Первый русский генерал Венедикт Змеёв. Начало российской регулярной армии - Сергей Тимофеевич Минаков

Результатами «дворцового переворота» первоначально с успехом воспользовались Нарышкины. Они попытались оттеснить от царя его любимца князя Б.М. Голицына, царского воспитателя, по настоятельным требованиям Нарышкиных, ссылавшихся на то, что он всячески выгораживал своего двоюродного брата князя В.В. Голицына. Однако сделать это им не удалось. На первых порах, к 1690 г., ведущее место в управлении государством заняли: дед царя Петра, Кирилл Полуектович Нарышкин (1623–1691) и князь Б.А. Голицын. Однако ни один, ни другой не обладали достаточными способностями для управления государством. К.П. Нарышкин умер в 1691 г., а князь Б.А. Голицын обнаружил стремление полностью взять власть в свои руки, расставляя на важные государственные должности далеко не всегда достойных своих друзей и любимцев. Но, не обладая способностями и умом двоюродного брата, вскоре впал в немилость и потерял влияние на царя Петра.

Реальную властную группу, сформировавшуюся вокруг Петра, составили другие люди. Это были те, кто играл главную роль в самом излюбленном деле царя Петра в это время, в «военных потехах» царя: генерал Гордон, генерал Ф. Лефорт, А. Шеин, А. Вейде, А. Головин и другие близкие товарищи его потешных игр.

После сентябрьского переворота 1689 г., приведшем к власти Петра I, «Венедикту Андреевичу Змиеву, – как любимцу Голицына, по свидетельству де Ла Невилля, – приказано впредь до следующего повеления жить в своих имениях»797. Каких-либо прямых улик против Змеёва, очевидно, не оказалось. Было решено, как отмечалось уже выше, ограничиться высылкой Змеёва в его костромское имение. Однако следствие продолжалось, и подозрения с Змеёва сняты не были: все-таки он являлся одним из самых близких сотрудников князя В. Голицына. Выше весьма подробно был освещен вопрос об обвинениях, предъявленных генералу и его ответах следствию. Поэтому нет необходимости вновь возвращаться к этому аспекту биографии В.А. Змеёва.

Царской грамотой от 10 января 1691 г. с В.А. Змеёва фактически сняли все обвинения, освободили от костромской ссылки и возвратили на царскую службу. Ему предписывалось отправиться на службу воеводой в Новобогородицкую крепость на р. Самаре, на крайней южной границе России. Конечно, это была невысокая военная должность. Кроме того, как сказано в грамоте, Змеёву строго предписывалось, чтобы он «из костромской своей деревни на Самарь в Новобогородицкой ехал, не заимовая Москвы, безо всякого мотчания. А в котором числе поедешь, о том к нам великим государем писал. А отписку велел подать в приказ Розыскных Дел боярину нашему Тихону Никитичю Стрешневу с товарищи»798. Змеёву не разрешали даже заезжать в Москву и оставляли все еще в ведении Розыскного приказа (фактически под следствием), что означало, что царская немилость к нему еще сохранялась. Впрочем, когда 17 января эта грамота дошла до Змеёва в его костромскую деревню, он обратился к царям с просьбой все-таки разрешить ему заехать в Москву, чтобы взять там все ему необходимое для несения службы, поскольку в костромской деревне у него ничего не было799. Но еще до этого обращения, 16 января 1691 г. была отправлена новая царская грамота, согласно которой, смягчая царскую немилость, Змеёву уже разрешалось заехать в Москву, взять там все ему необходимое для службы и уже из Москвы отправиться на южную границу800.

Весьма вероятно, убедительность объяснений Змеёва для царя Петра укреплялась и мнением генерала Гордона, а также Лефорта, с которыми он часто близко и приватно общался начиная с осени 1689 г. Несомненно и то, что царь Петр знал и ему напомнили, что именно В.А. Змеёв 7 мая 1682 г. уговаривал и уговорил стрельцов (благодаря своему военному и боевому авторитету среди них) присягнуть царю Петру (о чем выше уже говорилось). И такого рода напоминание могла сделать царю его матушка, царица Наталья Кирилловна Нарышкина, комнатным стольником которой, входившим в ее ближайшее окружение, был младший брат генерала Змеёва, Б.А. Змеёв801, и ее (и генерала В.А. Змеёва, сын его младшего брата) племянник Б.Б. Змеёв802.

В милости у царя оказался (наверное, тоже благодаря Наталье Кирилловне) и другой младший брат генерала, полковник И.А. Змеёв, участник 2-го Крымского похода, побывавший в заложниках у крымских татар во время переговоров Голицына с их представителями. В 1697 г. стольник и полковник И.А. Змеёв был включен в состав «Великого посольства», возглавленного фактически самим царем и официально Ф.Я. Лефортом.

В 1691 г. В.А. Змеёв переведен из Новобогородицка в Чугуев (на место думного дворянина Семена Протасьевича Неплюева, переведенного в Новобогородицк)803.

1.9.1691/31.8.1692. В.А. Змеёв – воевода в Новобогородицке и Курске804. 1.9.1692/31.8.1693. В.А. Змеёв – сходный воевода (в г. Валки) в Белгородском полку Б.П. Шереметева805. В феврале 1693 г. В.А. Змеёв – товарищ воеводы Белгородского полка Б.П. Шереметева и Курский воевода с февраля 1693 г.806

Окончательно генерал Змеёв был выведен из-под следствия и восстановлен в своей прежней служебной должности и деятельности к декабрю 1692 г. Косвенным свидетельством тому можно считать назначение его воеводой не только в Новобогородицке, но и в Курске807. Фактически Змеёв был возвращен на должность, которую он занял в 1680 г. при Голицыне.

В 1692 г. войскам Белгородского разряда (полка) пришлось предотвратить нападение большой крымско-татарской орды. Воеводой Белгородского полка-разряда был в это время боярин Б.П. Шереметев, а его заместителем («товарищем») окольничий и генерал В.А. Змеёв. Русские войска под предводительством Шереметева и Змеёва во главе 40-тысячной армии выступили против этой большой крымско-татарской орды и принудили ее повернуть обратно в степи. Сведения об этом событии нашло отражение и в дневнике генерала П. Гордона808. Это событие не прошло незамеченным царями Иваном и Петром. От их имени 16 февраля 1693 г. боярину и воеводе Б.П. Шереметеву и его «товарищу» окольничему и генералу В.А. Змеёву была послана государева грамота с «милостивым словом и похвалой»809. Б.П. Шереметева благодарили «за его службу и за радение и за осторожность своих Великих Государей Всероссийских, Украинных и Малороссийских городов и слобод от приходов неприятельских воинских людей»810. «А полку товарища его боярина и воеводы, – как было написано в грамоте, – околничаго и воеводы Венедихта Андреевича Змеёва, ратных же людей, и рейтарского и салдацкого строю полковников и началных людей, и городовых дворян, и детей боярских и иных чинов за их службу милостиво же похвалить, и о том к нему околничему и воеводе свою Великих Государей грамоту послать же»811. По существу, это была и официальная реабилитация окольничего и генерала В.А. Змеёва, бывшего «друга» князя В.В. Голицына и, по существу, главного обвиняемого в неудаче 2-го Крымского похода. Вскоре генерал Змеёв был назначен воеводой в Курске, оставаясь в этой должности