Исчезнувшая в полночь - Джейк Андерсон

Благодаря надзору со стороны правительства и корпораций нынешнее столетие стало в точности таким же — если не более — зловещим, жадным и авторитарным, каким представало в конспирологических теориях прошлого, и это доказывает, что десятки тысяч людей на протяжении десятилетий не так уж сильно и бредили, хотя их паранойя была столь сильна, что и сегодня ее можно отнести к патологии.

Большинство людей считают контроль разума безумной конспирологической теорией. Однако факт остается фактом: десятилетиями под руководством ЦРУ в рамках тайных правительственных программ проводились эксперименты по контролю над разумом — и возможно, проводятся по сей день. Существование MKULTRA[53] исторически задокументировано. Во время своего президентства Билл Клинтон выступил с телеобращением к нации и извинился перед жертвами этой программы, которых ранее оклеветали, объявив психически больными.

Находясь в Cecil, я и другие люди испытывали «бред внедрения мыслей», когда нам казалось, будто отель велит нам подойти к подоконнику и прыгнуть. Я до сих пор не могу с уверенностью сказать, было это иллюзией или нет. Возможно, здесь в игру вступило коллективное бессознательное, и иллюзии одного человека сливались с иллюзиями другого, а может быть, все то, что мы полагаем истиной, изначально представляет собой гибрид иллюзии и реальности.

Бразертон анализирует давно терзающие человечество фобии, связанные с некой контролирующей машиной и питаемые всепоглощающим страхом перед властью технологии. Иногда эта иллюзия сливается с другими, например, когда человек считает, что машина внедряет мысли в его сознание. Подобные убеждения эволюционируют вместе с культурой и обществом, меняясь и подстраиваясь под новые технологии.

Биологическая природа подобных заблуждений пока остается загадкой, однако некоторые ученые говорят о «полезных иллюзиях» — или иллюзиях, служащих средством эволюционной адаптации.

Эдвард Хаген, профессор антропологии Университета Западной Вирджинии, предполагает, что иллюзии возникли как бессознательно применяемый инструмент для защиты социальных связей и предотвращения изоляции. Согласно его гипотезе, наши предки осознавали, что обман необходим для формирования и поддержания социальных связей, и бессознательно развивали в себе иллюзии, делающие этот обман более убедительным. Другими словами, им нужно было верить в собственную ложь, и устойчивые заблуждения помогали провернуть этот фокус.

Возвращаясь к делу Лэм, мы должны задать себе вопрос: не являлись ли параноидальные иллюзии Элизы в отеле бессознательной реакцией на реальных или воображаемых преследователей?

Иллюзии играют в деле Элизы Лэм важную социологическую роль. Учитывая количество обычных наблюдателей и сетевых расследователей, помешавшихся на этой истории, я полагаю, что запись с камеры в лифте отеля запустила в сознании людей первобытную реакцию, пробудила глубинную тревогу о судьбе личности в эпоху интернета, тотальной слежки и датамайнинга.

В «Недоверчивых умах» Бразертон рассуждает о бреде шоу Трумана — реально существующей болезни, возникшей спустя десятилетия после выхода фильма «Шоу Трумана». Люди, страдающие от этой патологии, боятся, что их жизнь представляет собой реалити-шоу. Социологи утверждают, что случаи этого заболевания участились, а вариации умножились после 11 сентября, когда общество стало дрейфовать в сторону тотального государственного надзора и «паноптикона»[54].

Бред шоу Трумана — воплощение древнего страха перед контролирующей машиной — обозначает точку, в которой совпадают две колоссальные социальные тенденции: утрата приватности и почти непрерывная самопрезентация онлайн. Как отмечает Бразертон, теперь на нас уже не просто смотрит Большой брат, на нас смотрят все наши френды и подписчики, а также френды и подписчики френдов наших френдов. Современная паранойя сегодня проистекает не просто из страха перед тем, что за тобой наблюдают, а из страха перед тем, что за тобой наблюдает огромное неизвестное множество незнакомцев. Так паноптикон превращается в то, что социолог Томас Мэтьюз называет синоптиконом — обществом, где большинство наблюдает за меньшинством.

Исходя из записей самой Элизы, я полагаю, что отчасти усилению ее гипоманического бреда способствовал именно этот страх, это противоречие между частным пространством и самопрезентацией в сети. Ее история — главным штрихом в которой стал увиденный десятками миллионов людей вирусный ролик YouTube, запечатлевший финал ее жизни, — трагический образец общества-синоптикона. Это видео завораживает людей, как авария — уличных зевак, и возможно, здесь отчасти проявляет себя управление страхом смерти. Социальные группы стигматизируют индивидов, демонстрирующих необычное поведение, — а культура синоптикона подпитывает этот морок.

Жутко осознавать, что Элиза практически подсознательно предвидела то, что с ней случится. В посте о маньяке#5 она размышляет, не будут ли миллионы людей гуглить ее имя.

В поисках правды и смысла мы превратили интернет в петлю обратной связи, при помощи которой пытаемся создать реальность, — ведь если мы сумеем воплотить наш бред в жизнь, возможно, мы уже не будем сумасшедшими. Машина безумия сплавляет воедино правду и иллюзию, информацию и дезинформацию, превращая их в продукт идентичности. Служит ли интернет — с его доводящими до зависимости дофаминовыми инъекциями конспирологических теории, мистицизма, нарциссизма и консюмеризма — катализатором душевных болезней?

ПОБЕГ ИЗ КРОЛИЧЬЕЙ НОРЫ

Пока я стараюсь держать под контролем свою депрессию и биполярное расстройство (прошу прощения, эффектного киношного хеппи-энда не будет — борьба еще продолжается), одной из главных моих задач остается умерить мою собственную тягу к конспирологии и недоверие к властям предержащим и «общепринятой реальности», не говоря уже об убеждении, что мы живем в психически загрязненной среде — этот пункт, возможно, сыграл изрядную роль в развитии моей депрессии, вынудив меня прервать лечение.

Сегодня многие конспирологические теории вращаются вокруг антидепрессантов, особенно СИОЗС: люди считают их применение частью тактической стратегии иллюминатов по установлению контроля над нашим разумом. В интернете развернулась целая кампания при участии тысяч конспирологов, утверждающих, что СИОЗС приносят больше вреда, чем пользы и, возможно, являются причиной многих самоубийств и школьных расстрелов. Подобные теории, обычно распространяемые людьми, не знающими ровным счетом ничего ни о душевных болезнях, ни о психофармакологии, представляют смертельную опасность для людей с психиатрическими заболеваниями, поскольку могут убедить их отказаться от необходимого лечения из страха стать изгоем или лишиться своей души.

Один интересующийся делом Лэм сетевой расследователь заявлял на нашем форуме на Kickstarter, что вся эта история сводится к психиатрии: СИОЗС вызывают суицидальные мысли и тягу к насилию, и они, скорее всего, и убили Элизу. Я ответил, что психиатрический аспект играет в этом деле важную роль, однако здесь я придерживаюсь прямо противоположной позиции и считаю, что психиатрические препараты — симптом, а не причина. Люди принимают их, потому что чувствуют себя ужасно и жаждут облегчения. Основные и побочные эффекты лекарств вступают во взаимодействие с элементами сновидений — результатами реальных жизненных событий, и от этого у эмоционально возбужденного человека с глубоко укорененными психологическими проблемами иногда могут внезапно возникнуть потребность и силы