"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

ей душевную боль, потому что каждый раз, когда помощник окружного прокурора упоминал фамилию Максвелла, в ее глазах появлялась выражение какой‑то неизбывной тоски.

— Как вы можете охарактеризовать ваши отношения с мистером Максвеллом? — продолжал спрашивать ее прокурор.

Она мгновение помолчала.

— Мы не были слишком близкими людьми, однако могу с уверенностью сказать, что Лоуренс доверял мне. Но многих вопросах у него не было от меня секретов.

На лице Мессины появилось заинтересованное выражение. Он тут же уцепился за последние слова миссис Фримэн и спросил:

— Вы имеете в виду деловые вопросы?

Она отрицательно покачала головой.

— Не только. Иногда мистер Максвелл был откровенен со мной и в том, что касалось его личной жизни.

Мессина, который присутствовал на допросе вместе со своим помощником Эдвардом Гарфиллом, бросил на него торжествующий взгляд и снова повернулся к Кэтлин Фримэн. Ерзая на стуле, он спросил:

— Вы были осведомлены о его отношениях с Вирджинией Кристенсен?

Сейчас окружной прокурор напоминал охотничью собаку, которая почуяла дичь и теперь мчится за ней по следу.

— Да, я знала, что между ними роман, — ответила секретарша. — Мне это сразу не понравилось. Я не скрывала своего отношения к этому от мистера Максвелла.

— А почему вам это не понравилось? Вы считали, что мисс Кристенсен не подходящая пара для вашего покойного босса?

Ни секунды не задумываясь, Кэтлин Фримэн ответила:

— Она была не просто неподходящей парой для Лоуренса. Она была для него опасна.

— Почему же? — быстро спросил Мессина.

— Во–первых, у них была слишком большая разница в возрасте. Во–вторых, он был для нее слишком богат, а это, как вы понимаете, сразу вызывает подозрение.

Окружной прокурор не скрывал своего удовлетворения. Ответы миссис Фримэн на его вопросы несомненно подтверждали его теорию о том, что Вирджиния Кристенсен самым банальным образом совратила пожилого миллионера для того, чтобы завладеть его богатствами. Такая версия, тем более подкрепленная свидетельствами человека, весьма близко знавшего покойного, должна была произвести впечатление на присяжных заседателей.

Мейсон пока был спокоен, потому что все заявления секретарши Максвелла были пока что не опасны для его подзащитной. В общем, это простые измышления не подкрепленные конкретными фактами и доказательствами. Опытному адвокату не составит ни малейшего труда в пух и прах разнести обвинение, построенное на подобных голословных утверждениях.

Однако нельзя было ни на секунду расслабляться. Миссис Фримэн пока что, действительно, не сказала ничего такого, что можно было бы на самом деле считать опасным для дела, которым занимался сейчас Мейсон. Однако у него не было уверенности в том, что не всплывут какие‑либо подробности, которые помощник окружного прокурора решит использовать в собственных интересах.

Тем временем Мессина продолжал выпытывать у миссис Фримэн подробности личной жизни покойного миллионера.

— Как давно продолжался роман между мисс Кристенсен и мистером Максвеллом? — спросил он.

Она пожала плечами.

— Не знаю, насколько тесными были их взаимоотношения раньше, но, насколько мне известно, они познакомились не более года назад.

Это сообщение Кэтлин Фримэн почему‑то не вызвало удовлетворения у помощника окружного прокурора. Возможно, он рассчитывал услышать от нее нечто иное — например, что они знакомы три дня. Очевидно, по мнению Мессины, чем более коротким был срок знакомства и романа Вирджинии Кристенсен с Лоуренсом Максвеллом, тем больше это подтверждало его теорию о том, что обвиняемая совершила преступление.

Оставив в стороне этот вопрос, Мессина вернулся к теме, которая интересовала его значительно больше.

— Мистер Максвелл не говорил вам ничего о своей интимной жизни с мисс Кристенсен? — уже напрямую спросил он.

Она подняла голову и с оскорбленным видом поджала губы.

— Я не спрашивала его об этом, — с чувством собственного достоинства ответила миссис Фримэн, — но могу сказать совершенно определенно, это был ненормальный секс.

Вот это уже касалось клиентки Мейсона, и он не удержался от язвительного замечания:

— Извините, миссис Фримэн, а откуда вы знаете, какой у них был секс?

Это ничуть не смутило ее.

— Я, конечно, не подглядывала за ними в замочную скважину, — уверенно сказала она, — но знаю. Я отвечаю за все свои слова. Если я говорю, что это был ненормальный секс, значит, так оно и было на самом деле.

По поведению помощника окружного прокурора Мейсон понял, что именно на показаниях этой женщины Терренс Мессина собирается строить основные обвинения против его подзащитной.

— И все‑таки, миссис Фримэн, откуда вам об этом известно? — допытывался Мейсон.

Она сделала обиженное лицо.

— Между прочим, я была личной секретаршей мистера Лоуренса Максвелла и заходила к нему домой, чтобы решить многие деловые вопросы. У него ведь было больное сердце, и он не слишком часто появлялся на работе. Я приносила на подпись бумаги, биржевые сводки и видела у него на столе всякие приспособления и игрушки… — она многозначительно сделала ударение на последних словах.

— Простите, а вы заходили к нему в спальню? — поинтересовался Мейсон.

— Да.

Секретарша потупила взор.

Мейсон почувствовал, как его начинает охватывать некоторое раздражение. Было заметно, что личная секретарша покойного миллионера была крайне отрицательно настроена по отношению к его подзащитной. Человек, испытывающий такие настроения, всегда будет интерпретировать происходящее вокруг него событие совершенно непредсказуемым образом.

Во всяком случае, иметь свидетелем обвинения такого человека для помощника окружного прокурора было крайне выгодно. Практически любое ее показание в глазах присяжных заседателей порочило Вирджинию Кристенсен. Тяжело вздохнув, Мейсон спросил:

— Признайтесь, миссис Фримэн, ведь вы негативно относитесь к моей клиентке?

Она гордо подняла голову и, сверкнув глазами, — сказала:

— Да, я не люблю наркоманок.

А вот это уже было серьезно, и волей неволей Мейсону пришлось насторожиться.

— Простите…

— Я вам уже сказала — ненавижу наркоманок и развращенных тварей вроде Вирджинии Кристенсен, — веско ответила Кэтлин Фримэн.

Мейсон попытался перевести разговор на менее угрожающий лад.

— А вы точно знаете, что она употребляла наркотики? — с недоверчивой улыбкой спросил он.

Помощник окружного прокурора, который, воспользовавшись наступившей для него небольшой паузой в разговоре с секретаршей Максвелла, потянулся за сладкой булочкой, стоявшей в вазе на столе. Однако, услышав последние слова миссис Фримэн, он отказался от своего намерения и, весь обратившись во внимание, стал слушать показания секретарши.

— Почему вы так утверждаете? — спросил Мейсон. — Вы лично видели, как моя подзащитная Вирджиния Кристенсен употребляла наркотики?

С видом оскорбленной добродетели Кэтлин Фримэн обвела всех присутствующих в комнате взглядом и с нажимом