История Великого мятежа - Эдуард Гайд лорд Кларендон

советует королю начать осаду, суть подкупленные Палатами изменники.Такого рода подозрения (не имевшие под собой, разумеется, ни малейших оснований) пали на сэра Джона Колпеппера - человека безупречно честного и всецело преданного королю.

Все эти толки произвели огромное впечатление на королеву, которой к тому же мнилось, что принц Руперт хочет ослабить ее влияние на короля, для чего пытается подольше задержать его в армии. Король, обожавший супругу и чрезвычайно встревоженный ее письмом, желал поскорее вывести ее из заблуждения; это также стало одной из причин его спешной поездки в Оксфорд.

Более же всего времени заняло у короля решение судьбы задержанных в Уоллингфорде графов.

Едва ли не все члены Тайного совета, подававшие свои мнения с необыкновенной горячностью, преувеличивали тяжесть прежних проступков Бедфорда и Голланда и требовали запретить им въезд в Оксфорд или во всяком случае лишить их права являться ко двору, а некоторые даже предлагали взять их под стражу как военнопленных.

И только канцлер Казначейства советовал встретить беглецов со всевозможной любезностью, дабы поощрить к подобным действиям прочих членов Палат. В конце концов король разрешил Бедфорду и Голланду явиться в Оксфорд, где каждому предоставлялось право самому определять должную меру учтивости обращении с ними. >

Глава XI

(1645)

Пока король стоял под Глостером, бурные волны успеха несли вперед его войска на западе. Граф Карнарвон с кавалерией и драгунами, числом до двух тысяч, вступил в Дорсетшир за два дня до того, как принц Мориц с пехотой и артиллерией двинулся из-под Бристоля, и прежде чем его высочество к нему присоединился, успел немало сделать для приведения к покорности этого графства. После сдачи Бристоля многие джентльмены и иные особы из Дорсетшира, сражавшиеся в названном городе на стороне Парламента, по пути в Лондон, куда им был гарантирован безопасный проезд, навещали своих родственников и друзей и (поскольку побежденные в бою или бежавшие с поля боя обычно сверх всякой меры преувеличивают силу неприятеля, оказавшегося им не по зубам) рассказывали столь потрясающие истории о бешеной отваге кавалеров, что сопротивление последним начали считать делом совершенно бессмысленным. М-р Строд, богатый и уважаемый в тех краях человек, заехав вначале домой, отправился в Лондон через Дорчестер; когда же тамошние магистраты попросили его осмотреть их стены и фортификации, дабы высказать на сей предмет собственное суждение, гость, обойдя дорчестерские укрепления, объявил, что кавалеры возьмут их за каких-нибудь полчаса. Затем он поведал поразительные вещи о том, каким манером неприятель штурмовал Бристоль, заверив, что солдатам короля ничего не стоит мигом взобраться на стену в двадцать футов вышиной и что никакие укрепления против них не помогут. Говорил же он это вовсе не затем, чтобы их обмануть (ибо никто не желал королевской армии больших неудач, чем этот человек), но потому, что и в самом деле был объят таким страхом и трепетом, а ужасные картины бристольского штурма запечатлелись в его памяти с такой силой, что он совершенно искренне верил, будто все капитулировавшие перед войсками короля крепости и города были взяты ими приступом. Он столь усердно распространял вокруг панику и тревогу, что едва граф Карнарвон подступил к Дорчестеру со своей кавалерией и драгунами (которые, возможно, были приняты там за авангард победоносной армии, захватившей Бристоль), как горожане выслали к нему своих уполномоченных для переговоров и по заключении условий капитуляции, гарантировавшей их от грабежей и от наказания за прошлые грехи, сдали город вместе со всем своим вооружением, пушками и боевыми припасами — хотя Дорчестер был хорошо укреплен, и его жители, собравшись с духом, могли бы защищать его весьма успешно, если бы только их отвага равнялась их злобе (ведь нигде во всей Англии к королю не питали столь же яростной вражды). Несколько ранее весть о прибытии графа привела в такой ужас сэра Уильяма Эрла, долгое время осаждавшего Корф-касл (поместье лорда-главного судьи Бэнкса, обороняемое его супругой, слугами, а также несколькими джентльменами и их держателями, явившимися в Корф-касл, чтобы спасти себя и выручить леди Бэнкс), что он снял осаду и удалился в Лондон с большей поспешностью, чем это свойственно военачальникам, думающим о судьбе вверенных им войск; после чего отряд сэра Уильяма рассеялся. Сдача Дорчестера — богатого хранилища, из коего черпала мятежные принципы вся округа — внушила сходные мысли жителям Уэймута, весьма удобного порта с отличной гаванью; последний пример, в свою очередь, произвел надлежащее действие на острове и в замке Портленд (чрезвычайно важной, хотя и не оцененной по достоинству крепости): все они, капитулировав перед графом на довольно мягких условиях, были приняты им под защиту Его Величества.

Наконец сюда подоспел с пехотой и артиллерией принц Мориц и, не пожелав идти по следам устрашенных неприятелей к Лайму и Пулу — единственным пунктам, все еще остававшимся в их руках, — задержался со своей армией на несколько дней близ Дорчестера и Уэймута якобы затем, чтобы навести порядок и поставить гарнизоны. Тут его солдаты, оправдываясь пресловутой злонамеренностью местных жителей, повели себя весьма разнузданно; о строгом соблюдении условий капитуляции названных городов также никто не заботился. Это настолько возмутило графа Карнарвона (благородного человека, привыкшего свято держать однажды данное слово), что он оставил вверенные ему войска и вернулся к королю под Глостер, отчего скандальное поведение людей принца получило еще большую огласку. Был ли народ в тех краях раздражен и настроен против короля упомянутыми бесчинствами, о которых толковали всюду и, уж верно, не без преувеличений; отсутствие ли в армии маркиза Гертфорда (на которое прежде не обращали внимания) внушило теперь самым злобным и упорным смутьянам тревожную мысль, что теперь им не стоит рассчитывать на милость; показалась ли им эта армия, собравшаяся наконец в одном месте, менее грозной, чем они ожидали; или, может, страх, овладевший поначалу умами обывателей, был столь сильным, что просто не мог продолжаться вечно, и теперь люди немного успокоились и пришли в себя, я не знаю — но два этих городка, из коих Лайм считался самым ничтожным, ответили столь решительным отказом на ультиматум принца о сдаче, что его высочество рассудил за благо оставить их в покое. Он двинулся к Эксетеру, где обнаружил, что названный город находится в худшем положении, а у сторонников короля дела здесь идут лучше, чем он надеялся, ибо сэр Джон Беркли, имевший полк кавалерии и пехотный полк из плохо вооруженных новобранцев, смог, благодаря своим умелым и энергичным действиям и помощи девонширских джентльменов, так увеличить численность своих войск, что теперь их