Перегрины. Правда за горизонтом - Василий Кленин

«Но почему южан так мало? Разведка боем?»

«Сервий, неужели тебе непонятно? – скривился Сервий. – Напасть решил не владыка, а кто-то из его подручных. И мы знаем, кто мог на такое решиться».

«О, да! Только кровожадный Корогу. Буйный Корогу. Непокорный Корогу».

«И он проиграл… Но наверняка забрал немало жизней летапикцев».

«Да уж наверняка! И «дети» не в силах воевать дальше в одиночку. Им нужна помощь. К кому обратиться? К бьоргам, которые первыми могут добить слабого, или к портойям? К таким миролюбивым и на вид неопасным».

«Ответ, очевидный даже для прежнего Сервия, – улыбнулся Сервий. – Тем более что вот они! И мы даже знаем, к кому именно они плывут».

«Знаем? Ах да! Конечно, Совет испугается ввязываться в войну с ферротами и дать помощь летапикцам. Тем более когда столько людей ушли на Порто Рикто. «Дети» тоже наслышаны о трусливости Совета и предпочтут вести личные переговоры».

«Именно! И ни с кем иным, как с нашим буйным мальчиком Корвалом! Ты же слышал рассказы отцов, юный Принцип стал первым из советников, кто расправил крылья, когда в Совете исчезла тень Бессмертного. Вовсю командует в зале Совета, много времени проводит с башенниками».

«Только Корвал, – согласился Сервий. – Лишь глухой и слепой не знает о его одержимости железом. А у «детей» сейчас горы железа. Никто еще не разбивал столь огромного отряда ферротов и не получал с них столь много добычи!».

Лодка еще была далеко от берега, а Бессмертный уже видел ее пришвартованной к причалу. Бестелесные белые нити тянули и толкали события. И всё было ясно, как если бы это случилось вчера. Десяток летапикцев, какой-то макатиец и Мелид Протит (опять Протиты!) выскочили на берег. Они прямо пошли к усадьбе Принципов. Юный Корвал принял их хмуро. Еще более хмуро он выслушал историю кровопролитного боя на Папаникее… Макатиец же среди послов! Значит, кровопролитного боя еще на Ниайгуае! Лысый летапикец с болью в глазах попросил у портойя помощи.

«Дай нам хотя бы полсотни людей в защиту!» – Сервий ясно видел, как потрескавшиеся губы лысого произносят эти слова. Как покрывается испариной его плешь. Как еще больше хмурится Корвал. Рефигия и так, как будто после войны, – молодежи почти нет, а та, что имеется, усиленно тренируется у Башни.

Лысый обещает дать каждому портойскому воину железный нож или копье или меч, дать щит и доспехи. Искушение велико, но Принцип еще в сомнениях. Портойскую державу саму некому защищать.

«Мы откроем вам тайну железа, – наконец кидает летапикец главный козырь. – Научим его ковать. И даже расскажем, как его добывают из особого камня – руды. Хотя сами мы не владеем этим секретом».

И Корвал сдается. Корвал молча протягивает послу руку. Он пошлет на Папаникей и пятьдесят, и сто портойев ради этой тайны! Мальчик уверен, что этот секрет – ключ к силе, ключ к процветанию, ключ к будущему.

«Только вот так в Портойе думают не все», – вздохнул Сервий.

Ниточки разбегались осьминожьими щупальцами от нового узелка. И Бессмертный с ужасом видел – ясно видел своими помутневшими глазами! – чего раньше и заметно не было.

Ох, не за теми надо было приглядывать, кто громче всех говорил! Теперь старика пугали те, кто больше всех молчал.

«Как много всего изменилось, и так быстро! Кто не понимал, что старая жизнь ломается, уже осознал это, – вздохнул Клавдион. – Даже слепой и глухой почувствует, когда под ним начнет трещать лавка. И им ведь плевать, что вместо этой старой растет новая – более крепкая, более прекрасная! Они понимают только то, что привычное седалище ломается. Что детей отбирают, что торговлю перехватывают. Что власть отнимают».

Над Рефигией вились тонкие перышки дымков – в печах семейных усадеб готовили ужин. И Сервий ясно слышал запах каждого. И чуял, откуда, от каких семей веет предательством. Ему не надо было собирать факты и делать выводы – вся картина распахнулась перед ним в завершенном виде. Дымки ядовито-зеленого цвета отделялись от прочих, свивались в прочную веревку, которая начинала свивать тугую петлю над портойской столицей.

– Беда, – прошептал старик. Слуги-ара ничего не услышали. Да и никто бы не услышал, не было у него сил выплеснуть мысль за пределы своего тела.

«Надо же, – горько усмехнулся он. – Когда наконец стал всё понимать, ничего не могу сделать. Может, так и становятся богами… Потому и не видим мы от них никакой помощи, как бы ни был несправедлив этот мир. Они полностью постигли мир, но никак не могут на него влиять. Ни Исус, ни ЙаЙа, ни прочие духи».

Непривычный мороз пронзил тело старика – он давно перестал чувствовать и холод, и тепло.

«Это что же получается – я стал богом?!» – с ужасом подумал он.

«Нет. Не ты», – прошелестело в ответ. И Клавдион готов был поспорить на свою душу, что это был не его голос.

Теплые, полные нежности, руки подняли его и окутали почти забытым ощущением удовольствия. Незримые руки обволакивали каждую пядь его тела.

«Засыпай, малыш, – вернулся из космической дали тот же шепот – мягкий, полный заботы и любви. Сервий сказал бы, что это шепот его матери, если бы не забыл его за все свои бесчисленные годы. – Ты не стал богом. Это не твой путь. Твоя дорога – к покою».

«Я же не могу! – нашел в себе силы дернуться из таких желанных рук малыш-старик. – Петля над Рефигей Ультимой! Беда грядет! Я нужен им, как никогда!».

«Не нужен, – теплое дыхание шевельнуло оставшиеся пряди выцветших волос. – Они не заслужили тебя. Ты дошел до грани, на которую у тебя нет сил перешагнуть, малыш. Пора тебе отдохнуть. Засыпай».

Слезинка, запинаясь на грядках морщин, скользнула из глаза старика. А потом ему перестало быть плохо. И не стало хорошо. Наступило абсолютное непоколебимое Никак.

Только через полхоры скучающие у носилок ара заметили, что Бессмертный давно не дышит.

Глава 7. Темные мысли

Имя: Нефрим Мехено. Место: остров Порто Рикто

– Да, я плевать хотел