Командующий Владимир Булгаков. По заслугам и честь - Николай Сергеевич Асташкин

На территории России ваххабизм был наиболее распространен на востоке Чечни и на западе Дагестана. Военным покровителем ваххабитов стал Эмир Хаттаб, полевой командир, из отрядов которого и распространились по Северному Кавказу идеи этого экстремистского исламского течения. Ваххабиты не терпят демократии и инакомыслия и откровенно враждебны к другим религиям. Они готовы насильственными методами свергнуть всякую власть, если она чем-то им не нравится. Основная цель – соединение Чечни и Дагестана в единое исламское государство, независимое от России.

Эмир ибн Эль Хаттаб, в переводе с арабского «Черный араб», он же Однорукий Ахмед, родился в 1969 году в богатой иорданской семье. С детства ему прочили хорошее будущее, но он избрал путь наемника и террориста. После окончания военной академии в Аммане служил в гвардии короля Хусейна. Фундаментальный исламист. Воевал в Афганистане, Таджикистане, Чечне.

Наиболее известные операции «Черного араба» – теракт в Буденновске (отряд Хаттаба – 70 человек, потерь среди них не было), обеспечение «коридора» банде Радуева у села Первомайское, расстрел колонны мотострелкового полка у Ярышмарды, засада у села Сержень-Юрт. Нападение на 136‑ю отдельную мотострелковую бригаду в Буйнакске, когда сам он получил ранение плеча, – тоже дело рук «Черного араба». Все документальные телезаписи были проданы зарубежным телекомпаниям за огромные деньги. Причем на всех видеопленках «Черный араб» без ложной скромности демонстрирует свои личные успехи в стрелковом и минно-взрывном деле.

После первой чеченской кампании вместе с Басаевым Хаттаб создал на окраине селения Сержень-Юрт Шалинского района, на территории бывших пионерских лагерей, разведывательно-учебный центр «Кавказ», где поставил на поток подготовку иностранных наемников и чеченских боевиков. Центр этот, разместившийся на берегу реки Хулхулау, состоял из семи учебных лагерей, называвшихся по именам пакистанцев-инструкторов, одним из них руководил сам «Черный араб», у которого обучались около ста иностранных наемников и несколько особо отличившихся чеченцев.

В «Абуджафар-лагере» делался упор на обучение методам ведения партизанской войны. В «Якуб-лагере» специализировались на освоении тяжелого вооружения. В «Абубакар-лагере» растили диверсантов. «Давгат-лагерь» готовил мастеров идеологической пропаганды. Единовременно в учебном центре проходили подготовку около двух тысяч боевиков. Учебные группы комплектовались из пяти человек, чтобы потом такими «пятерками» воевать с федеральными войсками.

В программу обучения входили ежедневные стрельбы, рукопашный бой, минно-взрывное дело, ориентирование на местности, выживание в экстремальных условиях. Особое внимание уделялось отработке вопросов взаимодействия, организации связи, захвату важных городских объектов и заложников.

Пройдут считаные месяцы, и бандитские формирования под командованием Басаева и Хаттаба вторгнутся в Дагестан. Но путь вглубь территории республики им преградит горстка подразделений, отчаянно державших оборону в районе Ботлиха. Управление этими силами осуществлял генерал-лейтенант Владимир Булгаков, показав незаурядные полководческие способности. Пока же Владимир Васильевич учился в Академии Генерального штаба, запасаясь знаниями, которые ему пригодятся в дальнейшей службе…

В академии Генерального штаба

В Академию Генерального штаба Владимир Булгаков поступил в 46 лет. Белый как лунь, успевший покомандовать не только дивизией, бригадой, но и группировкой войск Минобороны, воевавшей в Чечне, Владимир Васильевич походил скорее на профессора, чем на слушателя. И, тем не менее, порог знаменитого здания на проспекте Вернадского в Москве он переступал с трепетом.

– Поступить в Академию Генерального штаба – это, по-моему, мечта каждого военного, который посвятил жизнь службе и хочет быть профессионалом своего дела, – признается генерал Булгаков. – Это уникальнейшее высшее военное учебное заведение, единственное в мире, и тем, кто хочет дальше расти, академия дает хорошие перспективы. А во-вторых, помимо тех знаний, которые там получаешь, ты еще осваиваешь метод осмысления проблем, которые возникают в войсках. Военная наука, как и любая наука, не стоит на месте, почти каждый год в армию поступают новые по своим возможностям вооружение и боевая техника, а значит, меняются формы и способы ведения боевых действий. И командир, скажем, готовя операцию, все это должен учитывать.

За два года учебы Владимир Васильевич приобрел солидную теоретическую подготовку. Работал он с утроенной энергией, тем более, что этому в Академии ГШ ничто не препятствовало. В распоряжении слушателей была богатейшая библиотека: ее фонды включали «более 320 тысяч книг и печатных изданий, из которых свыше 12,5 тысяч раритетных»[122]. Но главным богатством «кузницы генералов» были преподаватели, среди которых «55 докторов и 186 кандидатов наук, 68 профессоров и 129 доцентов»[123].

– У каждого из преподавателей был свой метод, – заметил Булгаков. – Материал любой сложности они преподносили легко, будто играли словами, и ты их впитывал, как губка.

Видимо, у преподавателей генерал Булгаков перенял стиль, что нашло отражение в его выпускной аттестации: «Умеет грамотно формулировать свои мысли. Речь четкая, ясная». В качестве примера Владимир Васильевич привел мобилизационную подготовку, которую им преподавали в академии.

– Скучнейшая наука, да? – вопросительно смотрит на меня седовласый генерал. – Если, конечно, изучать ее по учебнику. Профессор Виктор Яковлевич Аболинс умел преподнести этот предмет так, что, когда он читал лекцию, аудитория была забита до отказа. Все слушали, не шелохнувшись, конспектировали материал, стараясь ничего не упустить. Его лекции напоминали хорошую художественную книгу, от которой невозможно оторваться.

Очень ценили слушатели и лекции по военной экономике, которые читал профессор Анатолий Михайлович Никонов.

– В конспект он не смотрел, ходил по аудитории и рассказывал, – продолжал Булгаков, – а конспект у него лежал как отчетный документ. Все слушали преподавателя как завороженные! Оказалось, военная экономика очень даже интересная наука. Если, конечно, в ней начинаешь разбираться. Она, кстати, нужна командиру, особенно командиру высокого звена.

Однополчанин Булгакова по Афганистану Николай Николаевич Смирнов проводил в их группе практические занятия по оперативному искусству.

– Смирнов был советником командира корпуса, а я советником комдива в этом корпусе, – пояснил Владимир Васильевич. – После окончания Академии Генерального штаба его по здоровью в войска не послали, а назначили старшим преподавателем на кафедру стратегии. И он стал хорошим методистом, настоящим профессионалом своего дела, который уже имел не только служебный, но и боевой опыт. Все-таки два года в Афганистане работал в высшем звене управления армии. И когда он проводил занятия, это было что-то…

В Академии ГШ, по мнению Булгакова, учат работе в крупных штабах.

– А это особая наука! – подчеркнул Владимир Васильевич. – Ты должен знать, для чего предназначен штаб, что включают в себя такие понятия, как «управление», «обеспечение» и так далее. Ты должен уметь планировать, начиная от марша и кончая заключительным этапом операции. Работа штаба – прежде всего тяжелый рутинный труд. Нужно все рассчитать, продумать все виды обеспечения: специального, технического, тылового, материального. Даже такой вопрос, как эвакуация раненых, и это командир должен предусмотреть. Ведь