Зорагалдиум. Потусторонний мир - 1ex0

- Сарксис? - её голос дрожал от волнения и ужаса. Не поворачивая своего лица в её сторону, я отвечал ей:

- Здравствуй, Эдия. Вовремя ты решила уйти из Эссентара, потому что вся наша команда погибла.

Она растерялась с ответом, а, потому ей понадобилось время, чтобы сосредоточиться на собственных мыслях и всё же ответить мне:

- Печально это слышать, - ещё немного помолчав, она продолжила, - Не могу не заметить, что ты тоже один из них. Ты всегда был таким или?..

- Всегда, Эдия. Я пришёл в Эссентар, уже будучи бессмертным. А до этого я прожил две жизни под другими личинами.

- А мы даже не подозревали об этом.

- Да, я знаю. Ведь это и было целью нашего пребывания среди людей – скрыться среди вашего общества, сделаться неотличимыми. Чтобы, если поставить бессмертного рядом с обычным человеком и спросить, кто из них двоих нежить, подозрения вызвал бы именно человек. Но вы – ничтожные и грешные. Будучи вами, мы также должны были избегать обращения в нечестие. Мы, как и прежде, должны были оставаться незапятнанными, неосквернёнными вашими пороками. Это было сложно, однако с каждой новой прожитой жизнью найти это самое равновесие становилось проще. И мы умудрялись оставаться в человеческом обличии, будучи при всём этом праведными.

Быстрые ручки задумалась над моим словами, а после отвечала:

- И в самом деле, ты никогда не использовал нецензурных слов, ты никогда не спал с другими женщинами, ты во всём был безупречен. Чёрт! Да ты нравился мне из-за всего этого. Я думала, что таких людей не существует. Но, оказывается, всё это время я была права. Ведь ты и не человек вовсе.

Наша с ней беседа шла в этом направлении. Она не переставала удивляться, как же бессмертные смогли целые жизни существовать под чужими обличиями и даже под чужими сущностями. Беседа наша плавно перетекла в осуждение сущности смерти. Не всё она смогла принять, ведь разум девушки был закрыт для того, чтобы принимать необъяснимое. И слова «магия», «боги» или «сущность» не могли дать ей исчерпывающих объяснений всего, что касалось, как она говорила, потустороннего мира. И, конечно же, она не удержалась от вопроса, смогу ли я обратить её в нежить? Само собой, ответ, как и для большинства людей, был отрицательным, ведь ей в этой жизни есть что терять. Что не новый день она постоянно подходила ко мне и стала разговаривать как с самым обычным собеседником, рассказывая о том, что она станет делать, когда будет объявлено об окончании этой изнурительной войны. То же самое испытывали некоторые другие бессмертные, которые встретили тех, с кем имели дело до вторжения саткаров в этот мир. Но по той причине, что мы все были сосредоточены лишь на том, чтобы отыскивать тех, кто управляет всем этим саткарским воинством, все их монологи разбивались о наши неприступные души. И всё же, несмотря на это, изо дня в день Эдия приходила ко мне и продолжала изливать свои планы, как будто бы отыскала для себя очень хорошего собеседника. Прибавить к этому ещё и то, о чём уже было сказано выше, а именно, что мы не просто плохие собеседники, но даже отталкиваем от себя людей своей сущностью смерти и тем, что наш дух не резонирует с их духом, что мы не обмениваемся в их беседах эмоциями и чувствами. Совершенно непонятно, почему они вдруг сделались такими сговорчивыми. Однако наши взоры были направлены в совершенно обратную стороны, ища причины там, среди саткаров, когда как эти люди буквально кричали нам о том, что среди них происходит что-то неладное.

Однажды к Шолису подошёл один из валирдалов – Фалкан. Его тревожный дух привлёк внимание бессмертного к себе, так что он оторвался от рассматривания этого мира, чтобы внимать его словам. Тот не стал делать никаких вступлений, а сразу заговорил:

- С людьми что-то не так. В них вроде бы нет саткара, однако они словно одержимы.

Шолис устремил не только свой взор, но и всего себя на то, чем заняты эти существа. В лагере, как всегда, стоял шум от непрекращающихся бесед. Люди удовлетворяли одну из своих самых ненасытных потребностей – общение. И могло показаться, что в этом нет ничего необычного. Однако лишь на первый взгляд. Фалкан увидел в этом процессе как раз таки это самое нечто необычное, как он сказал, какую-то одержимость. По одному из разорада, что находились в других человеческих поселениях, также стали всматриваться в поведение людей. Мы пошли по их рядам и глядели в их сущности. Нет, это были всё те же люди, что и раньше. И темы их бесед были те же, что и раньше. Однако изменилось их поведение, то, каким образом они темы эти обсуждали. Это были не беспечные беседы, которые ведутся с лёгкой улыбкой на лице, во время которых изливаются души одна перед другой. Они просто говорили, невпопад, непрерывно, не слыша друг друга. Такое поведение выходило за рамки человеческого. Они, и в самом деле, были будто бы одержимы без одержимости. Когда Фалкан услышал это словосочетание – одержим без одержимости, он призадумался, однако эти мысли касались его личных дел.

Шолис воздвигся рядом и троими людьми, которые, не слыша друг друга, уставившись куда-то в прострацию, просто говорили, о чём они мечтают. Бессмертный вслушался в их слова. Каждый из них был зациклен на какой-то одной своей мечте и говорил постоянно о ней, составляя при этом разные предложения. Девушка говорила, что после окончания войны найдёт себе мужа. Пожилой мужчина не уставал твердить о том, что разведёт свой виноградник и будет готовить собственное вино. Молодой человек рассказывал о том, как будет разъезжать по пустым улицам на своём автомобиле. Они совершенно никакого внимания не обращали на того, кто стоял рядом с ними и слушал их. Раньше нам стоило только пройти мимо, как они теряли желание вести разговор, а их внимание приковывалось к нам. И это было объяснимо – наша сущность была противоположна их, а потому наш дух и наш внешний вид угашал пламень жизни, которым они делятся при общении. Однако теперь происходило то, что никак объяснить нельзя. Их разумы были сосредоточены на собственных желаниях. Более того, кто-то вмешивается в этот процесс, понуждая их мысли быть сосредоточенными на этом. Именно из-за этого наше присутствие не сбивает их с течения мыслей.