Битва за Ленинград 1941–1944 гг.: подвиг города-героя в Великой Отечественной войне - Коллектив авторов

Представленные там экспонаты оказывают существенное влияние на ценности людей. В случае, если организовать экспозиции музея специально для изменения ценностей, то воздействие станет еще сильнее. Кроме того, тема блокады города присутствует и в экспозициях многих других музеев, часто появляется во временных выставках.

Шестое – кино и телевидение, одно из самых мощных средств обращения внимания на такой феномен, как блокада Ленинграда. В настоящее время снято большое количество художественных и документальных фильмов, посвященных блокаде города. В совокупности они могут оказывать огромное влияние на ценности людей. Вместе с тем, возможно, необходима съемка фильмов, лучше раскрывающих ценности жителей блокадного города, например, фильма «Блокада Ленинграда день за днем», в котором бы показывалась последовательная трансформация ценностей людей.

Седьмое – формальное образование. Представляется необходимым более глубокое изучение блокады Ленинграда на уроках в школе, вузах и в учреждениях среднего специального образования, в частности, обращая повышенное внимание на ценности жителей блокадного города.

Вероятно, существуют и другие средства обращения внимания на блокаду Ленинграда с целью изменения ценностей людей.

Таким образом, блокада Ленинграда, как исторический феномен, является мощным инструментом изменения ценностей людей современного российского общества. А в том случае, если социальные институты захотят специальным образом воздействовать на эти ценности, обращение людей к блокаде Ленинграда может стать ключевым инструментом такого изменения, однако следует понимать, что государство в целом вряд ли заинтересовано в ослаблении значимости ценностей потребления, ибо на них строится сама суть экономической системы современного общества.

Литература

1. Углов Ф. Г. Воспоминания русского хирурга. Революция и две войны / Федор Григорьевич Углов. М.: АСТ Времена, 2015. 317с.

2. Эрштейн Л. Б. Запретная теория ценностей: психологические и социологические следствия представления ценностей как динамических запретов. СПб., 2008. 122 с.

L. В. Ershteyn

(Department of Information and control Systems(IiUS) Higher School of Printing and Media Technologies of Saint-Petersburg State University of Industrial Technologies and Design, leoleo1972@mail.ru)

V. V. Onoshchenko

(St. Petersburg branch of the archive of the Russian Academy of Sciences, junior researcher 89117212734@mail.ru)

The blocade of Leningrad as a tool to change the values of modern Russian society

The article discusses the features of the values of the Russian society, it is shown that the values of the Russian society are mainly focused on consumption. The drawbacks of this phenomenon are shown. Analyzed the change in the values of people in the blockade of Leningrad, it is shown that in the blockade the values of people have become completely different than before. It is argued that if people pay attention to the blockade of Leningrad, it can be used as a tool to change the values of modern Russian society.

Key words: Values of society, blockade of Leningrad, values of people, change of values.

Новая символизация памятников архитектуры как стратегия сохранения исторической памяти о блокаде Ленинграда

А. Р. Заляева

(студентка, Санкт-Петербургский государственный университет, alina19972402@mail.ru)

В статье на примере Музея обороны и блокады Ленинграда рассматриваются две стратегии репрезентации события-травмы в архитектуре музея; предлагается стратегия «новой символизации» исторических зданий.

Ключевые слова: Музей обороны и блокады Ленинграда, архитектура музея, репрезентация события-травмы, исторические здания, Э. Сантнер, «нарративный фетишизм», architecture parlante, «работа скорби», новая символизация, факт городской среды, А. Росси, objets trouves, Левашовский хлебозавод.

Историческая память о блокаде в обществе достигла критического, переломного этапа своего развития. Представляется очевидным существование некоей причинно-следственной связи, взаимообусловленности этого кризиса памяти и развернувшихся в последние полтора года дискуссий вокруг создания нового Музея обороны и блокады Ленинграда. Музей как один из центральных институтов культурной памяти репрезентирует кризис памяти не только на уровне научной концепции музея, но и на уровне музейной архитектуры. Именно музейное здание, которое так или иначе всегда понималось в качестве квинтэссенции идеи и миссии музея, выраженной архитектурными и пространственными решениями, стало главным камнем преткновения в актуально длящемся процессе принятия решения о том, каким должен быть Музей обороны и блокады Ленинграда, по выражению Д. А. Гранина, «второй Эрмитаж» по значению для города. В данной статье предложена попытка вписать проблему архитектуры Музея блокады и шире – музеев, посвященных трагическим/травматическим событиям, в контекст концептуальных разработок memory и trauma studies, предложив на их основе обоснование двух стратегий пространственной локализации и эмблематизации культурной памяти о трагическом событии: специальные музейные здания и приспособленные исторические памятники.

Кризис исторической памяти о блокаде Ленинграда закономерен, с точки зрения концепции французского исследователя П. Нора, для индустриального и постиндустриального общества. Постулируемое автором исчезновение «истинной памяти» [7, с. 20], существовавшей в традиционном обществе, означает подмену стихийной живой памяти, наделявшей сакральным значением объект памяти, историческим авторизованным нарративом. История как конструирование культурной памяти на основе методологии исторической науки принципиально нацелена на формирование идентичности и сплочение определенной социальной группы и меняется синхронно с идеологическими установками. «Современность служит базой исторических построений и этим самым делает историю современным орудием борьбы культурных сил в желательном направлении» [3, с. 30]. Советский исторический нарратив о блокаде Ленинграда имел многочисленные лакуны и умолчания, обусловленные идеологическими причинами. Постсоветский период в российской культуре может быть охарактеризован как непрерывное конструирование идентичностей, в той или иной мере эксплуатирующее память о ключевых травматических событиях истории XX в. Великая Отечественная война и ее наиболее значимые историографические конструкты, такие как блокада Ленинграда для Санкт-Петербурга, являются центральными сюжетами в различных нарративах, вызванных к жизни потребностями политической, экономической и культурной сфер жизни общества. Во многом господствующая в массовой культуре репрезентация блокады Ленинграда повторяет советский нарратив, редукционизм которого на протяжении всего послевоенного периода частично компенсировался свидетельствами участников тех событий. Неизбежный уход очевидцев исторических событий в условиях названного слома традиции «истинной памяти», передававшейся из уст в уста, а также вызванное глобализацией кратное увеличение социальной группы, строящей свою идентичность на основе коллективной памяти о событии, оставляет культуру наедине с редукционистским искусственным нарративом, равносильным беспамятству. П. Нора, в силу комплексного и метаисторического подхода, ставшего основой исследовательского проекта «Места памяти», не рассматривает взаимодействие коллективной памяти участников событий с параллельно существующими историческими концепциями этих событий; этот аспект, а также разные способы репрезентации трагического/травматического события в культурной памяти становятся предметом исследования в рамках методологии trauma studies.

Музей обороны и блокады Ленинграда правомерно, на наш взгляд, рассматривать как репрезентацию коллективной травмы. Правомерность определения блокады Ленинграда как события-травмы, часто подвергающаяся сомнению отечественными исследователями по этическим причинам, основана на том понимании травматизации, которое было заложено еще З. Фрейдом. Причина коллективной травмы не столько само