Бог и сатана. Борьба продолжается - Франсуа Брюн

Уже вырисовываются очертания того контрнаступления, которое предпринимают силы зла, и по мере того, как принятие чудесных, паранормальных явлений крепнет, вырабатывается и обратный маневр против Бога, нацеленный на восстановление понесенных потерь. «Чудеса существуют? Прекрасно!» — говорят нам наши противники. Вот, например, Саи Баба творит их буквально каждый день, да и до него это делали многие «чудотворцы». Они были всегда, эти великие «посвященные», а Христос — просто один из них: один из множества и не более того.

«Да, — с той же уверенностью заявляет другие, — взаимодействие между нашим миром и другими мирами действительно существует. Представители внеземных цивилизаций уже давно посещают нашу планету (471). Именно они стоят у истоков многих наших религиозных верований, и, вероятно, вся наша мифология является отражением этого. Именно они — подлинная причина многих „явлений“, как ангельских, так и относящихся к Деве Марии. Они манипулируют религиозными феноменами, чтобы поставить нас себе на службу». Согласно другой версии, они делают это для того, чтобы мы постепенно развивались, видя то примитивное состояние, в котором мы сейчас находимся.

Подлинные «чудеса», понимаемые в религиозном смысле — как знаки присутствия Бога и его любви — вселяют немалую тревогу, и потому раздаются голоса о том, что чудеса — это, конечно, очень хорошо, но только не надо никакого обращения, не надо никаких радикальных перемен в жизни ради служения абсолютной и безусловной Любви. Такие люди хотят «мирских» чудес, не наполненных религиозным смыслом. Они любят повторять, что «мы — уже Бог», и «причина зла лишь в том, что мы недостаточно в этом убедились». Наверное, самый лучший способ покончить с Богом — заменить его. Так станем же на его место, и тогда он не сможет вернуться.

Перед нами расхожие взгляды сторонников «Нового века», бездарно повторяющих индийскую мистику, называемую «мистикой имманентности». При таком понимании человек, в конце концов, остается один на один с самим собой, и ему уже не дано радостно осознать, что его творец и спаситель любит его (472).

И в этом случае снова временную победу одерживает сатана, «князь мира сего», как говорит св. Иоанн.

Заключение

Завершая разговор о различных чудесных явлениях — природных, демонических или Божьих — я надеюсь, что читатель сможет лучше понять, какова же та истинная История мира, в которой разворачивается история его собственной жизни. Если же он христианин и к тому же католик, я надеюсь, что он лучше поймет и тот кризис, который переживает его Церковь.

Этот кризис очень глубок: наверное, самый глубокий после арианства. Распри и расколы, вызванные различными взглядами на культ Пресвятой Девы Марии, на таинство Евхаристии и роль папства; более тонкие проблемы (например, вопрос об исхождении Святого Духа) или вопросы вторичные (например, об использовании пресного хлеба для Евхаристии) — все это разделило Церковь. Сегодня под вопрос поставлено само существо веры, причем все чаще это делается скрытым образом: слова остаются теми же, но смысл меняется.

И все это исходит не от отдельных людей или сообществ, не из каких-то регионов, как было в прошлом. Нет! Этой тенденции следуют практически все теологи официальной Церкви, постепенно удаляющиеся от традиционного мистического учения, и порой кажется, что сатана, «князь мира сего», уже восторжествовал.

Есть, правда, небольшие группы, пытающиеся сохранить традиционную веру, но чаще всего это консерваторы, для которых идеалом остается средневековье. Это те, кого несколько презрительно называют «интегристами». Они верят в божественную природу Христа, в его непорочное зачатие и воскресение, после которого гробница, в которой он лежал, осталась пустой, верят в чудеса и т. д. И во всем этом я их только поддерживаю. Но они же не идут дальше св. Августина, для которого все некрещеные будут прокляты, не идут дальше св. Фомы Аквинского, который считал, что Божье всемогущество несовместимо со свободой человека и т. д. И тут я не могу с ними согласиться.

Есть также священники, вышедшие из Церкви или исключенные из нее — часто потому, что они женились и создали семью. Я считаю, что римской Церкви лучше было бы вернуться к практике Церкви первохристианской, которой следуют все православные Церкви и в которой воля Христа засвидетельствована вернее. В конце концов, есть дела, которые красноречивее слов. Поставив св. Петра, который был женат и имел семью, главою своей Церкви, т. е., по сути, сделав его первым папой, Христос совершенно ясно показал, что священство и брак не противоречат друг другу. Протестанты не признали значимости священного безбрачия, тогда как католики, наоборот, гипертрофировали его значение, прочно связав его со священством. В православной Церкви — тысячи монахов и монахинь, но столько же женатых священников. Их концепция супружеской любви может быть вполне мистичной, не будучи при этом совершенно спиритуализированной. Они знают, о чем говорят.

Однако упомянутые группы, которые находятся уже вне Церкви, конечно же, не определяют ее будущее. Они протестуют против ее сегодняшнего устроения и, без сомнения, во многом правы, но они немногочисленны, не слишком сплоченны и никогда не построят настоящей Церкви. Они только протестуют против того, что существует, но не созидают. Кроме того, у них нет никакой теологии, и обычно они солидаризуются с самыми деструктивными тенденциями официального богословия. От христианства у них — лишь туманные благодушно-человеколюбивые разговоры.

Сегодня есть много признаков того, что над Церковью нависла угроза далеко не шуточного столкновения (которое, собственно, уже началось) между «интегристами» и «редукционистами» или «ультра-либералами».

Еще существует верная «старая гвардия» священников, которым уже за восемьдесят. Нередко это те, кто принимает участие в работе различных комиссий, экуменических диалогах и т. д., но за ними уже не идут и они практически уже никого не представляют, кроме себя самих. Это громадный фасад великолепного дворца, но внутри все в развалинах, и при малейшем толчке этот фасад рухнет.

Однако если в краткосрочной перспективе ситуация порой кажется мне безнадежной, то я нисколько не беспокоюсь о будущем — по той простой причине, что Бог не оставляет нас и даже умножает те средства, которые содействуют исполнению его замысла. Среди толкователей Нового Завета маятник двинулся в противоположную сторону: появляется все больше тех, которые считают, что Евангелия были написаны «по горячим следам», и потому признают, что слова, приписываемые Христу, скорее всего были сказаны им самим, а повествования о чудесах напрямую восходят к их очевидцам — апостолам и ученикам. К тому же современная картина мира уже никак не соответствует тому, о чем наука говорила в XIX веке, и