Огонь. Она не твоя.... - Весела Костадинова

— Я не знаю, что было бы, останови я тебя на той свадьбе, не дай я тебе совершить то, что ты сделала. Но факт остаётся фактом — Настя без семьи осталась по моей вине…

— По моей… — глухо отозвалась Альбина, её голос дрогнул, и она опустила глаза, словно не могла выдержать его взгляд. Воспоминания, которые она так старательно хоронила, всплыли, острые, как осколки стекла.

— Нет, — твёрдо перебил он, его рука сжала её талию, притягивая ближе, не позволяя отстраниться. — Тебя ломали все, кому не лень. И я в том числе. Ломали, не задумываясь о последствиях. Я старше, Аль, я опытнее. И я допустил это. Подтолкнул тебя к этому… Моя ответственность. — Его голос стал жёстче, но в нём чувствовалась боль. — Я был зол на Артура за его дурость, на тебя за твоё чёртово упрямство, на Эльвиру за то, что вскружила голову моему бестолковому сыну. Я прошёлся по вашим головам и судьбам, Аль. И моя вина не меньше, чем у твоей тупоголовой мамаши, испоганившей жизнь вам обеим.

Он замолчал, его грудь поднялась в тяжёлом вздохе, и он прижал Альбину ещё ближе, будто боялся, что она растворится.

— Я и правда знать не хотел о девчонке… пока не увидел её, — продолжил он, его голос стал тише, почти шёпотом. — Случайно увидел. Вот уж поистине — судьба. Кисмет. Настюше было года три, она с Анной гуляли в парке перед одним из наших объектов. И меня точно молотком по голове ударило, Аль. Знаешь, что я увидел?

Альбина молча ждала, её дыхание стало неровным, а в глазах застыла смесь страха и ожидания. Она понимала, что не сможет вымолвить ни слова, но её молчание было красноречивее любых вопросов.

— Нашу дочь, — тихо сказал Ярослав, и его голос дрогнул, как будто эти слова разрывали его изнутри. — Нашего с тобой ребёнка. С твоей внешностью — красавицы-мамы — и моими глазами. Тогда я и стал помогать… Эльвира позвонила мне, и я ответил. Сначала передал деньги через помощника, потом…. Потом хотел видеть девочку хоть краем глаза. Старался делать это осторожно, чтобы Эльвира не догадалась, как мне интересна Настя. Пару раз они приезжали ко мне, но чаще — я к ним.

Он почувствовал, как напряглась спина лежащей рядом женщины и быстро погладил ее, стараясь снять напряжение.

— Аль, я никогда не заходил дальше прихожей. Отдавал деньги, быстро видел Настю и все. Уходил. Я с Настей лишь парой слов за это время перекинулся. А надо было забрать! Пойти по головам и забрать! Но я всегда думал, что забирать ребенка у матери… это последнее дело! Самое подлое… то, на что даже у меня совести хватило не делать. Я и подумать не мог, что твоя сестра настолько…. тварь! Кома Эльвиры дала мне право на Настю… Аль… я не надеялся вернуть тебя… Ты четко дала понять, что берешь над ней опеку, чтобы отдать Анне. И я перешел все границы, чтобы хотя бы она была рядом. Наша дочка, наша девочка….

— Все активы, Аль, достанутся Насте. А до 25 лет ты станешь ее душеприказчиком. В любом случае. Хотя… — он вдруг перевернул Альбину на спину и прижал к кровати, — любимая, сейчас я все равно дожму тебя до брака.

— Да твою ж… Яр! — она ощутила, как он снова покрывает ее поцелуями, опускаясь все ниже и ниже. — Отстань!

— Яр! — внутри снова вспыхнуло яростное пламя, тело само выгнулось навстречу горячим рукам и губам.

— Выходи за меня… — прошептал он, чуть приподняв голову.

— Яр!

Ярослав продолжил сладкую пытку, то отступая, то наращивая темп.

— Выходи….

— Яр! — сквозь зубы простонала Альбина, теряя голову и тая под руками, под губами, которые казалось, сейчас сжигали ее до костей. — Пожалуйста….

— Альбина, я могу продолжать долго….

— Я…. да согласна я! — выкрикнула она, не в силах больше терпеть.

А потом ее накрыла горячая волна, уносящая последние мысли и сомнения.

41

Мелкий, противный моросящий дождь встретил их на выходе из здания суда, серого и холодного, как само утро. Капли оседали на волосах и одежде, оставляя влажные пятна, а воздух пах сыростью и асфальтом. Ярослав тут же подхватил Настю на руки, прижимая её к себе, чтобы укрыть от дождя. Девочка, уткнувшись в его плечо, обхватила его шею тонкими ручками, её рыжие волосы слегка намокли, прилипнув к вискам. Альбина, чихнув, поспешно раскрыла чёрный зонт, подняв его над ними, но ветер тут же попытался вырвать его из её рук.

— В этом году природа нас утопить решила, — пробурчала она, чихнув и плотнее запахнув пальто.

— Будь здорова, любимая, — отозвался Ярослав, его губы растянулись в тёплой, чуть насмешливой улыбке. Он посмотрел на неё поверх головы Насти, и в его глазах мелькнула искренняя нежность, смягчённая лёгкой иронией.

— Будь здорова… м… тётя… — тихо повторила Настя.

— Ага, спасибо, — ответила Альбина, её голос смягчился, и она невольно улыбнулась девочке, поправляя зонт, чтобы та не намокла.

У машины их уже ждал Ярославцев, нетерпеливо постукивая блестящим ботинком по мокрому асфальту. Его тёмный костюм был слегка припорошен дождём, но он, казалось, не замечал ни сырости, ни холода. Увидев их, он шагнул вперёд, распахивая двери чёрного внедорожника с деловой поспешностью.

— Ну что? — спросил он, пропуская Альбину в салон первой. Она нырнула внутрь, стряхивая капли с зонта, и устроилась на заднем сиденье. Ярослав, всё ещё держа Настю на руках, аккуратно забрался следом, усаживая девочку между собой и Альбиной. Дима захлопнул дверь и обошёл машину, садясь за руль.

— Ожидаемо, — пожал плечами Ярослав, его голос был спокойным, но с ноткой усталого удовлетворения. Он поправил курточку Насти, чтобы та не мёрзла, и бросил взгляд на Альбину. — Совместная опека… Тут как бы без вариантов, правда, госпожа Миита?

— Ага, — пробурчала Альбина, откидываясь на спинку сиденья и потирая виски. Её лицо всё ещё хранило следы напряжения, но уголки губ дрогнули в лёгкой усмешке. — Ты бы видел лицо судьи, когда ему Валера свидетельство о браке отдал. Я думала, он очки проглотит.

— Догадываюсь, — хмыкнул Дима, заводя двигатель. Его голос был лёгким, с привычной насмешкой, но в зеркале заднего вида мелькнула тёплая искра в его глазах. — Ну что, всё? Вас в аэропорт? Или успеем кофе выпить?

Ярослав и Альбина переглянулись, одновременно улыбнувшись друг другу.

— Разве что в аэропорту, Дим. До вылета два часа осталось… — спокойно заметил Ярослав, находя своей рукой руку жены. Тонкую ладонь, на которой вот уже неделю поблескивало тонкое золотое