Долгие Дороги - Дэн Марко

оппонентов уже не существовало. Этот человек был своего рода всего лишь информатором наёмником, знающем о Институте лишь в рамках задания. Хотя на вряд ли бы ему позволили остаться живым после увиденного и услышанного его работодатели… Возможно то, что сейчас произошло было ему в пользу. Если, конечно, из всего этого кошмара можно было получить хоть какую-нибудь пользу.

Бельгиец облегчённо вдохнул.

– И всё же, ты не рассказал, как именно остался в живых? – напомнил ему учёный.

Ахав на мгновение замялся, словно пытаясь правильно подобрать слова.

– Бункера камеры заморозки, насколько мне известно. По крайне мере, для важных шишек и руководства, ибо количество оных было ограниченно. Видел данные об этом в терминалах на… последней миссии. – достаточно уклончиво ответил он. – А что касается меня: честно говоря, самому интересно, что на самом деле произошло. Паника, крики, внезапный громкий звук, вспышка света, и вот я уже стою один, посреди опустевшего города, изрезанного километровыми разломами и пылевыми бурями, сдирающими плоть с костей. Собственно, поэтому я и ношу этот плащ, чего и вам советую сделать.

– И как долго ты пробыл здесь? Имею в виду, с момента той «вспышки».

Бельгиец почесал голову под капюшоном.

– Знаешь, время тут – штука относительная. У меня толком и часов нет, а те, что мне доводилось видеть в зданиях, были не в самом рабочем состоянии. Но если ты спросишь меня, как часто, глядя на однообразное заволоченное тучами серое небо, я умудрялся считывать проходящие дни, то вышло где-то около дня или два, не больше.

– Ясно… – теперь становилось понятно, кем именно были те люди в пещере, подконтрольные Нерону. От осознания сложившейся картины, по коже Даниэля прошёлся холод. Ужас от постигшей их судьбы, мертвецким грузом останется в его памяти до конца жизни. То какими могут быть претеританты, был самым большим риском, на который РИСИ мог пойти. О чём думали его местные учёные коллеги, когда создавали темпаральную оболочку для такого жестокого человека.

– Что же, если вы не возражаете, я бы хотел узнать о вас больше, раз уж судьба свела нас всех вместе на одной и той же дороге. Ты, – он указал на Вестерфозе. – Даниэль, работаешь на РИСИ, я прав? Почему ваше отделение привлекло именно наш параллельный мир? Тут что-то есть, где-то в городе, я прав?

– Ты кажется не слишком удивлён существованием иных вселенных? – с небольшим любопытством спросил у него учёный. – Насколько мне известно, эта версия Института не разглашала свои открытия.

– Ты прав, не разглашала. А узнал я точно также, как и о самой организации – через посредников. Воспринял это, думаю так же, как и ты или любой другой нормальный человек – пройдя через все стадии принятия. Думал, что мне это всё сниться. К сожалению, оказалось нет.

– Эти «посредники», они тоже выкрали информацию? – Вестерфозе не хотел, чтобы вопрос прозвучал в обвинительном ключе.

Эмоции Ахава не были видны из-под повязки и капюшона, но учёный догадался по длительному молчанию мужчины, что тема не была для него подводом для гордости или чем-то подобным. Он уже намеревался извиниться.

Бельгиец попросил Ребис опустить его на землю, и взяв в руки палку, подобранную им во время побега, опираясь на неё, повернулся к учёному.

– Слушай… Я сожалею об этом, ясно? Было множество вещей, которые мне приходилось делать с большой неохотой. Это была только одна из таких работ, и поверь мне, не самая ужасная. Я добывал информацию и сдавал тем, кто готов был предложить за неё хорошие деньги. Какие за этим скрывались мотивы – для меня не имело никакого значения. А учитывая нынешние обстоятельства…

Ахав остановился, когда понял, что начал повышать голос.

– Давай сделаем вид, что тема закрыта. – Прокашлявшись, он продолжил путь дальше. Даниэль молча согласился. Ему не хотелось становиться участником новых конфликтов.

Вскоре все трое направились дальше, выходя из полупрозрачного здания наружу.

Разлом земли был достаточно глубок, чтобы холодный ветер, отражаясь от кривых краёв каньона, завывал в пугающей симфонии немого ужаса. Но по-настоящему страшило совсем не это, а то как опасно близко были наклонены не обрушившиеся здания, на обеих сторонах каньона.

Можно было видеть, как осыпались куски бетона и небольшие сегменты, разбиваясь при падении. Казалось, что в любой момент, слабеющая каждый день конструкция, может в один момент похоронить их всех под собственным весом. Посему, каждый шаг делался с осторожностью и постоянной оглядкой.

Но даже это доводилось с трудом. Земля под ногами была неровная, взрытая, то и дело упиралась в упавшие сегменты, или полноценные бетонные и железные строения. Всё это больше напоминало огромную свалку, наполненную символами чего-то ушедшего, исчезнувшего навсегда.

Проходить дальше, без помощи Ребис, становилось крайне проблематично. Сильные руки андрогина легко крошили стены, но волна вибрации проносилась по всей конструкции, расшатывая и без того неустойчивую опору. Свалка постепенно превращалась в своеобразное «минное поле», где каждый последующий шаг мог стать последним.

Смотря сверху, каньон углублялся в тот самый кратер, так что, по решению всех троих, путь должен был рано или поздно привести их к выходу. Однако пока ничего подобного не было даже близко. Нога Ахава изнывала от боли, по сему, все единогласно приняли решение устроить привал к вечеру, внутри одного из строений.

Так или иначе, им предстояло пройти ещё достаточное количество пути.

– Скажи, – нарушил тишину бельгиец. – а твой напарник, как претеритант, должен заключать в себе личность какого-нибудь героя, верно?

– Да, разумеется, – слегка удивился внезапному и настолько осведомлённому вопросу учёный. – а к чему вопрос?

– Просто, учитывая, что нам обоим довелось побывать в плену у самого императора Нерона, мне бы хотелось знать, кто на самом деле сопровождает нас в данный момент? – сказал мужчина, указывая взглядом на Ребис.

Вестерфозе посмотрел на своего компаньона из Института. В конце концов, действительно, что он знал о них? Ему ничего не рассказали о их личности, способностях. Даже пол этого претеританта не был ему толком известен. Мог ли он вообще назвать их своим другом, в конце концов?

Прежде чем Даниэль смог сформулировать свой ответ, Ребис уже сделали это.

– Ничего не обычного, новый друг. Мы обычный солдат, и ничего более. Нас не нужно страшится. Мы не содержим в себе ничьих плохих личностей.

В отличие от учёного, Ахава такой ответ не устроил.

– Ответ, конечно, настоящего солдата, но на самого солдата ты мало чем похож…друг?.. подруга?

– О, не волнуйтесь. Это не имеет значения. – тут же дружелюбно ответили Ребис, прервав замешательство бельгийца. – Вы можете выбрать как вам больше удобно. Мы