Первый русский генерал Венедикт Змеёв. Начало российской регулярной армии - Сергей Тимофеевич Минаков

для меня. Мы встретились (с Сеньором, который направлялся в свою усадьбу). Соскочив с лошади, я встал у его кареты. Он начал смеяться и сказал мне: «За твою добрую службу Ее Величество и Их Величества пожаловали тебя полковником»865.

Отношения генерала Змеёва с Ф. Лефортом (1656–1699) были непродолжительными, но достаточно близкими. Они начались, судя по письмам самого Лефорта с 1686 г., после его службы в Киеве под начальством своего родственника, неоднократно ранее упоминавшегося, генерала П. Гордона (в 1678 г.) и недолгой службы в солдатском полку полковника Кро.

В конце 1686 г.866 уже в Москве «у меня был другой (начальник), – как писал Лефорт, – …полковник Вестоф, очень храбрый человек, но генерал Венедикт Андреевич Змеёв взял меня из этого полка к себе (в январе 1687 г.) для службы в его 1-м (рейтарском) полку, который состоял из 1900 человек»867. Хотя подполковник Лефорт уже имел репутацию хорошего офицера, перевод состоялся, возможно, не без участия генерала Гордона и князей Голицыных. Забегая вперед, отмечу, что в рейтарском полку генерала Змеёва подполковник, а затем и полковник Лефорт прослужил около трех лет. Более подробно о некоторых обстоятельствах этой службы я уже писал выше, когда излагал обстоятельства Первого Крымского похода 1687 г.

Проделав Первый Крымский поход в составе рейтарского полка генерала Змеёва, пожалованный по его окончании в полковники, как об этом в подробностях (выше изложенных) писал сам Лефорт, ему «обещали полк в 1900 человек, и тогда мне опять прикажут в январе идти в поход»868. Называя численность обещанного ему полка в 1900 человек, возможно, он имел в виду командование «генеральским» полком Змеёва. Во всяком случае, с января 1687 до 3 января 1689 г., т. е. в течение двух лет, Лефорт служил в 1-м Московском рейтарском полку генерала В.А. Змеёва. Так что подполковник, а затем и полковник Лефорт почти в течение трех лет, с 1687 по 1690 гг., служил в 1-м Московском рейтарском полку генерала В.А. Змеёва под непосредственным началом последнего, будучи его заместителем.

Как было уже сказано выше, в полку генерала Змеёва в чине и должности подполковника Лефорт оказался по просьбе генерала П. Гордона, который был связан со Змеёвым близкими дружескими отношениями.

Трудно сказать, когда точно установились эти отношения. У них была сравнительно большая разница в возрасте: Гордон был моложе Змеёва на пятнадцать лет. К тому же Змеёв был глубоко русско-православным человеком, Гордон – убежденным верующим католиком. Впрочем, этот-то качество тоже могло способствовать их сближению – оба они были людьми верующими, религиозными.

Напомню, что Патрик Гордон (1635–1699), шотландец-аристократ, после службы в шведской, затем польской армиях (1653–1661), в сентябре 1661 г. поступил на русскую службу майором. В 1665 г. он был произведен в чин полковника, а с 1671 г. служил в Севске командиром драгунского полка. Во всяком случае, первые упоминания генерала Змеёва в дневниковых записях Гордона, служившего в это время в Севске, относятся к июлю и октябрю 1677 г.869

«1 июля (1677 г.), – записал в своем дневнике П. Гордон, – прибыл генерал Венедикт Андреевич Змеёв (в оригинале у Гордона Ismeyow870, т. е. «Змейов», именно так произносилась фамилия генерала), 5-го и 6-го – полковники Гулиц, Ронаер и Товор с своими полками»871. Речь идет о прибытии генерала В.А. Змеёва в Курск, где в это время со своим полком находился Гордон. Следующая дневниковая запись П. Гордона, в которой он упоминает Змеёва, относится уже к 7-му октября (1677 г.). «Явился генерал Венедикт Андр(еевич) Змеёв, – отметил П. Гордон, – и сего же дня отбыл»872. В это время Гордон уже возвратился в Севск, и Змеёв, следовательно, прибыл в Севск. Примечательно, что, в отличие от предшествующей дневниковой записи, в которой Гордон полностью воспроизводит имя и отчество генерала Змеёва, что можно расценить как официальное именование (с «вичем»), в октябрьской записи он уже дает отчество генерала в сокращении. Это можно истолковать как косвенный признак уже достаточно близкого знакомства между Гордоном и генералом Змеёвым. Впрочем, следует заметить, и это важно, что Змеёв в это время еще не был пожалован царем официально величаться «по отчеству». Отсюда следует, что Гордон называет его по имени и отчеству не потому, что этого требовал официальный этикет, а исходя из личного уважения и сложившегося у него уважительного отношения к русскому генералу. Стало быть, можно считать, что к лету 1677 г. между Змеёвым и Гордоном уже сложились приятельские отношения. Они могли зародиться еще осенью 1676 г., когда генерал Змеёв уже бывал в Севске, получив в состав своего «корпуса» один из «комарицких солдатских полков».

К сожалению, дневниковые записи П. Гордона за период времени с 1668 по 1676 гг. включительно утрачены, и поэтому точное время установления между ними приятельских отношений определить невозможно. Во всяком случае, к 1668 г. таковых не было: в дневниковых записях до конца 1667 г. Гордон ни разу не упомянул Змеёва.

При описании Чигиринского сражения 3 августа 1678 г., в котором конница генерала Змеёва сыграла завершающую решающую роль в победоносном для русских поражении турецкого войска, Гордон официально именует его «генерал Змеёв»873. В последующие 1679–1683 гг. никаких сведений о взаимоотношениях Змеёва и Гордона у нас нет в силу утраты дневниковых записей Гордона за указанные годы. Ситуация меняется к 1684 г.

В дневниковых записях 1684–1689 гг. Гордон упоминает генерала В.А. Змеёва 13 раз874, как правило, «без чина», чаще всего и без фамилии, как близкого человека, обычно ограничиваясь лишь именем и отчеством – «Венедикт Андреевич». Есть и еще некоторые особенности в упоминании Змеёва в дневниковых записях Гордона.

В записи 24 апреля 1684 г., отмечая лиц, которым он написал и отправил письма, Гордон записал «Венедикту Андр. Змеёву», т. е. отчество дал сокращенно875. В следующей отметке о написанных и отосланных письмах, сделанной в дневнике 11 мая 1684 г., Гордон указал лишь часть фамилии своего адресата – «Зме»876, без его имени и отчества. В дневниковой записи 8 августа 1684 г. он ограничивается указанием «к Венедикту Андреевичу»877, без фамилии. 8 января 1685 г. Гордон отметил в дневнике о письме «к Венедикту Андр»878, сократив отчество и не поставив фамилию. Также, ограничившись «Венедикту Андр.», Гордон отметил в числе других отправленное им письмо к Змеёву 7 апреля 1685 г.879 8 августа 1685 г. Гордон вновь ограничился отметкой «а также к Венедикту Андр.»880. 1 января 1688 г. Гордон записал, что «…был у Венедикта Андр. Змеёва»881. 24 октября он кратко отметил: «У В Андр»882, а 28 октября, записав, что «боярам и товарищам883 велено готовиться к службе», перечисляя их персонально, он записал «околь (ничему) Венедикту Андр. Змеёву…»884 В совсем краткой записи