Ленинград: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Анна Юлиановна Броновицкая

появления социальных сетей и SMM, способных обеспечить Выборгскому ЗАГСу непрерывный поток пар, желающих отметить свое вступление в брак именно таким необычным ритуалом. Так что шанс на восстановление первоначальных интерьеров, отразивших позднесоветские духовные искания, есть.

44. НЕВСКИЙ КОЛХОЗНЫЙ РЫНОК («ПРАВОБЕРЕЖНЫЙ») 1979–1983

АРХИТЕКТОРЫ Ю. ЗЕМЦОВ, М. РАБИНОВИЧ, Д. ШОР

КОНСТРУКТОРЫ Б. МИРОНКОВ, О. КУРБАТОВ

УЛИЦА ДЫБЕНКО, 16

УЛИЦА ДЫБЕНКО

Хрустальный дворец за кирпичной аркадой, робкая попытка скрестить хай-тек и постмодернизм

Когда Раскольников бежит по галерее Никольского рынка (фильм Льва Кулиджанова, 1969), ощущение, что это где-то в Италии: замшелые арки, неровные плиты, сильные тени (и пустота, как в сиесту). Когда подружки из фильма «Интердевочка» (1989) встречаются в галерее Правобережного рынка, никакой Америкой там не пахнет, хотя, казалось бы: хайтековская крыша, стеклянные стены, постмодернистские арки. Да и диалог барышни ведут не по-советски циничный: «У него какой-то охренительный контракт с нашим Морфлотом, миллионов на 70, — говорит героиня Любови Полищук о своем клиенте. — За эти бабки пусть он лучше всех ленинградских потаскух перетрахает, чем такой контракт сорвет».

Кадр из фильма «Интердевочка». 1989

➧К проституции советская идеология относилась строже, чем к частной торговле, и реже глядела на нее сквозь пальцы. На рынок она так смотрит почти все 70 лет — как на пережиток досоциалистических экономических отношений, за который стыдно, но с которым приходится мириться, потому что люди хотят есть. Остается держать его под контролем и как-то структурировать. И когда в 1958 году правительство отменило налог на подсобное хозяйство и разрешило колхозникам продавать «излишки», архитектура отреагировала на это целым ворохом ярких проектов, из которых особенно хороши три рынка в Ленинграде{6}, Черёмушкинский в Москве (1961), Владимирский в Киеве (1965). Поскольку жанр требовал перекрыть большое пространство, обеспечив его светом и воздухом (а кроме того, здесь не было той нагрузки и тех рисков, как в театрах, дворцах спорта или вокзалах), эти здания стали важным полигоном для экспериментов с большепролетными конструкциями. Питерские рынки перекрыли армоцементными сводами, московский — скорлупой из сборного железобетона, киевский — висячей оболочкой типа «гипар».

➧Следующий всплеск рынкостроения происходит в конце 1970-х — отвечая на новый продовольственный кризис и реагируя на новые инженерные идеи. В Киеве строят Житний рынок (1980) с предварительно напряженной висячей оболочкой, в Москве — Бауманский (1977) и Даниловский (1986): первый держит вантовая конструкция, второй накрывает складчатый железобетонный полог. Все это не просто очень эффектные сооружения, в них наглядно выявлена красота инженерного решения — чего не было в рынках 1960-х. И чего нет в ленинградском рынке, с которым происходит парадоксальная история.

Житний рынок в Киеве. 1980

➧Его конструктив — это перекрестно-стержневые пространственные конструкции (ПСПК), чья история восходит к трехмерным пространственным фермам, которые придумал изобретатель телефона Александр Грейам Белл и собрал из них в 1907 году обзорную башню в своем имении Бейн Бриг (Канада). Они долго не находили себе применения в архитектуре, пока немец Макс Менгерингхаузен не сочинил в 1940-е годы систему МЕRО, где стержни соединялись через шарообразные узлы. Впервые ее применили для авиа-ангара Люфтганзы во Франкфурте в 1969 году. И в том же, как ни странно, году свою версию ПСПК запатентовали ученые Московского архитектурного института, она так и зовется: «Система МАРХИ». Поначалу ее тоже используют лишь в промышленных сооружениях, но потом осознают, что, помимо экономии материала, у ПСПК есть много иных достоинств: например, возможность перекрыть большое пространство, дав туда естественный свет, и планировочная свобода (такое покрытие можно опереть в любом месте).

Н. Фостер. Арт-центр Сэйнсбери. 1978

➧Дальнейшая история ПСПК очень схожа с судьбой самого хай-тека: архитекторы прозрели в утилитарных конструкциях особую красоту и стали использовать их уже для общественных сооружений, педалируя именно эту технократичность, шик узлов и блеск металла. Но в Советском Союзе именно эта эстетизация индустриального получалась плохо: качества (за исключением космической сферы) советская промышленность обеспечить не могла, то есть не было ни красоты, ни надежности (что уж говорить об эксплуатации). Поэтому советский хай-тек не имеет звонкой поступи хай-тека британского, которая есть в одном из первых его образцов, где как раз использованы ПСПК, — арт-центре Сэйнсбери Нормана Фостера (1978). И это вообще большой вопрос: можно ли хоть что-то из советской архитектуры считать хай-теком, хотя петербуржцы упрямо полагают оным яхт-клуб{38} и спортшколу (ДЮСШОР) на проспекте Королёва, 23 (архитектор Сергей Шмаков, 1986). В последней критики видят даже «экспрессивную взвинченность» — то есть ту самую эмоциональную составляющую, которая так редка в советском хай-теке.

Ю. Земцов, В. Парфиненко, Д. Шор. Торговый центр «Омский» в Омске. 1984

С. Шмаков. Школа ДЮСШОР на проспекте Королёва. 1986

➧Но если в спортшколе ПСПК не просто явлены взору, но еще и вынесены за пределы объема, то рынок — это шкатулочка с секретом. Это такой же, как и в школе, каркас со стеклянными стенами, но снаружи он прикрыт каменной аркадой. Она с трех сторон окружила здание (с четвертой к нему примыкает гостиница для колхозников). Правда, металлоконструкции присутствуют в этом ограждении, но подлинная их роль открывается только внутри, где обнаруживается единое пространство — огромное (84 на 60 м), да еще с высотой потолка в 7 метров.

Общий вид. 1984

➧В этом есть, конечно, театральный эффект: за мощными стенами вдруг разверзается наполненная светом площадь-сцена. Она, правда, решена в одном уровне, тогда как в торговом центре «Омский» в Омске (1984), где использованы те же ПСПК, все гораздо интереснее: вокруг центрального атриума-площади в разных уровнях, разворачиваясь по спирали, струится пространство, соединенное лестницами и балконами (недаром омичи до сих пор считают свой ТЦ самым интересным зданием города). Похожим образом решен универмаг «Львов» во Львове (1983), но характерно, что снаружи о такой пространственной роскоши ни там, ни там можно и не догадаться: омский прикрыт мощными свесами крыш, а львовский — бетонными ребрами (недаром зовется в народе «Бастилией»).

➧Все три этих торговых объекта спроектировал архитектор Ленгипроторга Юрий Земцов, а ПСПК для них разработали инженеры ЛенЗНИИЭПа. Обычно при таких вводных здания одной типологии оказываются очень похожи, но тут иной случай. И дело не только в том, что время настойчиво звало учитывать региональную специфику,