Джентльмен и вор: идеальные кражи драгоценностей в век джаза - Дин Джобб

* * *

Обустроившись в Вустере, Бэрри примкнул к сообществу местных ветеранов. Боевые ранения во Франции дали ему право стать членом «Ордена Пурпурного Сердца». Эта организация оказывала поддержку инвалидам войны и их семьям, помогала им подавать заявки на компенсации и пенсии, – и в ней состоял президент Джон Кеннеди. Как только в 1963 году открылось вустерское подразделение, Бэрри вошел в исполнительный комитет. Каждый год 11 ноября, когда отмечается День ветеранов, он принимал участие в праздничном марше, завершавшемся у мемориала на площади Линкольна. В 1975-м, на обеде после очередного такого парада в Главном зале Армии Республики – расположенном, кстати, на Перл-стрит, улице Жемчуга, – Совет ветеранов Вустера вручил ему ежегодную премию за «совместную работу с ветеранами ради их блага».

Элегантный вор, который, одетый с иголочки, проникал на светский раут, чтобы прозондировать виллу, вспоминает Шумахер, зачастую расхаживал по квартире на Парк-авеню в трениках и майке. «Мы называли это “нарядом Арти”», – хихикает она. Бывший заядлый игрок, который мог спустить тысячи долларов за одну ночь, бросая кости, теперь предпочитал бесплатно перекинуться в картишки в местном отделении Общества ветеранов зарубежных войн. Когда семья Шумахер приезжала в гости, бродвейский «нырок», завсегдатай манхэттенских подпольных баров и клубов в «бурные двадцатые», теперь после игры в карты по пути домой просто покупал коробку пончиков, чтобы попить чаю за семейным столом.

Бэрри пережил не только Вала О’Фаррелла, но и большинство других детективов, сидевших у него на хвосте. Гарольд Кинг, самый безжалостный из его преследователей, умер от инсульта в 1956-м – как раз в тот день, когда Бэрри отмечал шестидесятилетний юбилей. Буквально через неделю детектив из Нассо Гордон Херли, который участвовал в его аресте в Лейк-Ронконкоме, пустил себе пулю в лоб из служебного револьвера тридцать восьмого калибра из-за тяжелой неизлечимой болезни, мучившей его последний год. Ноэль Скаффа – после того, как вручил Бэрри выкуп за жемчуга Джеймса и Джесси Донахью в «Плазе» – в 1928-м предстал перед судом за препятствование преследованию преступника, но был оправдан. Семь лет спустя его вновь обвинили – в сговоре с похитителями драгоценностей из Флориды – и приговорили к шести месяцам за лжесвидетельство и лишили лицензии частного детектива. В 1941-м Великий Добытчик в пятьдесят три года скончался от сердечного приступа.

Многие из знаменитостей, с которыми Бэрри довелось так или иначе пересечься, тоже ушли из жизни раньше него. Принц Уэльский стал в 1936 году королем Эдуардом VIII, но не прошло и года, как он отрекся от престола ради женитьбы на разведенной американке Уоллис Симпсон – подобно Бэрри, с которым целую ночь провеселился на Манхэттене, он пожертвовал всем, что имел, во имя любимой женщины. Он получил титул герцога Виндзорского, занимал во время Второй мировой пост губернатора Багамских островов, скончался в 1972-м. Леди Эдвина Маунтбаттен умерла в 1960-м, а ее муж погиб в 1979-м от рук террористов из ИРА. Нефтяник из Тулсы Джошуа Косден, который в свое время пробил себе дорогу в нью-йоркский свет и в 1924-м принимал у себя принца Уэльского, обанкротился в годы Депрессии, а в 1940-м стал жертвой сердечного приступа. Джеймс Донахью в 1931-м покончил жизнь самоубийством в возрасте сорока четырех лет. «Величайший игрок высшего общества», как назвала его «Дейли Ньюс», выпил яд, запершись в уборной. Его вдова Джесси, наследница состояния Вулвортов, пережила его на четыре десятилетия и скончалась в 1971-м в своем доме на Пятой авеню, в нескольких кварталах от «Плазы». Перси Рокфеллер потерял миллионы при крахе фондового рынка – хотя, учитывая его состояние, это были гроши, – но он серьезно болел и в 1934-м умер на пятьдесят седьмом году жизни. Джимми Хайнса, вождя Таммани, благодаря которому в клубе «Мононгахела» Артур познакомился с Анной, в 1939-м осудили за использование политического влияния для покрытия делишек Датча Шульца и прочих рэкетиров. Он пять лет провел в Синг-Синге, а в 1957-м скончался, когда ему уже было восемьдесят.

Джеймс Монахан почти три десятилетия просидел в тюрьме Клинтон, где его порой помещали в одиночную камеру – за кражу мороженого или за более серьезные нарушения типа неповиновения охранникам или драки с другими арестантами. В течение всех этих лет в прессе появлялись разные ложные сообщения – то он якобы умер, то сошел с ума. На самом деле Монахана в 1956-м освободили условно-досрочно, но власти Массачусетса его сразу же вновь загребли по обвинению в автоугоне, которое висело на нем еще с 1921 года, когда он бежал из тюрьмы. В шестьдесят лет, в 1958-м, он вновь оказался на свободе и вернулся в Вустер, «престарелый, обиженный на жизнь, сбитый с толку» человек без шансов найти работу. Если бы все сокровища мира сложили в мэрии Вустера, сказал Монахан репортеру по выходе из тюрьмы, «даже просто протяни руку и возьми, я бы и глазом в ту сторону не повел». Умер он в 1960-м в Белмонте, то есть в доме для нищих престарелых. И «Нью-Йорк Таймс», и журнал «Тайм» не обошли вниманием смерть Монахана, но авторы некрологов перепутали его с Бэрри. В их текстах хулиганистый Монахан превратился в обаятельного похитителя драгоценностей, известного своими «безупречными костюмами и светскими манерами», который «запросто вращался» в нью-йоркской элите. Бэрри и Монахан жили в те времена в одном городе, но, судя по всему, больше не встречались.

Совершенно неожиданно для себя Бэрри однажды пересекся с человеком из прошлого. Дело в том, что ему была небезразлична «проблема трудной молодежи», как он отметил в журнальном интервью, и он хотел предостеречь подростков – показать им на своем примере, насколько легко соскользнуть на криминальную дорожку. Он выступал на эту тему перед приходскими группами и с удовольствием принял приглашение родительского комитета на Лонг-Айленде, когда его попросили рассказать о горьких уроках, которые он извлек. Перед тем выступлением он стоял с сигаретой у входа, как вдруг к нему подошла женщина. Она обратилась к нему по имени, а вот он ее не узнал. Незнакомка намекнула на давнюю историю с участием «весьма галантного грабителя», и только тут он понял, кто это.

Бэрри наверняка было известно из газет, что Доротея Ливермор столкнулась с собственными демонами. В 1932 году, после развода с мужем, она забрала детей и уехала в Калифорнию. Три года спустя, во время ссоры со старшим сыном, шестнадцатилетним Джесси Ливермором-младшим, она выстрелила в него. Доротея была пьяна, и сын – в знак протеста – принялся вливать в себя алкоголь: он хотел «набухаться вдрызг, как он потом