получая от нас никаких известий, они должны испытать разочарование: все они работают из-за убеждений и с энтузиазмом, и у них легко может возникнуть мысль, что мы от них отказались. Я не хочу поднимать паники, но в интересах нашей дальнейшей работы мы должны избегать всего того, что могло бы их разочаровать, чтобы у них не пошатнулась вера в нашу надёжность и пунктуальность. Именно в связи с последними событиями («Гот») [Имеется в виду арест «Гота». – А. Б.] необходимо: а) показать им, что это не имеет к нам никакого отношения, б) что мы именно теперь на месте и продолжаем нашу работу, которая является для всех них их жизнью. Наше появление именно теперь ликвидировало бы возможно возникшую у них обескураженность.

Ниже сообщаю несколько предложений в отношении разных людей:

1. «Вайзе», наверное, скоро кого-нибудь встретит. Пока надо написать ему успокоительное и обнадёживающее письмо. (Письмо из Парижа за моей подписью, конечно, совершенно общего характера.) Денежный вопрос для него не так важен.

2. «Медхен» – легко впадает в панику, кроме того, по причинам морального характера не должен слишком долго оставаться без авторитетного руководства. Нуждается в деньгах. Предложение: необходимо поскорее с ним встретиться.

3. «Шофёр» знает «Гота», так как мы получили его через «Гота». Несомненно беспокоится, однако он рассудителен и опытен. Может быть, придёт к «Гарри»: нуждается в наших деньгах.

Предложение: письмо из Лондона.

4. «Артур» хорошо знает «Гота»: несомненно, слегка впадает в панику. Да и слишком долгое отсутствие и отсутствие работы действуют на него парализующе. Предложение: письмо через «Эдит». Нужно с ним поскорее встретиться.

5. «Поэт», совсем молодой, по-настоящему для нас ещё не работал. Живёт на наши деньги.

Предложение: деньги и письмо через «Эдит» «Артуру».

6. «Сократ» – наше отсутствие должно подействовать на него очень удручающе. Он очень беден и нуждается в наших деньгах.

Предложение: деньги и письмо из Лондона.

7. «Мольер» совсем молод, очень наивен, совершенно отрезан. Именно сейчас очень нуждается в нашем непрерывном идеологическом влиянии. Денежный вопрос также важен. Предложение: письмо.

Я ещё раз хотел указать на особый состав нашего аппарата. Все они верят нам. Они уверены, что мы всегда на месте, всегда везде, что ничего не боимся, никогда не оставим никого на произвол судьбы, мы прежде всего аккуратны, точны и надёжны. И успех нашей работы, в частности, основывался до сего времени на том, что мы никогда их не забывали. И именно теперь очень важно в психологическом отношении, чтобы мы послали им о себе весточку, даже и в том случае, если мы и не начнём с ними тотчас же работать.

Вот уж действительно – глубокое знание человеческой психологии, искреннее уважение своих помощников, воистину трогательная забота о них, равно как и об интересах дела. Впрочем, понятно, что именно этими – высшими! – интересами всё и диктовалось.

Можно понять, что Дейч весьма своевременно «мелькнул» в Лондоне как бы проездом: Вальтер Кривицкий ещё не успел перейти «на ту сторону» и начать свои откровения, а дело «Гота» тогда вообще ещё только раскручивалось. Если бы «Стефан» приехал на Остров несколько позже, то мог бы там задержаться на гораздо больший срок – в соответствии с приговором британского суда.

Произошло то, что «Гот», коммунист, давний агент Коминтерна и советской разведки Перси Глэйдинг, попал в разработку контрразведкой MИ-5 и в итоге будет арестован 21 января следующего года. «Раскрытие организации Глэйдинга стало возможно благодаря агенту МИ-5, который именуется в меморандуме [Этот документ русского отделения английской контрразведки был передан в Москву в 1941 г. “Тони” – Энтони Блантом. – А. Б.] как мисс Х. Эта женщина была внедрена в компартию ещё в 1931 году с целью установления контакта с руководителями КПВ. В 1935–1937 годах она поддерживала дружеские отношения с Глэйдингом и другими видными коммунистами»[314].

И кто-то станет утверждать, что MИ-5 плохо работало, а сотрудники советского НКВД, опутав всю Англию своей шпионской сетью, безнаказанно творили на её территории всё, что хотели? Совсем нет – напряжённо и с переменным успехом трудились и те, и эти. Хотя, с другой стороны, если бы сотрудники MИ-5 сработали бы чуть более оперативно, они смогли бы «вытянуть» всю советскую агентурную сеть. В отчёте Дейча, так и названном: «Провал организации “Гота”», говорится: «“Манн” получил от “Гота” женщину, которую думали использовать для канц. [конспиративной] квартиры. “Манн” по приезде “Борового” передал её ему. Эта женщина оказалась провокатором – апрель – май 1937 г. Она работала с “Готом” в [Анти-Империалистической] Лиге (около 6 лет). Когда Боровой начал работать на канц. квартире, за ним началась слежка и он уехал».

Насколько мы помним, Боровой, оперативный псевдоним «Миша», – это нелегальный резидент, не так долго пробывший в городе. Хорошо, что он успел уехать вовремя, хотя судьба его всё равно оказалась печальной. Зато членов «Кембриджской пятёрки» не коснулась и тень подозрений.

Про эту самую агентессу MИ-5, «miss X», известно следующее: «Решительная секретарша из Илингского женского хоккейного клуба по имени Ольга Грей была внедрена в штаб-квартиру компартии Великобритании. Её усердие и видимая политическая надёжность привлекли к ней внимание Перси Глэйдинга, коммуниста, бывшего служащего Адмиралтейства. Он входил в состав советской агентурной сети, действовавшей в рамках оружейного